Светлана Алексиевич - Цинковые мальчики
В Афганистан в "учебке" отбирали самых лучших. Страшно было попасть в Тулу, в Псков или в Кировабад - грязно и душно, а в Афган просились, добивались. Майор Здобин начал нас с Сашей Кривцовым, моим другом, уговаривать, чтобы мы забрали свои рапорты:
- Пусть лучше Синицын погибнет, чем кто-нибудь из вас. На вас государство столько затратило.
Синицын - простой крестьянский парень, тракторист. Я уже с дипломом, Саша учился на факультете германо-романской филологии Кемеровского университета. Он исключительно пел. Играл на фортепиано, скрипке, флейте, гитаре. Музыку сочинял. Рисовал хорошо. Мы жили с ним как братья. На политчасах нам о подвигах рассказывали, о геройстве. Афганистан, утверждали, та же Испания. И вдруг: "Лучше пусть Синицын погибнет, чем кто-нибудь из вас".
Увидеть войну было интересно с психологической точки зрения. Прежде всего изучить себя. Меня это привлекало. Спрашивал у знакомых ребят, кто там был. Один, как я теперь понимаю, лапшу нам на уши вешал. У него на груди виднелось крупное пятно, как бы от ожога, буквой "р", он специально носил открытые рубашки, показывал. Сочинял, как они ночью с "вертушек" на горы садились, еще я запомнил, что десантник три секунды - ангел, до раскрытия парашюта, три минуты - орел, пока летит, остальное время - ломовая лошадь. Мы принимали все за чистую монету. Повстречался бы мне сейчас этот Гомер! Таких потом раскусывал с ходу: "Если бы были мозги, то была бы контузия". Другой парень, наоборот, отговаривал:
- Не нужно тебе туда ехать. Это грязь, а не романтика.
Мне не нравилось:
- Ты пробовал? Я тоже хочу попробовать.
Он учил, как остаться живым. Десять заповедей:
- Выстрелил - откатись на два метра от места, с которого стрелял. Прячь за дувал или за скалу ствол автомата, чтобы не увидели пламя, не засекли. Когда идешь, не пей, не пойдешь. В карауле - не засни, царапай себе лицо, кусай за руку. Десантник бежит сначала, сколько может, а потом, сколько надо.
Отец у меня ученый, мама - инженер. Они с детства воспитывали во мне личностью. Я хотел быть личностью, меня исключили из октябрят, долго не принимали в пионеры. Дрался за честь. Повязали галстук, я его не снимал, спал с ним. На уроках литературы учительница обрывала:
- Не говори сам, а говори, как в книге.
- Я неправильно рассказываю?
- Не как в книге...
Как в сказке, где царь не любил все краски, кроме серых. И все в этом царстве-государстве было мышиного цвета.
Сейчас я призываю своих учеников:
- Учитесь думать, чтобы из вас не сделали очередных дураков. Оловянных солдатиков.
До армии меня учили жить Достоевский и Толстой, в армии - сержанты. Власть сержантов неограниченная, три сержанта на взвод.
- Слушай мою команду! Что должен иметь десантник? Повторить!
- Десантник должен иметь наглую морду, железный кулак и ни грамма совести.
-- Совесть - это роскошь для десантника. Повторить!
- Совесть - это роскошь для десантника.
- Вы - медсанбат. Медсанбат - белая кость ВДВ (воздушно-десантных войск). Повторить!
Из солдатского письма: "Мама, купи барана и назови Сержантом, приеду домой, убью".
Сам режим забивает сознание, нет сил сопротивляться, с тобой можно сделать все.
В шесть часов утра - подъем. Три раза: подъем - отбой. Встать - лечь.
Три секунды, чтобы построиться на "взлетке" - белый линолеум, белый, чтобы чаще мыть, драить. Сто шестьдесят человек должны соскочить с кроватей и за три секунды построиться. За сорок пять секунд одеться по форме номер три - полная форма, но без ремня и шапки. Как-то один не успел накрутить портянки.
- Разойтись и повторить!
Опять не успел.
- Разойтись и повторить!
Физзарядка. Рукопашный бой: сочетание каратэ, бокса, самбо и боевых приемов против ножа, палки, саперной лопатки, пистолета, автомата.
Он - с автоматом, ты - с голыми руками. Ты - с саперной лопаткой, он с голыми руками.
Сто метров "зайчиком". Десять кирпичей сломать кулаком. Заводили на стройку: "Не уйдете, пока не научитесь". Самое трудное - преодолеть себя, не бояться бить.
Пять минут на умывание. Двенадцать краников на сто шестьдесят человек.
- Построились! Разбежались. Построились. Разбежались. Построились...
Утренний осмотр: проверка блях - они должны блестеть, как у кота одно место, белых воротничков, наличия в шапке двух иголок с ниткой.
- Вперед, шагом марш. На исходную позицию. Вперед, шагом марш...
За весь день - полчаса свободного времени. После обеда: для письма.
- Рядовой Кривцов, почему сидите и не пишете?
- Я думаю, товарищ сержант.
- Почему тихо отвечаете?
- Я думаю, товарищ сержант.
- Почему не орете, как вас учили орать? Придется потренироваться "на очке".
Тренировать "на очке" - орать в унитаз, отрабатывать командный голос. Сзади сержант, следит, чтобы было гулкое эхо.
Из солдатского словаря:
Отбой - я люблю тебя, жизнь. Утренний осмотр - верьте мне, люди. Вечерняя поверка - их знали в лицо. На губе - вдали от Родины. Демобилизация - свет далекой звезды. Поле для тактических занятий - поле дураков. Посудомойка - дискотека (тарелки крутятся, как диски). Замполит Золушка (на флоте - Пассажир)...
- Медсанбат - белая кость ВДВ. Повторить!
Вечное чувство голода. Заветное место - военторг, там можно купить кекс, конфеты, шоколад. Отстреляешься на "пятерку", получаешь разрешение сходить в магазин. Не хватает денег, продаем несколько кирпичей. Берем один кирпич, подходим два здоровых типа к новенькому, у которого есть деньги:
- Купи кирпич.
- А зачем он мне?
Берем в кольцо:
- Купи кирпич...
- Сколько?
- Три рубля.
Даем нам три рубля, заходит за угол и выбрасывает кирпич. А мы за три рубля наедаемся. Один кирпич равен десяти кексам.
- Совесть - это роскошь для десантника. Медсанбат - белая кость ВДВ.
Я, наверное, неплохой актер, потому что быстро научился играть отведенную мне роль. Хуже всего прослыть "чадос", от слова "чадо", что-то слабое, не мужского рода. Через три месяца попал в увольнение. Как все забылось! Еще недавно целовался с девушкой, сидел в кафе, танцевал. Как будто не три месяца прошло, а три года, и ты вернулся в цивилизацию.
Вечером:
- Обезьяны, построиться! Что главное для десантника? Главное для десантника - не пролететь мимо земли.
Перед самым отъездом праздновали Новый год. Я был Дедом Морозом, Сашка - Снегурочкой. Это напомнило школу.
Шли двенадцать суток... Хуже гор могут быть только горы... Уходили от банды... Держались на допинге...
- Санинструктор, давай свой "озверин". - А это был сиднокарб. Переели все таблетки.
Нет сил попробовать улыбнуться.
- На что жалуетесь? - спрашивает врач у кота Леопольда, начинает ктото первый.
