Гамсун. Мистерия жизни - Будур Наталия Валентиновна

По договору с Гамсуном издательство могло выпускать лишь одобренные им переводы, зато у Ганзена был договор со «Знанием», по которому он должен был переводить все произведения Гамсуна, и Петр Готфридович настаивал на опубликовании своего перевода. Издательство пойти на это не могло, долго уговаривало переводчика, уговорить не получилось – и нашло формальный повод отказать Ганзену: пьеса была прислана автором в МХТ, а потому ее нельзя считать частью «издательского портфеля». Петр Готфридович тоже предоставил свой перевод сначала в театр, а уж потом в издательство, и тем самым нарушил договор, по которому норвежский текст сначала получает «Знание», а затем отдает его для работы переводчику.

Тем не менее, найдя выход из скандальной ситуации, «Знание» заплатило Ганзену за сделанный им перевод по одной из самых высоких ставок – по 50 рублей за лист. Правда, за ранее сделанные переводы романов Гамсуна Ганзен получал по 75 рублей за лист.

Однако Ганзены предпочли денег не брать, а оставить за собой право распоряжаться переводом по собственному усмотрению.

Тираспольская стала с тех пор авторизованным переводчиком Гамсуна, но ее текст перевода пьесы не мог быть принят «Знанием» к печати из-за непрофессиональности и многих «нестыковок». Гамсун считаться с этим не хотел и донимал издательство письмами о выплатах, хотя выяснилось, что в 1911 году ему сильно переплатили.

Наконец пьесу в переводе Тираспольской напечатали – и пресса тут же отозвалась язвительными рецензиями.

Когда же Гамсун предложил «Знанию» свой новый роман, Горький и Пятницкий ответили, что не могут его взять, потому что нет переводчика.

На этом история трехлетнего сотрудничества Гамсуна и Горького заканчивается. Она – еще один штрих к очень непростому характеру великого норвежского писателя.

* * *

К России Гамсун всегда благоволил и считал, что «неестественный альянс между Англией и Россией скоро прекратит свое существование». Тем не менее он не считал для себя возможным поддерживать Россию в ее союзе с Англией.

Он писал Георгу Брандесу: «У меня могли бы быть достаточно веские основания, чтобы поддержать дружбу с Россией, из этой страны я получил больше „вознаграждений“, чем когда-либо получу из Германии. К примеру, Художественный театр в Москве заплатил мне больше, чем я того заслуживал, я получил оттуда около сорока тысяч крон. Мне следовало бы помнить об этом и выразить свои симпатии союзникам, но я этого не сделал».

Гамсун никогда не был настроен против русского народа. Ни одна культура и литература не производила на него столь сильного впечатления.

В 1899 году писатель совершил путешествие по России и Кавказу и описал свои впечатления в книге «В сказочной стране». В ней он много говорит о русских людях и о русской литературе.

«Славяне, – писал Гамсун, – народ будущего, властители мира, первые после германцев! Лишь у такого народа, как русский, могла появиться такая великолепная, возвышенная и благородная литература!

...Русская литература велика и многообразна. Эта необъятность объясняется размерами страны и размахом русской жизни. Россия безгранична. Я оставляю в стороне Ивана Тургенева. Он был европеец, француз, в той же степени, что и русский. Героям Тургенева не свойственна та безоглядность, та способность совершать непредвиденные поступки, которая отличает только русских людей».

Гамсун считал, что у русского народа такая здоровая и неиспорченная суть, что это позволит ему играть в мире решающую роль, когда время Запада истечет.

* * *

Забежав вперед, скажем, что в 1929 году в связи с семидесятилетием Гамсуну было предложено стать почетным членом многих писательских, театральных и общественных организаций и союзов. Некоторые почести писатель согласился принять, некоторые – отверг. Так, он отказался принять Серебряный крест Союза писателей Норвегии, за что его немедленно обвинили в надменности. А вот почетным членом МХАТа, который он считал «лучшим театром в мире», Гамсун стать согласился. В телеграмме он писал:

Уважающий Вас Кнут Гамсун».

Из России пришли поздравления от Максима Горького и Александры Коллонтай. В телеграмме Коллонтай писала, что влияние Гамсуна на таких писателей, как Андреев, Бунин, Зайцев и Соллогуб, неоспоримо. Вряд ли найдется хоть один русский писатель начала века, кто не был поклонником великого норвежца – Б. Пастернак, К. Паустовский, А. Блок, И. Эренбург и многие другие.

Телеграмме Коллонтай Гамсун обрадовался, а вот от чести именоваться почетным членом Академии наук СССР отказался. В благодарственной телеграмме он написал:

Глава десятая

ПЕРВЫЙ БРАК

Уделив внимание отношению Гамсуна к России и его непростым деловым связям с нашей страной, мы сильно забежали вперед. Теперь самое время вернуться в 1895 год...

После отъезда из Парижа Гамсун обосновывается в санатории в Фоберге неподалеку от Лиллехаммера, где поправляет здоровье, а затем переезжает в пансион фрекен Хаммер в Льян, предместье Кристиании.

В одном из театров Кристиании к постановке принимают пьесу Гамсуна «У врат царства», и он садится за работу над второй частью трилогии.

Гамсун широко издается за рубежом и наконец-то становится «лакомым куском» и для норвежских издательств, которые, как мы помним, не проявляли к нему особого интереса в самом начале карьеры. Очень лестным было предложение от издательства «Гюльдендал», которое попыталось переманить Гамсуна из издательства Филипсена.

Одновременно приходит приглашение от Лангена приехать в Мюнхен и поучаствовать в организации журнала «Симплициссимус». Гамсуну предложено стать членом редколлегии.

Кнут с удовольствием едет в Германию и пишет там два рассказа – «Голос жизни» и «Рабы любви».

Оба рассказа были опубликованы в «Симплициссимусе», но отзывов немецких критиков почти не вызвали, а вот когда «Голос жизни» был опубликован в датском журнале «Баста», его прочел норвежский политик Ион Люнд и пришел в такой ужас, что даже попытался закрыть журнал. Рассказ в скандинавской прессе объявили непристойным.

Ничего особо непристойного в «Голосе жизни» нет, но то, что новелла может шокировать даже современного читателя, привыкшего ко многому, – совершенно точно.

В нем рассказывается о некоем писателе Г***, и, вероятно, современники могли предположить, что рассказ автобиографичный, хотя сам автор утверждал, что все – чистый вымысел. Этот Г*** знакомится на улице Копенгагена с молодой и приличной дамой, которой хорошо известно, кто он. Между ними вспыхивает внезапная страсть, и молодая женщина приводит героя рассказа к себе домой:

«Я смущенно и с любопытством оглядывался. Это была большая, очень красиво обставленная гостиная; в открытые двери виднелись и другие комнаты. Я не мог понять, что за существо та, с которой я так странно познакомился. Я сказал:

– Как здесь красиво! Вы живете здесь?

– Да, это мой дом, – отвечала она.

– Ваш дом? Вы здесь живете с родителями?

Она засмеялась и ответила:

– Нет-нет. Я старая замужняя дама. Сейчас увидите.