Irena-Barbara-Ioanna Chmielewska - Азарт (пер. В.Шибаев)
– Тебе бросать, – сказал Тадеуш Павлу. – Сможешь?
– Почему нет? – ответил Павел и бросил.
Увидев единицу, тройку, шестерку и две пятерки, он решил оставить пятерки и уже следующим броском получил третью. После второго броска ему выпали две шестерки, нужные ему как дырка от бублика.
– Тогда тратим ограды…
– Первая, – начал хор, – вторая… третья…
В конечном итоге первый этап выиграл Павел, которому удалось выбросить еще и большой покер, то есть пять шестерок. За ним шел Тадеуш, сразу же после него – Ева, потом я.
Баська, понятное дело, в конце, поскольку пятерки не выпадали ей ни за какие сокровища и она не смогла набрать их в достаточном количестве.
Весь фокус с большим покером заключается в том, что результат в этой последней рубрике всегда умножается на три и пять шестерок дают 90 очков. Это очень существенная позиция, сравняться с которой могли бы только фулл и каре, выброшенные с первой попытки.
Мы перешли ко второму этапу.
– У тебя ноги не мерзнут? – спросила я Тадеуша. Как говорится, лучше поздно… – Может, дать тебе грелку или какие-нибудь носки?
– Грелку не надо, а вот носки бы пригодились. Или тапки домашние. Ноги все еще мокрые, чего я в запале до сих пор не заметил.
– Пожалуйста, у меня от сыновей что-то осталось…
– Самое паршивое время года, – вздохнула Баська. – Уже холодно, а еще не топят.
Тут я вспомнила, что где-то завалялся электрический обогреватель. Поставила его у двери в другую комнату и включила. Ева развесила на нем свою юбку и блузку, а также носки Тадеуша, ботинки пристроила носами вверх. После чего вернулась к столу, и Павел снова начал бросать.
Он сразу же выкинул три тройки и без каких-либо проблем записал их. Ева записала две единицы, то есть минус один. У Васьки вышел фулл из трех пятерок и двух единиц.
– Теперь буду набирать ограды про запас, – заявила она, – даже если мне придется все зачеркивать.
– Пока тебе ничего не надо зачеркивать, у тебя все само выходит, – заметила я, с грустью соглашаясь на свои две двойки.
Заняв почетное второе место сразу же за Павлом, Тадеуш примирился с пенопластовым подносиком и перестал воевать с ручкой. Он выбросил пару шестерок и, страшно довольный, записал.
– Как-то все резко стартуют, с визгом шин, – высказался Павел, бросая. – О, две пары. Только мне такие не нужны, запиши мне две единицы. Я тоже буду собирать ограды про запас.
– Если две единицы – это блестящий старт, то я предпочитаю быть скаковой лошадью, – язвительно заявила Ева. – Что там? Три, три, два, четыре, пять… Пожалуйста, мне две тройки. И две ограды.
– Ты хотела сказать – клячей? – поправила ее Баська. – Это Павел со своим стартом все сглазил… У меня две единицы, пусть так и останется.
– Один, два, три, четыре, пять, – считала я в изумлении. – У меня малый стрит, записывай скорее!
Тадеуш остановился на двух тройках. Павел выбросил большой стрит, и ему опять можно было ни о чем не беспокоиться. Ева записала пару из двух шестерок. Я выбросила три шестерки и записала их как тройку. Тадеуш получил две шестерки и две тройки, но тройка и пара у него уже были, поэтому он нехотя остановился на двух парах. Павел вздохнул и попросил записать пару из двух пятерок. Ева получила две пары чуть крупнее: шестерки и четверки. А Баське ее две пары – четверки и двойки – не понравились, и она остановилась на одной двойке.
– Опять ты вовсю набираешь минусы, – обратила я ее внимание. – Пары у меня нет? Тогда пиши. Из шестерок.
После одного из очередных бросков мне выпали три четверки, я страшно обрадовалась и решила приготовить себе чаю. Чай требовался не обязательно горячий, сойдет и холодный, но чайник оказался пуст. Я налила воду, поставила чайник на плиту и вернулась в комнату.
За это время Тадеуш тоже успел выбросить и записать три четверки.
– Четверок мне не надо, – предупредил Павел. – Четверки у меня уже есть. Две тройки… Тройки у меня тоже есть. Эти кости глупые, что ли? – Он на некоторое время задумался. – Бросаю на карету, – объявил он. – Категорически. Или, еще хуже, на покер!
– Он сошел с ума, – в ужасе констатировала Ева.
– Вовсе нет. Больше оград у меня не будет, это единственная возможность.
Он снова начал бросать всеми костями, презрев одинокую четверку. Мы следили за ним с огромным любопытством. Одна шестерка вышла сразу, потом долгое время ничего, при четвертой ограде у него их было уже четыре, а шестым броском он добился своего покера. И еще у него оставались четыре ограды.
Ева получила две пятерки, четверку, двойку и единицу.
– Пятерки у меня уже есть?… Сейчас… Если я запишу одну двойку, на сколько минусов я выйду?
– Восемь, – подсчитал Тадеуш.
– Восемь… А четверка и шестерка, это десять? Пиши одну двойку!
– Теперь у тебя двойки полезут, как муравьи, – предсказал ей Павел.
Баська согласилась на две четверки.
– Добавлю к ним. Бросаю на четверки, чтобы никто ничего не говорил!
Третью четверку она получила сразу же, и у нее сохранилась одна ограда.
– Четверок мне больше не надо, – грозно предупредила я.
Разумеется, тут же пришли две, и я просто не знала, что с этим фантом делать. Отложила пятерку и шестерку и заявила, что буду бросать до двух пар.
Я израсходовала на эти две пары пять оград, а по пути получила каре из пятерок. Обычная ирония судьбы, однако, коль скоро я заявила, что буду бросать до двух пар, никакая другая комбинация не считалась. Тадеуш опять не выбросил ни одной двойки, зато у него была шестерка, и он раздумывал о шестерках наверху. Двумя бросками он получил четыре. У Павла было две пятерки.
– С двумя парами я даже и связываться не буду, – решил он. – Бросаю пятерки.
Тадеушу пришли четыре четверки, он ужасно обрадовался и записал каре. Он явно вышел в лидеры. Павел заметил опасность и решил мобилизоваться. Заявил, что бросает на верхние пятерки, хотя с руки не получил ни одной.
– Раз кости сошли с ума, то, может, они хоть как-то ошибутся, – пояснил он генезис своего решения. Ему не хватало уже только одной мелочи – тройки.
– Я знаю, что я буду вычеркивать, – заранее объявила Ева. – Так и есть, долой большой стрит! За это прошу записать мне две ограды.
– И мне, пожалуйста, большого долой, – потребовала Баська при виде двух единиц.
Я себе выдумала фулл, он не пришел, и я в таблице выглядела хуже всех. Тадеуш вдруг заметил, что у него еще нет тройки.
– А сама она не могла прийти? – мрачно спросил он и бросил.
– Может, и могла, но, видно, не хотела.
Ева, к собственному изумлению, заработала покер, у Баськи вышло недостающее каре. Я велела зачеркнуть мне большой стрит и записать две ограды. Тадеуш сделал то же самое, с большим трудом получив перед этим свою упрямую тройку.
