Евгений Стригин - Путин. Внедрение в Кремль
Это все в пылу борьбы со своими личными врагами нам разъяснил А.Б. Чубайс — ваша главная опора на данное время. Он в настоящее время назначен руководить реформами в армии — возглавляет одну из комиссий по военной реформе. Мы представляем, как будет осуществляться эта реформа, глядя на разграбленную и обнищавшую в результате недавно проведенной им же приватизации страну.
А ведь А.Б. Чубайс при всех, даже тяжких, обвинениях в нечестности, прозвучавших как в России, так и за границей, еще ни на кого в суд не подал.» [242]
В Обращении речь коснулась враждебных агентов влияния. Хотя прямо и не употребляя этоттермин, в подписанном документе говорилось:
«Мы понимаем, что многие из тех, кто стоял и стоит у власти, способствовали вывозу огромного капитала за рубеж. По всей видимости, эти люди висят на крючке у спецслужб Запада и стоят перед выбором: или обеспечить будущее свое и своих потомков, выполняя указания этих спецслужб, или быть разоблаченными» [243].
В Обращении руководство страны прямо обвинялось в создании полицейского государства: «Можно было бы согласиться с сокращением Вооруженных Сил, если бы совместно с ними сокращались и другие силовые структуры. Но они не только не сокращаются, но и растут. Они уже ни в чем не уступают Вооруженным Силам, а при сокращении армии будут значительно превосходить ее по численности. Режиму не нужна армия, так как она голодна, недовольна и неугодна Западу. Режиму нужны полицейские войска, которые подкармливаются в надежде на их поддержку при возможном выяснении отношений с недовольным народом» [244].
Названное обращение не было единственным скандальным выступлением Рохлина. Их было несколько, и тенденции этой, казалось, не будет конца. Однажды Рохлин воспользовался документом, подготовленным Владимиром Путиным.
«Проведенная будущим российским лидером проверка деятельности «Росвооружения» выявила множество неблаговидных фактов. Начальник Главного контрольного управления президентской администрации уличил многих высокопоставленных чиновников этого ведомства — монополиста оружейного бизнеса — в присвоении огромных сумм, полученных в результате заключения выгодных сделок с несколькими странами и предназначенных для погашения долгов государства перед военнослужащими. Но еще более тяжким было обвинение руководства «Росвооружения» в причастности к нелегальным поставкам военной техники в Армению. Свои тщательно продуманные выводы Путин изложил в секретном докладе, направленном министру обороны Игорю Родионову. Каково же было его удивление, когда через несколько дней он увидел копию своего доклада в руках стоящего на трибуне в зале заседаний Государственной Думы председателя Комитата по обороне Льва Рохлина. Каким образом секретный документ, способный произвести эффект разорвавшейся бомбы, стал достоянием гласности? Ответ на этот вопрос не найден до сих пор.
Доклад Путина спровоцировал один из самых громких скандалов ельцинской эпохи. Неожиданно выяснилось, что во время армяно-азербайджанской войны за Нагорный Карабах высшие чины Российской армии, несмотря на запрет, тайно снабжали оружием одну из противоборствующих сторон. Ранее в средствах массовой информации уже сообщалось об аналогичных случаях, имевших место в Абхазии и Приднестровье, но никаких конкретных фактов тогда представлено не было. Теперь же были получены неопровержимые доказательства проведения Россией тайных операций в Закавказье» [245].
Смелость и нестандартность поведения генерала поражала, а некоторых удивляла. Собственно говоря, поводы для сомнений, конечно, были.
«Общественность волновал вопрос: что двигало поступками Л. Рохлина, почему он, боевой генерал, прикормленный властями, член проправительственного движения «Наш дом — Россия», выступил с требованием отставки президента. Это не укладывалось ни в служебные, ни в этические нормы: генерал требовал отставки своего Верховного главнокомандующего. У военных так не принято. И после этого его, вопреки логике, не исключили из состава НДР, где он занимал один из руководящих постов в думской фракции, более того, фракция НДР не освободила его от поста председателя думского комитета по обороне. Неужели его смелость была санкционирована свыше?».
Этот вопрос, имеющий право на существование, не так и прост. Хотя в притворную «игру» генерала верится очень слабо. Тем более учитывая его поведение.
Рохлин ведь шел как танк. «В знак протеста против политики Ельцина в отношении армии он вышел из НДР и создал «Движение в защиту армии, оборонной промышленности и военной науки» [246]. «.Движение Рохлина имело под собой благодатную почву с точки зрения мобилизации широких слоев общественности, не говоря уже об армейских кругах, на активную поддержку вооруженных сил» [247].
Власти это поняли быстро и стали суетиться. 29 июня 1997 года, выступая на церемонии выпуска офицеров в Рязанском высшем командном воздушно-десантном училище, министр обороны РФ И. Сергеев сравнил обращение Л. Рохлина к Верховному главнокомандующему и личному составу армии и флота с «призывом к революции». Что же, таким оно по сути и было.
Кроме того, министр обороны заявил, что он уверен в правильности выбранного магистрального пути военной реформы — повышение боеготовности частей и соединений за счет установления оптимальной численности войск и структуры управления. Вместе с генералом армии Сергеевым на церемонии присутствовал и секретарь Совета обороны Юрий Батурин, который также не одобрил позицию Льва Рохлина, заявив при этом, что считает нереальной угрозу раскола в Вооруженных силах РФ в связи с обращением генерала.
«Между тем, как отмечают многочисленные источники, раскола, в связи с обращением генерала Рохлина, вообще ожидать не приходится. Войска, по нескольку месяцев не получающие денежного довольствия и терпящие сегодня серьезные социальные и финансовые трудности, оппозиционно настроены к нынешнему руководству страны и, видимо, после обнародования позиции Игоря Сергеева — ик нынешнему руководству Минобороны. Но они пока управляемы, хотя степень их дееспособности катастрофически падает. И этому в немалой степени способствовало обращение Льва Рохлина, которое распространялось через официальную почту, а также нарочными и «своими» людьми. В своем интервью министр обороны подчеркнул, что оценивает нынешнюю боеготовность Вооруженных сил как «сомнительную» по причине «искаженной» кадровой структуры офицерского состава. По словам Игоря Сергеева, на одного лейтенанта в российских ВС приходится как минимум «два-три» старших офицера, между тем как «во взводах и в ротах лейтенантов — единицы». Таким образом, предполагаемое сокращение армии начнется со старших офицеров и «тяжелых управленческих структур», что, несомненно, повлечет недовольство большинства старослужащих офицеров» [248].
