Анатолий Марченко - Пограничники
Конечно, командир полка понимал, что сейчас от личного состава полка он требует нечеловеческих усилий и что могут найтись «барышни», которым не по силам столь тяжкие испытания, стократно усиленные жаждой. Командиры отделений оставили этих «барышень» у колодца с приказанием быть маяками для орудия и транспорта, догонять основные силы.
Масленников распорядился также: прибывающим бочата заполнить водой и немедленно идти по следам отряда. Иметь боеготовность, так как во время боя отдельные группы банды могут прорваться и сюда, к колодцу.
Порадовала командира полка и инициатива начальника транспортного взвода Голованенко, догадавшегося самостоятельно всех лучших верблюдов с бочатами форсированным маршем отправить с колодца Бал-Кую вслед за главными силами.
Появление каравана из двадцати верблюдов с бочатами заметно повысило настроение бойцов.
Командир полка приказал остановить движение на двадцать минут, чтобы перед боем дать коням еще по ведру и по четверти котелка людям.
Еще ни разу за все время движения не переливалась с такой осторожностью вода из бочат в котелки.
И снова командир полка с благодарностью подумал о Масько, Карпове, Быбе, о парторгах подразделений, которые, воспользовавшись раздачей воды, в который уже раз затеяли беседы о тактике басмачей, об условиях безотказного действия оружия.
Приподнятое настроение от близости противника, от того, что вовремя подоспела вода, стало заметнее, когда в небе послышался шум мотора и над отрядом появился самолет. В голову отряда был брошен вымпел, в котором руководитель боеоперации Масловский написал: «Направление вами взято правильно. Бандстановище в 12–15 километрах».
Несколько обидело командира отряда то, что Масловский упрекнул их в медлительности. Ну что ж, видимо, он не знал, как у них плохо обстоит дело с транспортом и водой. Насторожило и появление самолета перед самым боем: бандиты, безусловно, догадаются, что в такую глушь самолет зря не прилетит, — теперь они предупреждены о появлении отряда.
Ничего этого он, конечно, никому не сказал, собрав экстренное совещание командиров. План его был прост: максимально использовать возможности кавалерийского отряда.
Начальник сковывающей огневой группы командир дивизиона Воробьев должен стремительно наступать с севера и северо-запада.
Начальник ударной группы командир дивизиона Самосвалов кавалерийской атакой, сабельным фланговым ударом с северо-востока завершает разгром банды.
Усилив головное охранение отделением под началом командира взвода Бабичева, в 8.30 выступили на сближение с расположением противника.
Через полчаса из-за сопки по головному охранению был сделан первый выстрел басмачей. Донеслось ржание раненой лошади, редкая ружейная и пулеметная стрельба.
Командир отряда пришпорил коня, направив его на юг, откуда доносилась стрельба, в низине спешился для личной рекогносцировки, поднялся на гребень сопки, послав несколько западнее командира огневой группы Воробьева.
Все та же картина открывалась перед командиром полка Масленниковым: до самого горизонта песчаные перекаты, видимость не далее чем на тысячу метров. Огневой рубеж виден как ряд сопок, покрытых саксаулом. До переката песчаные сопки и ямы образуют мертвое пространство, в котором можно укрыться даже на коне. На отдельных скатах господствующих сопок видны точки — басмачи.
Подошел вернувшийся из рекогносцировки командир огневой сковывающей группы Воробьев и доложил:
— Правее нас сильнопересеченная песчаная местность с песчаным перекатом, протянувшимся с востока на запад. Параллельно нашему движению на расстоянии тысячи-тысячи двухсот метров тянется возвышенность с севера на юг, упирающаяся в перекат…
Снова короткое совещание, командиры подразделений по результатам рекогносцировки получают приказ:
— Басмачи, судя по выстрелам, занимают огневой рубеж к югу от нас на расстоянии тысячи двухсот метров. Отряд Классовского наступает с юга и юго-востока. Отличительный знак добротрядовцев — белая повязка на левом рукаве. Огневой группе товарища Воробьева ставится задача — энергичным наступлением на юг подавить огневое сопротивление противника, уничтожая его и отбрасывая на восток. Ударной сабельной группе Самохвалова продвигаться уступом слева, выходя во фланг банде с северо-востока. Оставшемуся ручному пулемету — мой резерв — продвигаться за командным пунктом. Медпункт по мере продвижения идет за КП. Мой командный пункт — на левом фланге огневой группы.
К девяти тридцати отряд уже был развернут в боевой порядок.
Командиру отряда с командного пункта было видно, как пулеметчики, сбив басмачей с первого рубежа, начали продвижение дальше, но были встречены сильным винтовочным огнем со второго рубежа. Через связного Масленников отдал приказание вести огонь станковому пулемету, с удовлетворением отметил про себя, как бойцы с ручными пулеметами под его прикрытием продолжали накапливаться перед вторым рубежом.
Прискакал связной из группы правофлангового наблюдения, доложил:
— Нас обошли справа. До пятидесяти конных басмачей развертываются в атаку, с огневого рубежа их прикрывают до двадцати-тридцати винтовок.
Отметив, что и лобовой огонь по бойцам отряда, штурмующим второй рубеж, значительно усилился, Масленников приказал:
— Ручному пулемету из резерва, продвигаясь уступом справа до тысячи метров, обеспечить прикрытие отряда от внезапного нападения басмачей.
Бандиты, гикая, с клинками наголо бросившиеся было во фланг отряду, стали поворачивать обратно, некоторые слетели с седел, падая вместе с лошадьми, поднимая пыль, взметая песок.
Разрывающее душу предсмертное ржание, крики, гиканье, пулеметные очереди, винтовочная трескотня — все это слилось воедино, в привычные звуки боя, много раз входившие в его жизнь за последние четырнадцать лет.
«Вот и первый тяжелораненый», — подумал командир отряда, увидев, как боец Караульный, схватившись за живот, скорчился от боли. К нему подбежал лекпом Павликов, задрав гимнастерку, стал бинтовать. Доносился голос Караульного:
— …Сволочи, не дали… Шел… Хотел драться… Убили, гады… — Пробегавшим мимо бойцам крикнул: — Докажите, ребята!..
Стиснув зубы, отгоняя от себя мысль о том, сколько еще будет сегодня раненых — таких же вот молодых, едва оперившихся ребят, а сколько навсегда останется в этих песках, командир отряда следил за развитием боя, передвижением от сопки к сопке своих групп.
Второй рубеж басмачей был взят, но не было известно никому, сколько еще осталось рубежей, насколько они укреплены басмачами, какие сюрпризы в этом ожесточенном бою приготовили ему Ахмед-Бек и Дурды-Мурт.
