Фаина Раневская - Философ с папиросой в зубах
Однажды во время гастролей в Одессе одна пассажирка в автобусе, узнав Фаину Георгиевну, пришла в совершеннейший восторг. Она протиснулась к актрисе, завладела ее рукой, до боли крепко сжала ее и торжественно заявила:
— Разрешите мысленно пожать вашу руку!
* * *Фаина Георгиевна перед гостями любила разыгрывать сценку, вспоминая, как одна одесситка безумно обрадовалась встрече с ней, своей любимой актрисой. Дамочка воскликнула: «Когда Раневская идет по городу, вся Одесса делает ей апофеоз».
* * *Однажды за Раневской по одесской улице бросился бежать поклонник. Настигнув актрису, он радостно закричал, протягивая руку:
— Здравствуйте! Позвольте представиться, я — Зяма Иосифович Бройтман…
— А я — нет! — ответила Раневская и продолжила прогулку.
* * *В другой раз на улице в Одессе к Раневской обратилась прохожая:
— Простите, мне кажется, я вас где-то видела… Вы в кино не снимались?
— Нет, — отрезала Раневская, которой надоели уже эти бесконечные приставания. — Я всего лишь зубной врач.
— Простите, — оживилась ее случайная собеседница. — Вы известный зубной врач? А как ваше имя?
— Черт подери! — разозлилась Раневская, теперь уже обидевшись на то, что ее не узнали. — Да мое имя знает вся страна!
* * *У одесситов при виде любимой «Мули» часто происходило какое-то легкое умопомешательство. Однажды какая-то толстая женщина с авоськами бросилась к актрисе обниматься с криком: «Батюшки, смотрите, люди, кто это! Да вы же моя поклонница!..»
* * *Как-то актриса прогуливалась по Одессе, а за ней долго следовала какая-то гражданка, то обгоняя, то заходя сбоку, то отставая, пока наконец не решилась заговорить:
— Я не могу понять, вы — это она?
— Да, да, да, — басом ответила Раневская. — Я — это она!
* * *На одесском рынке мужчина продавал попугая и индюка. Раневская спросила:
— Сколько стоит ваш попугай?
— Сто рублей, ведь он говорящий, может сказать «ты дурак».
— А индюк?
— Тысячу.
— Почему так дорого?
— Самый умный. Он не говорит «ты дурак», но он так думает.
* * *Наблюдения из дневника Фаины Георгиевны:
«В Одессе, в магазине шляп.
Соня, посмотри, эта дама богиня?»
Соня: «Форменная богиня».
«Эта шляпа сделает вам счастье».
В Столешниковом: «Маня, отпусти даме шляпку».
Маня: «Не могу, я сегодня на кепах».
Давно уже не женщина
Один из восторженных поклонников Фаины Георгиевны летом 1979 года специально прилетел в Москву из Новокузнецка, чтобы встретиться с великой актрисой. Он взял с собой два экземпляра ее фотопортрета, сделанного им в финале спектакля «Дальше — тишина». Один, конечно же, в подарок Фаине Георгиевне, другой — с целью получить автограф.
Предварительно созвонившись по телефону и получив согласие на встречу, он купил роскошный букет цветов и приехал в Южинский переулок (сейчас Б. Палашевский. — Ред.), где последние годы жизни обитала Фаина Георгиевна.
Позвонил в дверь. Открыла САМА! Гостеприимно пригласила пройти. Едва переступив порог, поклонник опустился на одно колено и торжественно вручил актрисе цветы.
— Да вы с ума сошли, такие д-деньги тратить, это же целое состояние!.. — воскликнула Фаина Георгиевна.
— Ну что Вы?! Это же в знак преклонения перед великой актрисой, прекрасной женщиной!
— Голубчик, я давно уже не женщина!.. — грустно заметила Фаина Георгиевна.
Да, так ответить могла только она.
Кокотка
Актер и певец Олег Анофриев вспоминал: «Свердловск, гастроли, советское время. Нам разрешают обедать в обкомовской столовой. Я за столом с Фаиной Георгиевной. Она просит у официантки:
— Будьте любезны, стакан молока.
— Нет молока, товарищ Раневская.
— А что, вы еще не подоили свою обкомовскую корову?
Заканчиваем обед, я предлагаю с некоторой долей фривольности:
— Позвольте, я заплачу за обед!
В ответ (тоже с некоторой долей фривольности):
— Значит, ты считаешь, что я твоя кокотка?.. Тогда плати!»
На балкон, как в космос
Олег Анофриев вспоминал:
«На старости лет Раневская получила новую квартиру, по-моему, на третьем этаже, с балконом.
— Фаина Георгиевна, выйдете на балкон, воздух-то какой, — предложил я.
— Что вы, что вы, миленький, я же не космонавт!»
Имени Анны Карениной
Как-то Раневская получила путевку в дом отдыха ВТО в Комарово. Отдыхом актриса осталась страшно недовольна: в непосредственной близости с ее корпусом проходила железная дорога, и днем и ночью беспрестанно грохотали поезда.
— Как отдыхаете, Фаина Георгиевна? — спросили ее.
— Спасибо, хорошо. Как Анна Каренина, — с мрачной ухмылкой ответила Раневская.
А уезжая из ненавистного учреждения, сказала, как отрезала: «Ноги моей больше не будет в этом доме отдыха… имени Анны Карениной!»
Присела отдохнуть
Как-то на гастролях в Ленинграде Фаина Георгиевна зашла в местный музей великого полководца А. В. Суворова. Утомившись от осмотра экспонатов, она присела в кресло отдохнуть. К ней тут же подбежал смотритель и сделал строгое замечание:
— Вы что, не видите табличку? Здесь сидеть нельзя, это кресло генералиссимуса, князя Италийского, графа Рымникского, графа Священной Римской империи Александра Васильевича Суворова.
— Ну и что? Их ведь сейчас нет. А как придут, я встану.
Слово не для женских ушек
Раневская любила рассказывать, как они с группой артистов театра однажды поехали в подшефный колхоз и зашли в правление представиться и пообщаться с народом.
Вошедший с ними председатель колхоза вдруг застеснялся шума, грязи и табачного дыма в своей конторе.
— …б вашу мать! — заорал он, перекрывая другие голоса. — Во что вы превратили правление, …б вашу мать. У вас здесь знаете что?.. Бабы, выйдите! (Бабы вышли.) У вас здесь, если хотите, извините за выражение, хаос!
Одна сатана
Еще в 1960-е годы Раневская рассказала историю, которая моментально стала популярным анекдотом. Поехала она с несколькими актрисами театра им. Моссовета по путевке на Черное море. А мужу одной из них удалось достать путевку в соседний санаторий.
И вот муж пришел навестить свою супругу. Прогуливаются они по аллее, и он замечает, что все идущие навстречу мужчины подозрительно раскланиваются с его красавицей женой. Муж заинтересовался:
