Сара Блейк - Шереметевы. Покровители искусств
Когда в Москве проходила паспортизация, артисты театра пошли получать паспорта все вместе. Проверив по списку и найдя фамилию Шереметева среди тех, кому надлежало паспорт выдать, милиционер в паспортном столе подозрительно спросил у Николая:
А не будете ли вы, гражданин, родственником графов Шереметевых?
Я и есть сам граф Шереметев, – ни капли не смутившись, ответил Николай Петрович.
Милиционер опешил на минуту, потом, побагровев, сорвался с места и бросился в кабинет начальника паспортного отдела. Вернулся он не один – с ним из кабинетов высыпало множество народу, уставившись на живого потомка знаменитых Шереметевых. Николай с достоинством выдержал полные возмущения и злобы взгляды. Наконец, милиционер не выдержал.
Бери, бери паспорт, барское отродье, – прошипел он и швырнул паспорт под ноги Шереметеву.
Шереметев поднял паспорт и молча, с достоинством, удалился.
Случались с ним и анекдотические истории. Однажды, зайдя в керосиновую лавку, он окликнул продавца, но тот, занятый своими делами, не оборачиваясь, раздраженно бросил через плечо:
Обождешь! Не граф Шереметев!
Николай рассмеялся и позже любил пересказывать этот случай своим приятелям.
Умер он в 1944 году. Его жена пережила его на тридцать лет, но замуж больше так и не вышла. Она не хотела расставаться с ним, и даже похоронены они под одной могильной плитой.
Глава 25
После революции
Еще один потом знаменитых графов, племянник Николая Петровича, Петр Петрович Шереметев, родился уже за границей, в Марокко.
Он родился в семье графа Петра Петровича Шереметева и Марины Дмитриевны Левшиной, которая была в родстве с Суворовым и Кутузовым. После революции семья бежала во Францию, а затем переехала в Марокко – тогда еще французскую колонию. Многие из русской аристократии бежали во Францию, где уже бывали раньше, да и французский язык был для них практически вторым родным, так что русская диаспора была громадная – триста тысяч человек, без средств, не привыкших зарабатывать на жизнь своим трудом. Одни стали таксистами, другие – сторожами, третьи, как бабушка Петра Петровича, вышивали у Шанель – женщина шила у Шанель шарфы и платья, чтобы заработать хоть какие-то деньги и прокормить шестерых своих детей.
Тем не менее, эти люди продолжали вести светскую жизнь, к которой привыкли – стали создавать салоны, устраивали общества, даже организовали консерваторию в Париже. Она была создана как продолжение традиций Императорского русского музыкального общества в Петербурге, которым когда-то руководил предок графа. Ну а Петр Петрович стал ректором Парижской консерватории им. Рахманинова в 1998 году. Эти люди увлекались творчеством – живописью, романами, поэзией, они старались жить той жизнью, к которой привыкли с детства, не обращая внимания на пренебрежительное отношение французов, которое росло вместе с тем, как исчезали в ломбардах фамильные драгоценности.
Петр Петрович, получив вид на жительство и окончив с отличием Высшую архитектурную школу во Франции, в 1957 году стал лауреатом престижного международного конкурса архитектуры и современного искусства, проходившего в Сан-Пауло (Бразилия). По его проектам построены здания в Париже, столицах Арабских Эмиратов и Саудовской Аравии.
Его первой женой стала француженка Мари-Эжен де Витт – дочь принцессы Мари-Клотильды Наполеон и графа Сергея Алексеевича де Витт. Она была из рода Наполеона Бонапарта, граф состоял в родстве с Кутузовым, и в Европе эту пару называли супружеской четой, помирившей историю.
Мари-Эжен, внучка четырех европейских монархов, в молодости была женщиной редкой красоты, и граф, который всегда питал слабость к красивым женщинам, влюбился в нее с первого взгляда и сделал предложение.
Граф мечтал иметь сына, но детей в браке не было, и тринадцать лет спустя супруги расстались, сохранив прекрасные отношения.
Вторая жена графа по имени Югетт Бюлтелл, по происхождению франко-итальянка, – искусствовед, специалист по старинным картинам XVIII и XIX веков. Эта обаятельная брюнетка небольшого роста имеет собственную картинную галерею. О своей жене граф сказал однажды: «Человек с мозгами и головой. Она говорит на шести языках: итальянском, французском, немецком, английском, испанском, русском».
В России, точнее, в СССР, граф побывал лишь в 1979 году, а российское гражданство получил лишь в 2002 в знак особых заслуг за укрепление культурных связей между Россией и Францией.
Кроме того, граф стал соучредителем Ивановского кадетского корпуса, носящего имя Бориса Петровича Шереметева.
Граф отдал дань и искусству. В юности он гастролировал с труппой французских артистов по Африке, а позже снимался в рекламных роликах и в настоящем кино – в фильме «Блеск женщины» он под именем Pierre Cheremetieff играл с самим Ивом Монтаном и блистательной и незабываемой Роми Шнайдер.
При этом по-прежнему граф восхищается Россией и русской культурой.
Потомки графского рода сейчас живут практически по всему миру – США, Европа, Африка… Но при этом достаточно часто они посещают Россию, где жили многие поколения их предков.
«Когда я впервые приехал в Россию и попал в Никольский собор, у меня было ощущение полного слияния со своими корнями, – говорил один из представителей рода – Георгий Шереметев, гражданин США. – С тех пор мы постоянно ездим в Россию. И каждый раз, когда возвращаемся в США, задаем себе вопрос: а что мы здесь делаем до сих пор?»
Писатель и общественный деятель Прасковья Шереметева, которая постоянно живет в Марокко, говорит о том, как приобщалась к родной культуре: «Мы были детьми, которые росли в среде франкоговорящих людей. Старики нам давали уроки русского языка, но это было неинтересно и скучно. По-настоящему язык мы узнали в церкви».
Однако не все представители рода уехали из России после революции 1917 года. В Москве сегодня живет правнучка графа Сергея Дмитриевича – Евдокия Шереметева и его праправнук Андрей Голицын.
Родовая усадьба Шереметевых – Фонтанный дом в Петербурге – как и прочие их дома, сейчас является музеем.
