Юрий Мухин - Трагедия Сталина и его сыновей
Из протокола допроса свидетеля Привалова П.Ф. 26.05.1945 г.
«Немецкий военнослужащий Отто Мюллер рассказал, что в целях провокации конфликта между СССР и Англией немцы решили убить Джугашвили и Кокорина. Пленным английским солдатам было дано задание начать драку, во время которой уничтожить обоих русских. По данному факту геббельсовская пропаганда поднимет шумиху, обвиняя племянника Черчилля, и добьется разрыва отношений между СССР и Англией».
Вероятно, перед угрозой открытия второго фронта эта затея фашистов не выглядела совсем абсурдной. Из показаний Кокорина, другого солагерника Джугашвили, ясно, что Яков принимает решение ценой собственной жизни не допустить конфликта между пленными союзниками и не давать лишний повод для разногласий в большой антигитлеровской политике. К этому он склоняет и племянника Молотова: «Лучше броситься на проволочную ограду, чем быть убитым англичанами». И вот вечером 16 апреля 1943 года Кокорин вдруг услышал окрик часового, а затем винтовочный выстрел.
Несколько иначе объясняет гибель Якова комбриг Бессонов, также знакомый с сыном Сталина по плену. После войны на допросе у Абакумова он показал, что в июне 1943 года, находясь в плену, встретился с Томасом Кучин-ном. Англичанин рассказал, что как-то вечером в апреле он услышал выстрелы и увидел немцев, которые сняли с проволочного ограждения труп, завернули в одеяло и унесли в караульное помещение.
Позднее начальник караула рассказал Кучинну, что был убит сын Сталина. По неизвестной причине он в нижнем белье выскочил из окна своей комнаты на улицу и бросился на проволоку. Думая, что пленник пытается сбежать, часовой застрелил его. Также Кучинну было известно, что племянник Молотова — Кокорин — постоянно ссорился с Джугашвили и даже сообщал о поведении своего лагерного соседа немцам.
Иная версия известна Бессонову со слов Фишера — ефрейтора из охраны Заксенхаузена. Поздно вечером, когда Яков уже был в постели, к нему с ножами в руках ворвались англичане. Он выпрыгнул в окно и с криками: «Унтер-офицер! Унтер-офицер!» приблизился к забору. Стоящий метрах в шестидесяти часовой первым выстрелом ранил пленника в ногу, а вторым убил наповал, прострелив ему голову.
О происшествии комендант лагеря срочно сообщил в Главное управление имперской безопасности. Для производства экспертизы в Заксенхаузен приехали Шульц и два судмедэксперта. В своем докладе на имя Гиммлера они констатировали смерть Я. Джугашвили не от пулевого ранения, а от тока высокого напряжения. По их заключению, выстрел часового прозвучал уже после того, как военнопленный схватился за проволоку. На основании этих данных сделан вывод: Яков Джугашвили покончил жизнь самоубийством. Его труп был подвергнут кремации, а урна с прахом увезена в Берлин, где ее следы окончательно затерялись. Лагерное дело с актом о смерти военнопленного хранилось в сейфе коменданта, но при эвакуации было уничтожено вместе с другими документами.
В ходе работы по выяснению обстоятельств смерти Я. Джугашвили сотрудниками органов госбезопасности также было доказано, что В. Кокорин, выдававший себя за племянника В. М. Молотова, на самом деле таковым не является. Более того, находясь в конце 1943 года в Орани-енбургской тюрьме, он был завербован германской разведкой. Однако немецкий агент категорически отказался от своей причастности к смерти сына Сталина. Ивее же за совершенные преступления его приговорили к высшей мере наказания. Расстреляли и немецкого агента Н. Соколова. На 25 лет был осужден Вальтер Ройшле.
Конечно, материалы расследования обстоятельств пленения и смерти старшего сына не могли не докладываться Сталину. Но в деле об этом нет ни одной пометки. Да и был ли смысл «великому кормчему» знакомиться с этим томом. Ведь все полученные сведения докладывались ему еще до того, как подшивались в дело. А кроме того, сын вождя не мог смалодушничать, поэтому «на допросах вел себя исключительно твердо, мужественно переносил все тяготы и лишения, достойно отвечал обидчикам». Знал это и сам Верховный, и все те, кто вел расследование. По воспоминаниям Г. К. Жукова, однажды во время прогулки Сталин задумчиво сказал: «Не выбраться Якову из плена. Расстреляют его фашисты...» И, помолчав немного, добавил: «Нет, Яков предпочтет любую смерть измене Родине». Впрочем, понимал Генералиссимус Советского Союза и другое — война завязывала в тугой узел и ломала многие жизни, даже те, которые были выкованы из самой прочной и нержавеющей стали».
А вот сообщение в тему.
6 июня 2007 г. агентство newsru.com завопило: «В архивах ФСБ РФ заявляют о наличии документов, подтверждающих пленение немцами старшего сына Сталина!» Давайте прочтем эту радостную новость подробнее:
«В архивах ФСБ России имеется достаточно документальных подтверждений того, что сын Иосифа Сталина, Яков Джугашвили, действительно находился в немецком плену, заявил в среду журналистам начальник Управления регистрации и архивных фондов ФСБ РФ Василий Христофоров.
По его словам, «в архивах есть многочисленные свидетельства лиц, которые находились с Яковом в фашистском плену». Христофоров сообщил также, что согласно свидетельствам тех, кто был в плену с Яковом Джугашвили, «сын Сталина вел себя там достойно».
При этом Христофоров подчеркнул, что германские спецслужбы могли использовать записи допросов сына Сталина для своей пропаганды и организации различных провокаций в отношении Советского Союза в период Великой Отечественной войны.
Согласно официальной историографии командовавший артиллерийской батареей старший лейтенант Джугашвили был взят в плен в июле 1941 года под Витебском и находился в лагерях до 1943 года, когда он сымитировал побег и был застрелен охраной.
Однако недавно доктор исторических наук Сергей Девятое, который по совместительству является начальником Центра по связям с прессой и общественностью Федеральной службы охраны (ФСО), сообщил, что отечественные и зарубежные архивы, в том числе личный архив семьи Сталина, косвенно подтверждают версию о том, что его старший сын Яков Джугашвили никогда не был в немецком плену в годы ВОВ. По мнению Девятова, немцы могли инсценировать плен сына Сталина.
Девятое озвучил такие данные на прошедшем недавно «круглом столе» «Проблемы публикации источников по истории России XX века», посвященном рассекречиванию материалов из архивов ФСБ России. По словам Девятова, «проведенные объективные криминалистические исследования, в том числе почерковедческие, говорят о том, что скорее всего это было активное пропагандистское спецме-роприятие немецких спецслужб».
