Анна Гагарина - Слово о сыне
Многие говорили, что улыбка Гагарина — лучшее доказательство наших мирных помыслов. Юра всегда был честным, смелым, отзывчивым. Это было написано на его лице.
Может, это была хорошая, убедительная иллюстрация к искренности наших заявлений о желании мира. Такую мысль я не раз слышала от людей авторитетных, знающих.
Враги разрядки — и те это, конечно, понимали.
В той же Австрии, рассказывал Юра, в один из дней его пребывания одна венская газета поместила заметку, где пыталась настроить читателей против визита советского космонавта. В ней с удивлением отмечалось: как же это так — офицер Советской Армии разъезжает по территории страны, да еще в военной форме?! А на другой странице та же газета сообщала, что якобы группа студентов Венского университета против приглашения Гагарина к ним на лекцию о космосе, что будто ректор поступил вопреки воле студенчества.
Но Юра поехал на встречу. Конечно, студенты приняли его горячо, слушали внимательно, вопросов задавали много. Никаких провокаций — если они даже кое-кем и готовились! — не допустили.
Простые люди его везде понимали. Потому что народы всей земли хотят мира, не хотят войны. Еще при посещении Маутхаузена Юра отметил, что на подходах к бывшему «лагерю смерти», на стенах домов в соседних селениях много надписей: «Мир», «Дружба», «Никогда больше фашизма!», «Никогда больше концентрационных лагерей!». Так мирные австрийские труженики, сами немало пострадавшие от фашизма, выражали свою подлинную волю.
Вспоминал Юра и другой случай в Австрии.
Однажды всем им пришлось ночью сделать короткую остановку в одной придорожной таверне. Народу там было очень много: туристы, шоферы грузовиков, лесорубы. Австрийцы узнали наших людей, тепло поздоровались с Юрой, Валей, сопровождавшими их товарищами. Один молодой лесоруб подошел к музыкальному автомату. Раздался отрывистый счет по-немецки: «Пять, четыре, три, два, один, ноль!», потом шум и грохот, как при запуске ракеты, и голос, похожий на Юрин, сказал по-русски: «Поехали!» Зазвучала веселая мелодия. Оказывается, это была очень популярная в те дни у австрийцев «космическая» пластинка под названием «Полет к звездам».
Лесоруб так своеобразно приветствовал советских людей. Ставили эту мелодию несколько раз. Все были довольны: и гости и хозяева.
Дружелюбие побеждает. Особенно когда встречаются труженики Земли. Юра щедро, не таясь, нес свои знания, свои впечатления тем, кто его принимал. Встречавшие дарили ему взамен свою теплоту.
В Гаване, когда самолет с делегацией приземлился, разразился тропический ливень. Аэродром сразу же залило водой. Но никто из встречавших — а их были тысячи — не сделал даже попытки укрыться от дождя. Генерал Николай Петрович Каманин, Юра, все прибывшие тоже вышли под ливень.
Вместе с Фиделем Кастро ехали от аэродрома к центру столицы в открытых машинах, а на обочинах и тротуарах выстроились тысячи и тысячи радостных людей, наших кубинских друзей.
Сотни тысяч человек собрались в большом парке в индийском городе Бомбее, чтобы повидаться с первым космонавтом планеты Земля.
В Египте в знак признания огромных заслуг советской науки и техники в освоении космических просторов Юре вручили высшую награду страны «Ожерелье Нила», передали на вечное хранение золотые ключи от древних ворот Каира и Александрии. В Либерии одно африканское племя избрало его почетным вождем, ему сказали, что совет вождей доверяет мудрости советского человека.
На острове Кипр, где немало английских военных баз, выступавшие на митингах киприоты особенно горячо говорили о мире, о необходимости за него бороться, пускали в небо стаи голубей. Президент республики архиепископ Макариос, по словам Юры, был энергичным, живым человеком с умными, добрыми глазами. Он расспрашивал Юру о подробностях космических полетов, заинтересозался книгой «Утро космической эры».
Бывало, поручали Юре и деловые переговоры, которые неизменно заканчивались успешно, к удовольствию обеих сторон.
Почему?
Юра объяснял так: может быть, дело в том, что он не знал дипломатических, внешнеторговых правил, а считал, что в откровенном разговоре многое можно выяснить, конкретно о чем-то договориться. Вот и договаривался. «С заданиями справился»,— как он сам оценивал свои деловые встречи.
...Немало пришлось сыну поездить и по нашей стране. Его приглашали, рассказов его ждали, надеялись на его подсказку, помощь.
Трудно припомнить да и перечислить те места, где он только не побывал: Ленинград, Красноярск, Калуга, Рязань, Краснодарский край, Оренбург, Саратов, Ташкент, Подмосковье, Смоленск, Комсомольск-на-Амуре, Ростовская область. Каждая встреча, каждая поездка приносила много волнений и впечатлений.
Часто обращался Юра мыслями к встрече с Михаилом Александровичем Шолоховым. В станице Вешенской Юра был в одно время с группой молодых писателей. Потом не раз вспоминал ту или иную деталь этой встречи, реплики Михаила Александровича, его замечания, оценки. Юра преклонялся перед гением Шолохова, его мудростью, простотой, смелостью и принципиальностью человека и коммуниста. Говорил, что все мы можем гордиться им.
Это все была та часть жизни сына, о которой было известно, которая была открыта взорам. О поездках сообщала печать, о различных встречах печаталось в журналах, газетах, беседы передавались по радио и телевидению.
Но была и другая часть его жизни...
День за днем
Шестого августа 1961 года было передано правительственное сообщение о начале полета корабля «Восток-2», пилотируемого Германом Титовым. Наша семья следила за полетом с волнением, переживая за Германа, как за родного. Я близко познакомилась с Юриным соседом еще до полета сына, оценила мягкость, предупредительность, интеллигентность Германа. Мне, как жене и матери, нравилось его отношение к Тамаре, детям. Всей душой желали мы ему успехов в полете, поэтому вздохнули с радостным облегчением, когда по радио сообщили о его благополучном приземлении.
Сопоставив кое-какие свои наблюдения, вспомнив, как часто вместе уезжали на занятия и в командировки Юра, Герман и другие летчики, я поняла, что немало еще будет космических рейсов. А значит, немало еще предстояло работы и у Юры. К тому же летом 1961 года его назначили командиром отряда космонавтов. В конце декабря 1963 года он уже стал заместителем начальника Центра подготовки космонавтов. На руководителях всегда лежит большая ответственность. Можно только предполагать, как она велика. Конечно, космические полеты — дело особенное, специфическое. А когда приходили к Юре домой космонавты, из их бесед — хотя никогда в глаза они сына моего не хвалили — можно было понять, что его помощь и опыт служат им большой подмогой.
