Николай Андреев - Трагические судьбы
Слово вождя — закон. Расстреляли. Разогнали. Семью Кубанина выкинули на улицу, лишили всех благ, а институт был распущен.
Заново Институт аграрных проблем в системе Академии наук был восстановлен только во второй половине 70-х годов. То есть через 30 лет.
От того, что Кубанина расстреляли, сельское хозяйство не улучшилось. Потом война, восстановление. И если промышленность еще как-то поднялась из руин, то сельское хозяйство опускалось все ниже и ниже. На пленуме в июле 1953 года об этом уже говорилось как о катастрофе. Правда, всю ответственность перекладывали на злодея Берию. Вот что Хрущев сказал на пленуме: «Дальше терпеть нельзя: молока нет, мяса мало. Объявили переход от социализма к коммунизму, а муку не передаем. А какой же коммунизм без горячих лепешек, если грубо говоря?» Кто-то из призидиума подает реплику: «Картошки нет». Хрущев поддакивает: «Да, и картошки нет», — и называет виновника всех этих безобразий: негодяй Берия. «Когда мы не решаем вопросы сельского хозяйства, когда в стране недостача мяса, недостача молока, даже карточшки, недостача капусты, как это сила. Это, товарищи, позор. Ведь к нам придут и скажут: слушайте, дорогие товарищи, вы нас учите, как строить социализм, а вы у себя картошки выращивать не умеете, чтобы обеспечивать свой народ, капусты у вас в столице нет. Почему? Не можем решить, срывает провокатор».
Провокатора Берию расстреляли. Мяса, молока, картошки, даже капусты вдосталь не появилось. С картошкой вообще особая история. Кто из старшего поколения не знает выражения на картошку. Это значит: школьников, студентов, научных работников и прочих посылали по осени на деревенские просторы копать картошку. И когда занимаешься этим делом, то к интересным мыслям приходишь. Вот, например, страница из дневника видного партаппаратчика Анатолия Черняева, чья дочь должна была ехать в колхоз: «Моя первая реакция, когда я узнал, что посылают на картошку: «Пусть, мол, почувствует, почём нам в свое время давалась жизнь!» Но мы-то делали по нужде и понимали, что иначе невозможно. А то, что видит и в чем участвует Анька, — прямое, очевидное следствие бардака, циничной бесхозяйственности…» И делает Черняев вывод: «Погибнет система, если она может кормить граждан, только прибегая к таким способам». Как в воду глядел. А, между прочим, запись от сентября 1973 года. Берия уже 20 лет как мертв.
Не могу удержаться, чтобы не привести еще одно суждение по поводу посылки студентов и школьников на картошку — уж очень увлекательная фигура обращается к теме. Это бывший председатель КГБ Владимир Крючков. 19 августа 1991 года ГКЧП, в который входил и он, захватил власть и издал Постановление № 1. Оно содержало ряд неотложных мер, которые, по мнению путчистов, должны были стабилизировать обстановку. Среди прочего там был и пункт 12: «Учитывая критическое положение с уборкой и угрозу голода, принять экстренные меры по организации заготовок, переработке и хранению сельхозпродукции… Незамедлительно организовать направление в необходимых для спасения урожая количествах рабочих и служащих предприятий и организаций, студентов и военнослужащих на село».
Короче, предлагалась продолжить типичную советскую практику — помощь города в уборке урожая. Не стал бы я напоминать о ГКЧП, если бы не любопытная ссылка Крючкова на западный опыт: «Кто-то может возразить: опять предлагают прежние меры направления граждан на помощь селу на время посевной и уборки урожая. Да, это верно. Практика не идеальная, но весь мир помогает селу тогда, когда идет сев, и тогда, когда идет уборка урожая, потому что круглый год держать лишние миллионы рабочих в деревне нет никакого экономического смысла. Подобная практика установлена во всем мире». (Выделено мной. — Н. А.)
Если бы подобную неинформированность продемонстрировал не бывший руководитель советской разведки, я бы и не обратил на данный пункт внимания. Но даже если Крючков не знал состояния дел на селе за рубежом, то он был в состоянии дать шифровку резидентам КГБ в США, Франции или в Германии: установить, срывают ли с занятий в осеннюю страду студентов Гарварда, Сорбонны или Гейдельбергского университета? И получил бы ответ, тоже шифровкой: не понимаем, о чем вы запрашиваете? Честно говоря, я был лучшего мнения о советской разведке, ведь сумели же выведать атомные секреты американцев…
«Никита, ты что, сдурел?»
Но вернемся к Хрущеву. Потому-то и кинулся он на целину в 50-х годах, что ему представлялось: больше засеем площадей — огромадный соберем урожай. Да, урожаи собирали невиданные, но только первые два года. А потом пыльные бури, эрозия. Академик Заславская вспоминает о дискуссиях тех времен: «Было много споров по поводу целины. Были ученые, которые доказывали, что это не будет эффективно, что это будет очень на короткий срок, земли будут испорчены. Можно получить большой урожай, но не надолго». Но партия сказал: «Надо!» — и ринулись люди на целину. Некоторые даже, как мы убедились на примере Лисичкина, Копенгагену предпочли Казахстан.
Однако будем честны: Хрущев развернул целинную эпопею не из сумасбродства, не из прихоти. Он искренне искал выход из создавшегося положения: как накормить народ? Искал до ожесточения, до истерики. Ему нужен был чудодейственный рецепт, чтобы враз решить все проблемы, чтобы у народа появились на столе мясо и молоко. Им двигало сознание личной отвественности. Хрущев был утопист и верил, что утопию можно реализовать. Кукурузу он навязывал не по дури, а искренне считал ее спасительницей. Во время поездки по Америке увидел гигантские площади под кукурузой, а американцы попусту ничем не занимаются, значит, и нас эта культура может прокормить. А она, проклятая, не желала расти в СССР! Разве что в южных районах, да в резиденции американского посла Чарлза Болена. В районе Арбата он выращивал великолепную кукурузу, и, когда Хрущев являлся на приемы в посольство, дочка посла водила его в сад и показывали высоченные растения. Никита Сергеевич сначала приходил в великолепное настроение, потом разьярялся: «Ведь могут же, когда захотят!»
Чем только тогда Хрущев ни увлекался! Вдруг команда: лепить торфоперегнойные горшочки! И вот уже школам, учебным институтам спускается соответствующий план-задание. Потом все бросай, занимайся гидропоникой, то есть выращивай овощи без грунта, на питательном растворе. Хрущев у себя на даче соорудил оранжерею, куда обязательно водил гостей и с горящими глазами убеждал: «Только гидропоника позволит наладить круглосуточное снабжение наших городов овощами. Иначе эту проблему не решить. Мы должны добиться, чтобы свежие овощи перестали быть деликатесом». А председатель Снимщиков (о нем вот-вот речь пойдет) зимой снабжал Москву овощами — и его за это посадили.
