Сара Брэдфорд - Диана. Жизнь, любовь, судьба
Несмотря на то, что Диана была принцессой Уэльской и носила фамилию Спенсер, у нее не было такого широкого круга друзей и сторонников, как у Чарльза. «Изгнанники» с удовольствием распространяли слухи о ее ужасном характере, и все больше людей считали ее настоящим «чудовищем». Все полагали, что Диана расставила ловушку, поймала в нее ничего не подозревающего Чарльза, а теперь ловко им манипулирует. Она «ужасный человек», «с ней невозможно жить – вот почему многие служащие быстро уволились». С принцем Диана жестока, с самого начала она решила подмять его под себя.
Один из друзей вспоминал, как Чарльз и Диана заехали к нему во время помолвки. Диана забыла свое кольцо в другой комнате и велела Чарльзу принести его. Тогда это показалось восхитительным – какая твердость характера! – но позже мнение о Диане изменилось. По словам друзей, Диана мучила принца, твердила ему, что он никогда не станет королем, потому что никто этого не хочет. А на самом деле Диане приходилось постоянно слышать: «Они интересуются тобой только потому, что ты – моя жена» [186].
В августе 1984 года застрелился любимый дядя Дианы, лорд Фермой, не в силах справиться с длительной депрессией, и сразу заговорили о «дурной крови Фермоев»: Фрэнсис – выскочка, ее сестра Мэри – отшельница, лорд Фермой страдал депрессией – неудивительно, что Диана ведет себя подобным образом. Подливала масла в огонь и бабушка. Рут Фермой всем твердила: «Диана с раннего детства умела манипулировать людьми».
В этих словах была доля правды. Диана действительно хотела, чтобы Чарльз ради нее «бросил все», что было совершенно невозможно, поскольку у принца Уэльского имелись официальные обязанности. Да и не собирался избалованный холостяк кардинально менять образ жизни. Однако, как бы серьезно они ни ссорились, все же Диана любила мужа гораздо сильнее, чем он ее. «Принц Чарльз был настолько эгоистичен, что просто не мог понять поведение Дианы. Она его обожала и всегда ставила интересы Чарльза выше собственных, – вспоминал один из ее слуг. – Принцесса очень любила мужа – в романтическом смысле слова, – но в то же время очень его боялась» [187].
Ирония ситуации заключалась в том, что Диана боялась потерять Чарльза, опасалась, что он вернется к Камилле, но ее истерические выходки все больше отталкивали мужа. Существует мнение, что Чарльз и Камилла вновь начали встречаться уже в 1983 году. Диана считала, что Камилла никогда и не исчезала из жизни принца и всегда общалась с ним.
Эндрю Нил, который в то время был редактором Sunday Times, считает, что брошенные Диане обвинения в попытке «властвовать над Чарльзом» совершенно несправедливы. Вместе с Чарльзом Дугласом-Хоумом, редактором The Times и кузеном Дианы, Нил в апреле 1984 года посетил чету Уэльсов в Кенсингтонском дворце. «Бросалось в глаза, что у супругов очень мало общего, – писал Нил. – Чарльз горячо рассуждал о современных проблемах… Диана почти не принимала участия в разговоре… а Чарльз и не пытался вовлечь ее» [188]. «Принцесса советовалась с принцем Чарльзом буквально обо всем, и это ему нравилось, – рассказывал один из служащих дворца. – Ей очень хотелось все делать правильно» [189].
И все же в то время супруги, безусловно, были близки. В День святого Валентина 1984 года было объявлено о второй беременности Дианы. Диана вспоминала: «Я плохо помню период между рождением Уильяма и Гарри. Мрачное было времечко – меня постоянно тошнило, и это было мучительно. Но рождение Гарри стало чудом. В течение полутора месяцев перед этим событием мы были очень, очень близки. Это самое счастливое время в моей жизни. Но когда Гарри родился, все внезапно разрушилось… Я знала, что родится мальчик, потому что делала УЗИ, а Чарльз хотел девочку. И вот родился Гарри – мальчик, к тому же рыжий. Увидев его, Чарльз воскликнул: „Господи, это мальчик!“ – и добавил: „И у него рыжие волосы“. Что-то внутри меня будто надломилось, я определенно почувствовала: он вернулся к своей любовнице…» [190]
Разговаривая со своим кутюрье Джаспером Конраном, Диана то и дело разражалась слезами и восклицала: «Пожалуйста, сделайте меня привлекательной для мужа…» Ей исполнилось всего двадцать три года, супруги жили вместе около трех лет.
Принц Генри Чарльз Альберт Дэвид, которого все называют Гарри, родился 15 сентября 1983 года. Больше детей у Дианы не было.
8. «Лучший дуэт в мире»
Как ужасна наша несовместимость, как разрушительны последствия поступков всех участников этой потрясающей драмы! Все это могло бы стать материалом для греческой трагедии.
Принц Чарльз в разговоре с другом [191]«Диана была очень счастлива, когда носила Гарри и сразу после его рождения, – рассказывал помощник принцессы. – Я не верю, что принц Чарльз был разочарован рождением второго мальчика. Мне кажется, Диана придумала это гораздо позже… Он обожал Гарри» [192].
Чарльз и Диана были отличными родителями. Еще когда Чарльз подростком жил в Букингемском дворце, он любил заходить в детскую, чтобы поиграть с маленькими Эндрю и Эдвардом [193]. Он часто болтал с ними, пока их купали. Для Гарри и Уильяма он стал прекрасным отцом. Чарльз серьезно относился к родительским обязанностям, даже менял сыновьям подгузники. Он постарался свести к минимуму свои официальные обязанности: ему хотелось больше времени проводить дома с детьми – и это многие заметили.
Диана так описывала реакцию Уильяма на появление Гарри: «Уильям полностью поглощен своим братом. Нам с Чарльзом даже приходится его сдерживать, потому что он постоянно обнимает и целует малыша».
Восторженные подданные завалили маленького принца детской одеждой. «Реакция людей на рождение нашего малыша просто поразительна – за последние девять месяцев нам прислали миллионы костюмчиков розового (!) цвета» [194].
Крестины Гарри состоялись 21 декабря 1984 года в часовне Святого Георгия в Виндзоре. Крестными родителями стали леди Сара Армстронг-Джонс, художник Брайан Орган, Джеральд Уорд, принц Эндрю, леди Вести (дружившая и с Чарльзом, и с Дианой) и бывшая соседка Дианы Кэролайн Бартоломью. Принцесса Анна, сестра Чарльза, на крестинах не появилась, сообщив, что они с мужем, капитаном Марком Филлипсом, не смогут присутствовать на церемонии, поскольку имеют «обязательства личного характера, принятые задолго до крестин». Когда выяснилось, что эти обязательства – всего лишь охота с отцом Марка, журналисты тут же решили, что «зазнавшаяся» Диана просто не пригласила Анну стать крестной матерью своего сына.
На официальных фотографиях Сноудона сразу бросается в глаза поразительная красота трех поколений – Дианы, ее матери и бабушки. Но если Диана на фотографиях сияет, а Рут Фермой излучает абсолютное спокойствие, бедная Фрэнсис Шэнд Кидд, выведенная из себя присутствием Джонни и Рейн и явным неодобрением королевской семьи, выглядит напряженной, печальной и отстраненной. Ее муж, Питер Шэнд Кидд, на церемонии не присутствовал, хотя брат и сестры Дианы приехали.
Теоретически Диана получила все, чего всегда хотела: дом, детей, любимого мужа. На рождественские подарки Чарльзу она прикрепила любовные записочки: «Моему обожаемому, замечательному муженьку с любовью в Рождество». Конечно, центром ее мира стали мальчики. Вся ее жизнь была связана с ними – тем более одинокой чувствовала она себя в конце жизни. Диана приклеивала на дверь их комнаты записки: «Я люблю Уильяма и Гарри». Она организовывала для них детские праздники, и шеф-повар Мервин Уичерли пек пирожные в форме их любимых игрушек.
«Все делалось только для мальчиков, – вспоминал один из дворцовых слуг. – [Принцесса Диана] постоянно что-то придумывала. На один день рождения она построила в центре Кенсингтонского дворца целый сказочный замок, и всем нам пришлось надеть костюмы и участвовать в этом празднике… Уильям был очень умный мальчик, он всех узнал по обуви» [195]. Уильяма прозвали Вомбатом, а Гарри – Гарри Улиткой. Диана была строга с сыновьями, следила, чтобы они не слишком увлекались шоколадом, и требовала, чтобы они аккуратно убирали свои вещи.
Диана была современной матерью, целиком преданной своим детям. «Больше всего ее волновали сыновья, – вспоминает друг и парикмахер Дианы Сэм Макнайт, который часто бывал в Кенсингтонском дворце. – Главная ее забота заключалась в том, чтобы сделать их жизнь максимально нормальной, насколько это возможно. Свою роль она видела в том, чтобы подготовить их к будущему» [196].
Диану часто называют бунтаркой, но она была предана монархии и понимала, кем предстоит в будущем стать ее сыновьям. Она считала, что монархи должны быть популярными, уметь общаться с людьми, творить добро открыто и сердечно, а не исключительно из чувства долга. Диана хотела, чтобы ее мальчики знали, как живут другие люди, и настояла на том, чтобы они ходили в обычные детские сады и общались с другими детьми. Сначала мальчики посещали детский сад миссис Джейн Майнорс, а потом школу Уэзерби.
