Наум Беляев - Генри Форд
Форд, платящий высокие ставки заработной платы и гордящийся этим, называющий рабочих своими «компаньонами», а зарплату — «доходом предприятия, полагающимся на долю рабочих», забирает себе на деле львиную долю прибавочной стоимости.
Форд знает цену труду и спокойно утверждает, что эксплуатация рабочей силы — «самые неисчерпаемые золотые россыпи, которые когда-либо были открыть!»
Форд действительно платил самую высокую заработную плату в Соединенных Штатах, но эта заработная плата не соответствовала высокой рационализации его предприятия. Производительность труда его рабочих не только с лихвой покрывала разницу в зарплате, но и давала огромные прибыли.
«Высокая заработная плата является самым выгодным из всех коммерческих принципов», — заявляет Форд, и для условий своего предприятия он несомненно прав. Повышением зарплаты он только частично компенсирует сверхчеловеческую эксплуатацию.
На фордовских предприятиях нет сдельной системы оплаты. Форд знает, что и при повременной оплате рабочий будет работать в достаточно быстром темпе, приноравливаясь к непрерывно движущейся ленте конвейера. Форд горячо ратует за повышение заработной платы еще и потому, что среди своих рабочих он находит покупателей для своих автомобилей.
Всякий рабочий фордовского предприятия не может на практике приобрести автомобиль какой-либо другой марки, так как будет немедленно уволен с завода. Впрочем, никто и не пытается это делать. Форд предоставляет своим рабочим право покупать автомобиль в рассрочку, выплачивая по 5 долларов в неделю. В результате около 40 процентов его рабочих действительно имеют автомобиль. Это мероприятие не только расширяет сбыт автомобилей, но и ставит рабочих в полную зависимость от фирмы.
«Все, что я делаю для рабочих, — заявляет Форд, — в конце концов приносит мне выгоду: чем больше денег я им выплачу, тем с большим усердием они будут работать для меня и сберегать мне деньги».
На заводах Форда сбываются слова Маркса: «капиталист извлекает прибыль не только из того, что он получает от рабочего, но и из того, что он дает последнему».
Форду мало того, что он властвует над рабочими в течение рабочего дня, он хочет распоряжаться ими и в частной жизни, у них дома. Форд считает, что рабочий, живущий в домике, полученном в рассрочку у компании Форд, разъезжающий на автомобиле, полученном в компании Форд, и получающий зарплату в его конторе, должен беспрекословно слушать своего хозяина и в своей частной жизни. Фордовская администрация вмешивается во все мелочи быта рабочих поселков. Она запрещает, например, рабочим сдавать комнаты в наем. Форд объясняет это со свойственным ему ханжеством, что посторонний человек в доме может привести к семейным неприятностям, а семейные неприятности понизят производительность труда.
Ежегодную выплату премий рабочим Форд также превратил в своеобразный стимул для повышения «нравственности», семейственности и благопристойности среди своих рабочих. Премия выплачивалась женатым людям, которые обязаны были жить со своими семьями и заботиться о них. Молодые люди до 18 лет, содержащие своих родственников, также имели право на премию. Холостякам премия выплачивалась лишь при условии, что они ведут скромный и «здоровый» образ жизни. Пьянство и флирт преследовались благочестивым хозяином самым строгим образом. Курение считалось смертным грехом. Всякий, закуривший на заводе Форда, будь то рабочий или старший инженер, немедленно увольняется с завода, независимо от своего стажа и заслуг.
Неслыханное вмешательство в личною жизнь рабочих, осуществляемое специальным «департаментом воспитания», постоянные обследования инспекторов, шпионаж и доносы вызывали такое озлобление среди рабочих, что Форд вынужден был пойти на уступки и изменить систему выплаты премий: под нажимом рабочих было объявлено, что в расчет будет приниматься не личное поведение, а работоспособность рабочего и продолжительность службы в предприятии. Тем не менее «департамент воспитания» как благотворительная организация со штатом инспекторов существует и по настоящее время. Форд пытается воздействовать на психологию рабочих тщательно разработанной системой пропаганды. Для этой цели служат специальные газеты, кинематографы, театры, концерты, лекции и спортивные площадки.
Одновременно с широко рекламируемой заботой о преуспевании своих рабочих Форд жестоко расправляется со всякой попыткой рабочих самоорганизоваться. На заводах Форда не существует ни легальных профессиональных союзов, ни рабочих комитетов, ни кооперативов, ни вообще каких бы то ни было самостоятельных рабочих организаций.
Форд утверждает, что на его предприятиях такие хорошие условия работы, что рабочим нет нужды объединяться для их улучшения. Форд проповедует классовый мир, единение между трудом и капиталом, он возмущается, что предпринимателя называют капиталистом и эксплуататором.
«Капиталист, — проповедует Форд, — это человек, обладающий здоровьем, силой и умением. Если он может наилучшим образом применить свои силу, здоровье и уменье, он становится хозяином. А если он умеет еще более целесообразно применить все эти качества, он становится хозяином хозяев, т. е. руководителем промышленности».
Кем же являются рабочие по мнению Форда?
«Не принято называть служащего компаньоном, а все же он не кто иной, как компаньон. Всякий деловой человек, если ему одному не справиться с организацией своего дела, берет себе товарища. Почему же производитель, который тоже не может справиться с производством с помощью своих рук, отказывает тем, кого он приглашает для помощи, в титуле компаньона? С того момента, как предприниматель привлекает людей в помощь своему делу, даже если бы это был мальчик для посылок, он выбирает себе компаньона».
Как же чувствуют себя «компаньоны» на заводах Форда, получающие по 6 долларов в день, в то время как Форд зарабатывает сотни миллионов долларов?
Советский инженер, посетивший два года назад фордовские заводы, так описывает положение фордовских «компаньонов»:
«Восемь часов на работе у Форда казались более длительными, нежели десять с половиной часов работы у Джона Дира. Вам не разрешается передохнуть ни минуты. Только в особенно жаркие дни рабочие, изнемогая, выбегают на минутку на свежую струю воздуха, и в эти дни „босс“[1] смотрит на такую вольность сквозь пальцы. Однако это не должно ни в какой степени влиять на количество выработки.
Между рабочими не видно добрососедских отношений. Впечатление такое, что каждый боится за себя, каждый стремится выслужиться, каждому хочется вырасти в маленького босса. Рабочие имеют низкую квалификацию и обычно работают на заводе недолго. Квалифицированные рабочие других заводов с пренебрежением относятся к тем, кто работает у Форда. Они считают, что „после Форда можно поступить только в подметалы“.
