Анатолий Воронин - Второй пояс. (Откровения советника)
А минут через двадцать к дому подъехала открытая машина, и с нее спрыгнули человек десять вооруженных до зубов моджахедов. Двое из них за ноги вытащили из мини-грузовичка окровавленного человека в форме советского военнослужащего, и волоком затащили его во двор.
Из кабины машины вылез человек в солнцезащитных зеркальных очках. Не спеша он прошел в дом, где двое моджахедов, сорвавшие с Гульнары чадру, связывали ей за спиной руки.
Несколько мгновений вошедший в мазанку человек молча рассматривал Гульнару, а потом, медленно сняв очки, спросил:
— Ну что, узнаешь меня — Гульнара?
Их взгляды встретились.
Гульнара почувствовала, как у нее из-под ног уходит земля.
Перед ней стояла ее смерть в лице полевого командира Гафур Джана…
Года за два до описываемых событий, одному из сотрудников максуза удалось внедрить своего агента в банду Гафур Джана. Зная, что представляет собой этот полевой командир, и каким испытаниям он подвергает новых членов своей банды, руководство царандоя приняло решение — «законсервировать» агента на неопределенный срок и не поддерживать с ним никакой связи. Вместе с остальными членами банды агенту пришлось участвовать в нападениях на советские и афганские автоколонны, взрывать военные и стратегически важные объекты. В течение полутора лет он был вынужден убивать всех, на кого указывал полевой командир. В противном случае, Гафур Джан убил бы его самого. Уж чего-чего, а повязывать своих подчиненных кровью он умел.
Весной 1987 года, накануне очередной годовщины Саурской революции, группа Гафур Джана провела дерзкую вылазку в город. Самого Гафур Джана в ее составе тогда не было. Вместе со своими телохранителями он уехал за пару дней до этого в Кветту, где руководство ИПА проводило инструктивное совещание с полевыми командирами, воевавшими в южных провинциях Афганистана.
В ту ночь моджахеды обстреляли из гранатометов административное здание в центре города и видимо чересчур сильно «нашумели». В погоню за ними увязались бойцы оперативного батальона царандоя. Спасаясь от преследования, моджахеды применили свою излюбленную тактику. Не вступая в бой с превосходящими силами, они разбежались в разные стороны, чтобы, отсидевшись днем в развалинах домов, уже следующей ночью встретится вновь в заранее оговоренном месте и всей группой уйти в «зеленку».
У засланного в банду агента появилась реальная возможность дать о себе знать.
И ему это удалось.
Утром, когда он вылез из своего убежища, на улицах уже шумели базары. В общей толпе он добрался до одной чайной в старом городе. В свое время с ее хозяином его познакомил тот самый оперативный сотрудник максуза. Чайная была резервным явочным местом для таких как он сотрудников, потерявших по каким-то причинам связь со своими «шефами».
Примерно через час в подсобном помещении агент получил подробную инструкцию о том, как ему быть дальше. В частности, оперативник рассказал ему о местонахождении тайника, через который они будут поддерживать связь друг с другом.
Канал двусторонней связи заработал примерно через неделю.
Агенту не всегда удавалось своевременно информировать руководство царандоя о замыслах моджахедов, но и той информации, что поступала от него в отношении банды Гафур Джана, было достаточно для того, чтобы нанести ей ощутимый урон.
За каких то пять месяцев Гафур Джан потерял больше половины своего отряда. Практически ни одна операция против «неверных» не обходилась без серьезных потерь. Такого с его группой никогда раньше не было. Полевой командир был в ярости. Он отлично понимал, что причина всех его неудач, скорее всего, кроется в появившемся в его группе «кроте». Вот только кто он, этот человек? Как его вычислить?
Гафур Джан задумался и стал детально анализировать все, что произошло в текущем году. По всему выходило, что череда неудач началась сразу после того, как он весной съездил в Пакистан. Так что же могло произойти в отряде за период его отсутствия? Прорабатывая различные варианты, он остановился на одном из них.
Как-то раз ему в руки попала аналитическая справка ИПА. В ней, кроме всего прочего, описывались все известные случаи внедрения вражеской агентуры в ряды моджахедов. Так вот там был описан один случай, когда член боевой группы моджахедов, попав всего на пару часов к ХАДовцам, был ими завербован.
Бросать тень подозрения на всех бойцов отряда у Гафур Джана не было оснований. Скорее всего, кто-то из них был завербован именно в тот момент, когда находился вне отряда.
Он вызвал к себе своего заместителя — «Палестинца» и потребовал от него детального доклада обо всем, что происходило в период его отсутствия — именно «Палестинец» командовал тогда группой.
«Палестинец» составил список бойцов, участвовавших в той самой операции, после которой на отряд напал мор. Всего в этот список вошло двенадцать человек, что составляло почти половину общей численности отряда. Четверых из списка исключили сразу же, поскольку они погибли в последующих операциях. Еще двоих бойцов вычеркнули по причине их двухмесячного отсутствия в отряде. Оба залечивали свои раны в полевом госпитале «Красного Креста» в пакистанском городе Чаман.
Лично в «Палестинце» Гафур Джан мог не сомневаться. Этот громила, разыскиваемый Интерполом как международный террорист, появился в его отряде больше трех лет тому назад, и успел показать, кто он есть на самом деле. Даже сам Гафур Джан побаивался этого непредсказуемого человека, для которого человеческая жизнь не стоила ни гроша. В нагрудном кармане жилетки «Палестинец» постоянно носил цветную фотографию, на которой он был изображен с самим Ясиром Арафатом. На снимке Арафат выглядел низкорослым сморчком, «орлиный» нос которого находился почти на одном уровне с животом «Палестинца». По национальности «Палестинец» был турком, прожившим большую часть своей жизни в Ливане. Никакого родственного отношения к палестинцам он не имел, а прозвище свое получил от евреев, против которых воевал на стороне палестинских боевиков. Будучи «классным специалистом» по всякого рода бомбам и взрывным устройствам, он пустил «под сплав» не один десяток евреев, в основном женщин и детей… Маниакальное стремление истреблять слабый пол появилось у него еще в молодости, когда одна еврейская шлюшка «наградила» его сифилисом. Как-то раз, обкурившись чарза, «Палестинец» поведал окружающим, как он потом поступил с той проституткой. Пообещав ей «море удовольствий» и «необычайный секс», он привязал ее руки и ноги к спинкам кровати, после чего засунул во влагалище презерватив с пластидом. С его слов, от той проститутки остались только конечности да расколовшаяся на две части голова…
