KnigaRead.com/

Гарри Каспаров - Безлимитный поединок

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Гарри Каспаров, "Безлимитный поединок" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

10 февраля было воскресенье, и мы могли спокойно обсудить возникшую ситуацию. Появились надежды, которых раньше не было: я нашел свою игру, а соперник, похоже, потерял! Мы долго размышляли, какой стратегии придерживаться в этой ситуации, и, наконец, решили 11 февраля взять тайм-аут, чтобы как следует подготовиться к 49-й партии. Ведь мне предстояло играть черными, а инициативу упускать было нельзя. Кроме того, надо было привыкнуть к новому положению в матче — 5:3.

Потом я не раз задумывался, как развернулись бы события, не возьми я тогда тайм-аут. Состоялась бы партия? А если нет, то кто бы ее отменил? Кинцель? Наши организаторы? Во всяком случае, Кампоманес в тот момент был еще в воздухе — на полпути из Дубая… (Интересно в этой связи мнение Глигорича, высказанное им 19 февраля на страницах загребской газеты «Vijesnik»: «Если бы Каспаров не взял тайм-аут, 49-я партия была бы сыграна, и ситуация могла еще более осложниться».)

Прилетев в Москву, Кампоманес тут же, в ночь на 12 февраля, вручил руководителю моей делегации новые предложения, в которых опять говорилось о необходимости ограничить количество партий — на этот раз цифрой 60. Обратите внимание, в тот момент у него еще не было намерения немедленно прекратить матч. Мамедов ответил, что не будет беспокоить меня до окончания 49-й партии, тем более что в новых предложениях, в сущности, сохранены все прежние требования Карпова.

13 февраля, утром того дня, когда должна была состояться эта партия, мне передали, что на сей раз тайм-аут взял… президент! Никаких официальных объяснений дано не было, а Мамедову Кампоманес сказал, что объявил перерыв по просьбе Советской федерации, чтобы найти приемлемый способ прекращения матча.

Узнав об очередной отсрочке, я сразу же позвонил Демичеву. Он откровенно сказал, что перерыв вызван неудовлетворительным состоянием здоровья Карпова (хотя у того был в запасе еще один тайм-аут), о чем ему утром сообщил Грамов. Демичев вновь заговорил о спортивной этике, о нервном и физическом истощении участников, о необходимости по-дружески прекратить матч. Сославшись на мнение специалистов, он заметил, что я не самым лучшим образом реализовал свой перевес в 48-й партии и что этот факт свидетельствует и о моей усталости. Трудно передать мое удивление, так как, на мой взгляд, эту партию я провел очень хорошо, да и шахматные обозреватели единодушно назвали ее моим лучшим творческим достижением в матче.

А через час мне позвонил Грамов и сообщил, что ответственность за матч несет ФИДЕ и все спорные вопросы следует решать с Кампоманесом. «Но почему президент взял тайм-аут?» — спросил я. «Это его собственное решение, никто его об этом не просил». Вот такой получился «пинг-понг».

К нам в гостиницу Кампоманес пришел лишь 14 февраля, в полдень, в сопровождении Глигорича. Речи о 60 партиях уже не было. Кампоманес стал говорить об усталости участников, судей, организаторов. На мои возражения он неожиданно вынул письмо, подписанное Севастьяновым.

Письмо я увидел впервые: никто, естественно, не удосужился ознакомить меня с ним раньше.

Шахматная федерация СССР

Президенту ФИДЕ г-ну Ф. КАМПОМАНЕСУ

Учитывая беспрецедентную длительность матча на первенство мира по шахматам между А. Карповым и Г. Каспаровым, который продолжается свыше 5 месяцев и в котором уже сыграно 48 партий (то есть два полных матча по старым правилам), Шахматная федерация СССР, выражая беспокойство о состоянии здоровья участников, просит объявить на матче трехмесячный перерыв.

Как известно, в соглашении о безлимитном матче Фишер — Карпов (1976) предусматривался перерыв после четырех месяцев игры. Это положение было включено на основании мнений специалистов здравоохранения. А матч, как уже отмечено, Карпов — Каспаров продолжается дольше.

Отметим также, что предложение о перерыве не противоречит Уставу ФИДЕ и регламенту матча и, полагаем, будет с удовлетворением встречено мировой шахматной общественностью.

Ваше положительное решение будет способствовать интересам развития шахматного творчества.

С уважением

председатель Шахматной федерации СССР,

дважды Герой Советского Союза,

летчик-космонавт СССР

В. И. СЕВАСТЬЯНОВ 13 февраля 1985 г.

Заместителем председателя федерации был тогда Батуринский — руководитель команды Карпова, официальным представителем в прессе — Рошаль. Нет нужды говорить, что никто не спрашивал моего согласия на такое письмо и тем более не интересовался моим здоровьем (сам Севастьянов ни разу за весь матч даже не переговорил со мной). Меня известили постфактум, причем иностранцы!

В ответ я сказал, что не считаю Севастьянова компетентным давать заключение о состоянии моего здоровья, и со всей определенностью заявил, что вижу только два способа закончить матч:

1) Карпов сдает матч, если он не в состоянии играть дальше;

2) мы продолжаем играть до победного конца, в полном соответствии с действующими правилами.

На это Кампоманес сказал, что есть и третий вариант: «Я сам приму решение!»

Что именно значили эти слова президента, я узнал в тот же вечер, когда около полуночи Мамедов был вызван и официально уведомлен, что матч будет прекращен. О решении президента ФИДЕ будет объявлено завтра, на пресс-конференции. Меня туда, конечно, не пригласили. Я трижды звонил Глигоричу и спрашивал, что все это означает. Он пообещал, что спросит Кинцеля. Затем перезвонил и сказал, что, по словам Кинцеля, у Кампоманеса есть все права принять такое решение. «Хорошо, — сказал я. — Сообщите мне об этом официально, в письменной форме». Он снова связался с Кинцелем, и тот ответил, что президент не обязан объяснять свою позицию на бумаге. При этом югославский гроссмейстер пожаловался: «Знаете, я в этом деле не более чем швейцар».

Меня терзали сомнения: идти или не идти на пресс-конференцию? Мне был всего двадцать один год: вставшая передо мной каменная стена бюрократизма казалась непреодолимой (страна переживала тревожное время — последние дни правления К.У.Черненко)… Официальные представители Спорткомитета успокаивали меня и уверяли, что беспокоиться не о чем.

Но у меня вдруг возникло странное чувство. Я сказал маме: «Думаю, нам следует пойти на пресс-конференцию, мне что-то не по себе. Не могу этого объяснить. Но нам следует пойти». Мамедова предупредили: «Остановите Каспарова, иначе возможен скандал. В гостинице «Спорт» более сотни фото- и телерепортеров». Мама не советовала идти, говорила, что я только расстроюсь, пусть лучше они разберутся сами. Но тут позвонила Рона Яковлевна Петросян. Она сказала маме: «Я думаю, ему следует пойти. Если твой сын не будет на пресс-конференции, он никогда себе этого не простит».

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*