Вилем Балинт - Жизнь в родной земле
От таких колхозных рассказчиков мне удалось услышать такую историю: когда Ленин умирал, перед смертью призвал к себе Сталина и говорит ему: — знаешь, товарищ Сталин, мне уже немного осталось жить — я скоро умру. После смерти моей приказываю тебе быть моим заместителем и завещаю тебе вести наш народ по намеченному мной пути. Ты должен, товарищ, приложить все свои усилия, все свое умение, все свои знания для того, чтобы народ пошел за тобой так, как шел он за мной».
— «Нет, нет, товарищ Ленин», заискивающе подобострастно, согнувшись совсем в «бублик» лепечет Сталин: «уж будь так любезен, уволь меня от великой чести сей — разве могу я так повести за собой народ, как вел ты его за собой?!. Нет-нет, дорогой товарищ Ленин, ну, а уж ежели очень желаешь, чтобы я стал после твоей смерти вождем советского народа, то я обещаю тебе сделать так, что весь народ пойдет по старому за тобой. Уж ты, дорогой товарищ Ленин, не изволь беспокоиться — твой верный ученик Сталин сделает все зависящее от него, чтобы советский народ — последовал за тобой за гроб».
Однажды наши колхозные ребята поставили меня в затруднительное положение следующей загадкой: «Почему Ленин ходил в ботинках, а Сталин ходит в сапогах?» Долго я ломал голову и подыскивал разгадку, но ответы мои неизменно считались колхозниками неудачными. Но «ларчик», как выяснилось потом, просто открывался: Ленин ходил в ботинках потому, что проливал крови трудового народу столько, что мог еще ходить в ботинках, не боясь набрать в них трудовую кровь, Сталин же пролил море трудовой крови и, опасаясь, что намочит в этой крови ноги и получит ревматизм, принужден ходить в высоких сапогах…
Помню, вот в такие минуты досуга, когда на горизонте не было никакого начальства, огорошили меня колхозники следующим — один из колхозников, побойчей и толковей, вдруг обращается ко мне за ассистенции остальных и говорит:
«Андреич, разгадай загадку: скажи — какая разница между кавказским ишаком и Сталином?»
Признаться, услышав сию загадку, я здорово оробел, одновременно появилось и чувство возмущения над подобным непочтительным сравнением. Тем не менее, не желая, чтобы приятельское отношение колхозников испортилось, я принялся добросовестно разгадывать замысловатую, по моему, загадку.
Регот кругом был страшный. Никак я не мог попасть, как говорится, в точку. Это колхозников очень забавляло. Что ни говорите, но я тоже был в своем роде — начальство, будучи председателем профессионального рабочего союза; судьба колхозника, до некоторой степени, зависела и от меня. И вот это начальство; оказывается, не столько умно, сколько ему, по мнению колхозника, полагалось быть.
«Э-э, Андреич, да ты оказывается не так хитер, как мы предполагали», наконец, с определенной долей высокомерия, сжалился надо мною колхозник, задавший мне загадку: «не догадлив ты, недогадлив, друг! Посуди сам, какая же разница может быть между кавказским ишаком и Сталином?!. Да ровным счетом никакой разницы: первый — кавказский ишак, второй — кавказский… человек, оба кавказские ишаки», закончил с победным видом колхозник.
Вообще между рабочими и колхозниками циркулирует бесчисленное множество нецензурных анекдотов, шуток, загадок и всяких историй, в которых героями являются исключительно советские заправилы во главе со Сталиным. Вся эта устная литература ярко и точно характеризует советские порядки, вернее советские беспорядки и балаган.
Выискивая причины всех бед, простой народ дает всему происходящему порой удивительно обоснованные объяснения, подкрепленные цитатами из евангелия. «Среди колхозников и даже многих рабочих сильно укрепилось убеждение, что советская власть — это власть сатаны, в наказание им сниспосланная Богом. По откровению святого Иоанна Богослова, говорят колхозники, пришел на землю Зверь-дракон с семью головами и десятью рогами. Зверь этот, богохульно и гордо говорящий, ведет войну с религией, со святыми и побеждает их. Поклонились ему все живущие на земле. Но прорвалось терпение святых и страшный дракон погиб от меча ангела Господня. Имя Зверя-дракона, по евангелию, есть число шестьсот шестьдесят шесть.
Народ расшифровывает, с помощью спичек, это имя следующим образом:
Каждая отдельная черточка означает одну спичку. Число шестьсот шестьдесят шесть можно составить из пятнадцати спичек, фамилию — Ленин, тоже из пятнадцати спичек.
Но появился, продолжает народная молва, другой Зверь-дракон и заставил всех живущих на земле ему и первому дракону поклоняться. Кто не будет поклоняться образу Зверя-дракона — будет убиваем. И нельзя никому будет ничего ни покупать, ни продавать, кроме тех, кто будет иметь образ или имя Зверя. Но и этот второй дракон-дьявол будет ангельской и святой силой низвержен в бездну — в ад огненный. И будут эти два Зверя — змии и лжепророки, мучиться день и ночь во веки веков. Та же участь постигнет и всех верных слуг их. Будут они вечно страдать в горящем огне. Снизойдет тогда на спасенный народ благодать Божья, и воцарится тогда на земле праведная и справедливая жизнь.
— А как обстоит дело с питанием колхозников, кормят их в колхозе? — задаю вопрос своему собеседника
— В колхозе бесплатно колхозников не полагается кормить. Но за деньги, вернее, по отпускной и пищевой легитимации он может получать завтрак, обед и ужин в общественном питательном пункте. Легитимацию выдает управление колхоза из расчета 7 рублей 50 копеек на человека за однодневное полное питание. Это своего рода кредит от колхоза. При дележе урожая этот кредит высчитывают. Кормят всякой дрянью. Пищу можно брать домой, или же есть в общественной столовке.
— Ну, а как же семейство колхозника? Чем и как оно питается, если не работает? например: дети, жена, старые родители — им тоже полагается пищевая книжка из колхоза?
— Если они не работают — им ничего не полагается. В СССР кто не работает, тот не ест. В таком случае, единственная надежда на работающего члена семейства. В счет кредита, который имеет работающий, семейство получает на один-два пайка больше и вот с того живут. Но вот, когда для колхозника, ввиду большой выбранной суммы, кредит в колхозе закрывают, тогда начинается для колхозника и его семейства настоящая трагедия. Люди форменным образом голодают.
Обыкновенно тогда питаются только горячей водой с солью. Даже чай и сахар не за что купить.
— Что вы за ужасы говорите, неужели там и сейчас так плохо? Ведь в настоящее время там голода нет.
— Да, как сказать, голода нет, но люди хронически там голодают. Истинную правду вам говорю, было это, так сказать, в неголодное время, но бывало часто — зайдешь в обеденное время к колхознику в дом и застанешь всех за столом. Сидят и пьют вместо чая одну горячую воду, а вместо сахару кладут на язык щепотки соли — вот вам и советский чай… он же и обед… он же и ужин…
