Нелли Гореславская - Валентин Распутин. Русский гений
В оценке творчества Валентина Григорьевича Распутина и его роли народного трибуна и пророка в своем Отечестве, с читателями солидарны и ведущие деятели русской культуры. Многие из них посвятили Валентину Григорьевичу проникновенные строки:
Валентину Распутину
На родине, как в космосе, не счесть
огня и леса, камня и простора,
всё не вместишь, не потому ли есть
у каждого из нас своя Матёра,
своя Ока, где тянет холодок
в предзимний день от влаги загустевшей,
где под ногой еще хрустит песок,
крупнозернистый и заиндевевший…
Прощай, Матёра! Быть или не быть
тебе в грядущей жизни человечьей —
нам не решить, но нам не разлюбить
твоей судьбы, непостижимо вещей.
Я знаю, что необозрим народ,
что в нём, как в море, света или мути,
увы, не счесть… Да будет ледоход,
да будут после нас иные люди!
Прощай, Матёра, боль моя прощай,
прости, что слов заветных не хватает,
чтоб вымолвить всё то, что, через край
переливаясь, в синей бездне тает…
Распутина можно считать и счастливым, и несчастливейшим.
Счастливейшим потому, что, одаренный огромным литературным талантом, а также целеустремленным сибирским, воистину железным характером, он вошел в литературу как бы без видимых усилий. Шагая по ступеням своих повестей (одна лучше и выше другой), он стал виден со всех концов света: к нему пришла мировая известность. Сколько раз приходилось замечать, как после опубликования произведения или книжки стихов литератор мельтешит, суетится, рассылает десятками экземпляры своей книжки критикам, в редакции газет, звонит по телефону, чтобы хоть словечко написали где-нибудь о его книжке. Не спрашивал, но убежден, что Валентин Распутин не сделал за всю жизнь ни одного такого звонка. Все пришло к нему само, как и его – повторим – огромное литературное дарование. Для Распутина его повести и есть его поведение, а его поведение – это его повести. Ну, прибавим сюда: еще его блестящие очерки, статьи, общественные устные выступления. Ничего лишнего, пустопорожнего, мелкотравчатого. Все в цель, в точку, в дело и ради дела. А дело выпало горькое, трудное. Потому и несчастливейший. Велико ли счастье смотреть почти беспомощно, как терзается родная мать, а потом отдавать ей последний поклон и последнее целование?
Таких писателей, как Валентин Распутин, таких своих сыновей народ и рождает для того, чтобы не забыть своего прошлого, трезво оценить настоящее и не потерять надежды на будущее.
Владимир Солоухин* * *Трудно и почетно быть на Руси писателем!Я и не заметил, почти не заметил, как Валя Распутин оказался Валентином, а теперь вот и Валентином Григорьевичем. Все помнил его круглолицым, вроде бы и с румянцем, с юношески округленными бровями и юношеской же, даже скорее подростковой, фигурой, подобранной, как бы стянутой опояской-кушаком. И вдруг однажды, совсем недавно, увидел широкого в крыльцах, крепко рубленного, осадистого сибирского мужика с чуть качающейся, косолапящей походкой, знакомой мне с детства.
Я же горжусь тем, что моя родная Сибирь, реализуя свой могучий потенциал, вложила все лучшее, что в ней накопилось, в достойное дитя свое, во вместительное и мужественное сердце. Насколько хватит его, этого сердца, тихо любящего и могуче бьющегося в борьбе за лучшее в нас, за чистоту душ и помыслов наших, за спасение земли нашей, в особенности за родной сибирский край? Хотелось бы, чтоб хватило сил и сердца большого художника как можно надольше. Всегда помню и никогда уже не забуду его глаза. Что-то недореченное, недовыраженное таится в глубине их. Какая-то постоянная, бездонная грусть светится во взгляде, будто постиг он или приблизился к постижению неведомого еще людям страдания и готов пострадать за них и покаяться, облегчить их долю и жизнь, принявши боль земную, все тяготы человеческие на себя.
Ах, как трудно и почетно быть на Руси писателем! Настоящим. Ему всегда и всех больнее. Он от веку обречен на мучения и подвиг духа, на совесть, взыскующую добра, на вечное стремление к идеалу. И, сжигая себя в муках творчества, в борении со словом и за слово, он обречен страдать больше всех и за всех, живущих на земле.
Виктор АстафьевОсновные события жизни В. Г. Распутина
1937, 15 марта – родился в посёлке Усть-Уда Иркутской области.
1954 – оканчивает школу и поступает на первый курс историко-филологического факультета Иркутского университета.
1955 – знакомство с Александром Вампиловым, поступившим на первый курс историко-филологического факультета ИГУ.
1957 – Распутин начинает работать внештатным корреспондентом газеты «Советская молодежь».
1957, 30 марта – в газете «Советская молодежь» появляется первая публикация В. Распутина «Скучать совсем некогда».
1958 – публикации в газете «Советская молодежь»
1959 – заканчивает пятый курс историко-филологического факультета ИГУ. Работает в газете «Советская молодежь». Под газетными публикациями появляется псевдоним В. Каирский.
1961 – в альманахе «Ангара» впервые опубликован рассказ Распутина («Я забыл спросить у Лешки…»). Распутин увольняется из редакции газеты «Советская молодежь» и поступает на должность редактора литературно-драматических передач Иркутской студии телевидения. В газете «Советская молодежь» (12 февраля, 17 сентября), в альманахе «Ангара» начинается публикация рассказов и очерков будущей книги «Край возле самого неба».
1962 – Распутин увольняется с Иркутской студии телевидения и работает в редакциях разных газет («Советская молодежь», «Красноярский комсомолец», «Красноярский рабочий» и др.) В августе этого же года Распутин принят на должность литсотрудника газеты «Красноярский рабочий» в Красноярске.
1964 – в газете «Восточно-Сибирская правда» опубликован рассказ «Человек с этого света».
1965 – в альманахе «Ангара» опубликован рассказ «Человек с этого света». В этом же году Распутин принимает участие в Читинском зональном семинаре начинающих писателей, встречается с В. Чивилихиным, отметившим талант начинающего автора. В газете «Комсомольская правда» опубликован рассказ «Ветер ищет тебя». В журнале «Огонек» напечатан очерк «Разъезд Стофато».
