Фаддей Беллинсгаузен - Открытие Антарктиды
Продолжая путь при свежем западном ветре между мелкими льдинами, в 10 часов достигли южной оконечности острова, имеющей вид сахарной головы и находящейся на самом мысу. В 11 часов, когда довольно уже подались к югу, увидели с сей стороны мыс Монтегю, где совершенно окончили обозрение всего острова. Итак берег, названный капитаном Куком мысом Монтегю – остров, имеющий в окружности двадцать пять миль; северная сторона выше южной; весь покрыт льдом и снегом; якорного места, кажется, нет. Я назвал сей остров Монтегю, как капитан Кук назвал мыс.
К полудню небо покрылось облаками, берега скрылись во мрачности. Капитан Кук, находясь у мыса Монтегю 1775 [года], февраля 1-го, при ясной погоде, определил широту оного южную 58°27', долготу 26°44'; мы не имели возможности сделать наблюдения в полдень, приняли широту мыса, определенную капитаном Куком за истинную, и поправили свое счисление, что при описи сего острова послужило нам вместо наблюдения.
В полдень термометр стоял 0,9° выше точки замерзания; при густой пасмурности мы не могли видеть далее как на полторы мили. В 2 часа ветер зашел от WNW, поворотили на другой галс на NNO и убавили парусов. В 3 часа лотом на восьмидесяти саженях не достали дна; в 5 часов, когда ветер переменился и задул от NWtN, поворотили на SWtN и остальную часть сих суток держались, лавируя за мрачностью под малыми парусами, встречая беспрестанно ледяные острова и разбитые мелкие льдины, которых старались избегнуть, чтобы за оные не задеть.
31 декабря. С полуночи, при западном ветре с небольшими порывами и при пасмурной погоде, удерживались на одном месте; по термометру было мороза 0,4°; в палубе, где спали служители, 8,4° теплоты; лотом на 150 саженях дна не достали.
В 2 часа, когда мрачность прочистилась, увидели на SSW берег, названный капитаном Куком мысом Бристоля; легли на SW прямо к сему берегу, шли между множеством мелкого льда, дабы подойти к западной оконечности и потом, при благоприятствующем нам ветре, спуститься вдоль северной стороны. В 4 часа прошли подле большого плоского ледяного острова. Пасмурность все скрыла от глаз наших и не прежде половины девятого часа несколько очистилась; тогда увидели мы три небольших островка по западную сторону мыса Бристоля.
Западный из сих островков, уподобляющийся сахарной голове, признали за пик Фризланд, который определен капитаном Куком на широте 59° южной. Мы направили путь на SO 17°, дабы пройти видимую нами восточную оконечность берега от мыса Бристоля. В 10 часов, в четырех милях от оного на NOtN, берег и все видимые льдины покрылись густым туманом; на 185 саженях лотом не достали дна. Шлюп «Мирный» был неблизко от нас, для чего мы и легли в дрейф; через полчаса к нам подошел, и мы тогда, наполнив паруса, пошли на SSO. В начале 12-го часа, по причине продолжавшейся густой пасмурности с великим мокрым снегом, встречая беспрерывно множесто плавающего льда, принуждены были привести шлюпы к ветру на левый галс.
В полдень термометр стоял выше точки замерзания 0,2°. Шлюп «Мирный» был у нас в кильватере, великий снег продолжался; по причине часто встречающихся ледяных островов и мелких льдин были расставлены люди кругом по бортам, чтобы прислушиваться к шуму буруна, разбивающегося о льды и служащего доказательством близости оных. В начале шестого часа услышали весьма близко необыкновенный великий под ветром бурун. Капитан-лейтенант Завадовский и другие офицеры полагали, что, наверно, мы находимся поблизости берега, о который волны разбиваются.
Выпадающий снег был так густ, что мы впереди далее пятидесяти сажен ничего не видели; в таком случае оставаться на том же румбе и в том же положении было бы весьма опасно, почему я решился поворотить на другой галс; шлюпу «Мирный» сделал сигнал также поворотить, что им исполнено, и мы легли на NNW. Сим направлением я надеялся выйти из льдов; обходил множество ледяных островов и плавающего мелкого льда. В 10 часов, встретя непроходимый мелкий лед, принуждены поворотить и остаться под одними марселями, чтоб уменьшить ход.
Снега ложилось на паруса столько, что дабы стряхнуть оный, часто приводили шлюпы круче к ветру и обезветривали паруса. Вахтенные матросы во все время едва успевали выметать и выбрасывать с палубы выпадающие, так сказать, снежные хлопья; наконец в полночь снег перестал. В продолжение суток летало около шлюпов множество разных родов морских птиц; пингвины ныряли и сидели на обломках льда в большом числе.
1820 г., 1 января. В первый день нового года мы пожелали друг другу счастливо выйти из опасного положения и, окончив предлежащее нам затруднительное плавание в Ледовитом океане, увидеть любезное отечество.
Термометр стоял ниже точки замерзания 0,2°. Ветер дул свежий NOtN; от севера шла большая зыбь; мы было обрадовались, что перестал снег, но радость наша недолго продолжалась: вместо снега в 2 часа сделался густый туман с ветром; мы встречали множество мелкого льда, крик пингвинов повсюду был слышен. В начале 5-го часа утра увидели сквозь туман к NO много ледяных островов на близком от нас расстоянии. Шум буруна, разбивающегося о льдины, с криком пингвинов производил неприятное чувствование.
По сделанному сигналу шлюпы «Восток» и «Мирный» поворотили от ледяных островов на правый галс; во время поворота, когда паруса заполаскивало и приводило весь такелаж в движение, падали с оного ледяные сосульки и лед намерзший около снастей; обмерзшие веревки казались продернутыми сквозь стеклярус, толщиною от полутора до двух линий[84]. Служители каждый час на вантах и стень-вантах околачивали лед драйками.
В 6 часов утра стужа по термометру была 0,5°; в 7 часов со шлюпа «Восток» выпалили из пушки, а в восемь сделан туманный сигнал, чтобы шлюп «Мирный» показал свое место, но весьма густой туман и рев волн, разбивающихся повсюду о льдины, препятствовали со шлюпа «Мирный» слышать наш выстрел, и на шлюпе «Восток» не слышно было выстрелов, производимых «Мирным». В 10 часов ветер задул от О; до полудня мы прошли множество ледяных островов и плавающего льда, от которого нам надлежало иногда придерживаться круче к ветру, а иногда спускаться. В полдень туман сделался несколько реже, и, имея возможность рассмотреть предстоящие нам опасности, мы могли избегать оных; увидели шлюп «Мирный», о котором весьма беспокоились. На 120 саженях глубины лотом не достали дна.
Невзирая на дурную погоду и опасное положение между неизвестными льдами, все служители с утра оделись в мундиры для празднования Нового года. Поутру был завтрак, чай с ромом; к обеду – добрые щи с кислой капустой и свининой; после обеда, сверх обыкновенной порции, дано по стакану горячего пунша, а ввечеру перед кашей, из сорочинского пшена приготовленной, – по стакану грога; все служители были здоровы и веселы на обоих шлюпах; мы жалели только, что по причине опасного положения и дурной погоды не могли день Нового года провести вместе с капитаном Лазаревым и офицерами шлюпа «Мирный».
