Антонио Хименес - В походе с Фиделем. 1959
«Всегда, когда это будет возможно, Национальный институт аграрной реформы будет содействовать созданию сельскохозяйственных кооперативов. Сельскохозяйственные кооперативы, организуемые ИНРА на землях, которыми он располагает в силу действия этого закона, будут находиться под его руководством, и ему будет предоставлено право назначать администраторов кооперативов в целях оптимального развития на начальном этапе такого рода социально-экономических организаций до тех пор, пока соответствующим законом им не будет предоставлена большая автономия».
В проект закона премьер-министр вносит и другие добавления относительно кооперативов.
Пролетев над первыми отрогами Сьерра-Маэстры, над рекой Яра, мы увидели очертания горы Ла-Плата, а за ней остроконечный пик Туркино. Когда вертолет приблизился к вершине этой горы, господствующей над окружающей местностью и имеющей стратегическое значение, Фидель дал указание снижаться. На импровизированной площадке для посадки вертолета посреди густого леса с крупными древовидными папоротниками нас ожидала группа журналистов, фотографов и местных крестьян. Когда Фидель вышел из вертолета, его обступили крестьяне.
Первым его приветствовал Сантаклареро, крестьянин, который активно помогал партизанам, а теперь гостеприимно приглашает Фиделя к себе в дом, стены которого сделаны из пальмовых досок, крыша — из пальмовых листьев, а пол земляной. Его жилище расположено всего в нескольких метрах от того места, где находился главный командный пункт Повстанческой армии.
Именно в скромном доме Сантаклареро через несколько часов был подписан самый важный закон революционной Кубы — закон об аграрной реформе.
Сантаклареро предлагает нам завтрак. В этот момент появляется высокий и крепкий крестьянин-негр, который принес два куриных яйца. Сняв с головы сомбреро, сплетенное из пальмовых волокон, он говорит премьер-министру Революционного правительства:
— Берите, майор. Они от тех же кур, от которых я приносил вам яйца во время войны.
Находящаяся здесь же Селия пошла в скромную кухню, чтобы приготовить яичницу.
Шло время, и к хижине Сантаклареро стали прибывать президент республики, министры правительства и местные крестьяне, живущие в этом горном районе.
Окончив завтрак, Фидель обвел взглядом собравшихся и спросил:
— Все хорошо, но теперь встает вопрос: как накормить обедом столько людей?
— Майор, вон на том склоне за рекой пасется корова. Если она увидит всю эту толпу, она наверняка бросится «бечь», но я думаю, прежде чем она «убегет», мы сможем пустить ее на обед, — отвечает один из крестьян.
Фидель приглашает к себе несколько товарищей и вносит последние исправления в текст статей закона об аграрной реформе. Он вновь возвращается к теме о необходимости создания сельскохозяйственных кооперативов.
Через несколько минут члены Совета Министров подписывают исторический закон, а президент республики — два декрета, в соответствии с которыми Фидель Кастро Рус назначается председателем Национального института аграрной реформы, а автор этих строк — его исполнительным директором.
По окончании церемонии подписания закона Фидель поднимается по лесистому склону к передатчикам «Радио Ребельде», откуда капитан Хорхе Энрике Мендоса, Виолета Касал и другие товарищи транслировали на всю страну подробности этого исторического события.
«Говорит „Радио Ребельде“!» — вещает на всю страну небольшая радиостанция — так же, как это было в героические годы войны.
Торжественным голосом Мендоса обращается к слушателям:
«Народ Кубы!
Мы, кому выпала историческая честь в самом разгаре войны представить слушателям доктора Фиделя Кастро, сегодня имеем возможность вновь пригласить его к микрофону „Радио Ребельде“ на том же самом месте, откуда к Кубе были обращены слова надежды на лучшее будущее, ожидающее ее в самое ближайшее время. Эти мечты превратились в действительность, и сегодня, после победы революции, к этому микрофону, откуда мы столько раз обращались к народу Кубы, вновь подходит человек, который не забыл ни славных мест партизанских боев, ни чаяний тех крестьян, которые так помогли ему в борьбе за свободу Кубы. Он подходит сюда, чтобы сообщить нашему народу о самом замечательном достижении, о самом прекрасном успехе революции — об аграрной реформе. Кубинцы, к вам, как и в дни войны, отсюда, из Ла-Платы в Сьерра-Маэстре, по „Радио Ребельде“ вновь обращается доктор Фидель Кастро».
Главнокомандующий начал говорить о тех чувствах, которые переполняли его в эти минуты:
«Могу заверить вас сейчас, после этого утомительного дня, что наше возвращение в Сьерра-Маэстру явилось для нас счастливейшими минутами в жизни, поскольку мы прибыли, чтобы именно здесь, в центре Сьерра-Маэстры, принять закон об аграрной реформе. II если было какое-то чувство, которое мы постоянно испытывали, которое овладевало всем нашим существом ежеминутно, ежесекундно, когда мы вспоминали о нашем пребывании в Сьерра-Маэстре, — а эти воспоминания были приятными, с одной стороны, и горькими — с другой, когда мы думали о павших здесь товарищах, — то это было чувство счастья в связи с выполнением нашего обещания, ибо на самом деле наше возвращение в Сьерра-Маэстру представляет собой как бы исполнение долгожданной надежды.
Прибыв на место, откуда вещало „Радио Ребельде“, чтобы вновь обратиться к народу Кубы из этого партизанского укрытия на вершине одной из самых высоких гор Сьерры, где была обеспечена — если не полностью, то хоть частично — противовоздушная оборона, трудно не отдаться воспоминаниям о тех днях, когда победа была лишь надеждой, лишь целью, радн которой нужно было много бороться. Чувствуешь огромное удовлетворение, видя, как выполняются наши обещания, что потери, понесенные в этих горах, были не напрасны, что наши усилия уже дают результаты, о которых мы мечтали.
В такие редкие по своей значимости моменты, как нынешний, лучше всего говорить максимально просто. Принятие закона об аграрной реформе останется одним из самых важных событий в истории Кубы.
Мы понимаем, что этот закон открывает абсолютно новый этап в нашей экономическом жизни и что нашу родину ожидает блестящее будущее, если мы все посвятим себя упорному труду.
Мы не закрываем глаза на то, что этот закон ущемляет чьи-то интересы. Закон вызовет естественную оппозицию, как это всегда бывает при принятии революционных мер такого масштаба. Иными словами, мы вполне понимаем меру своей ответственности перед нашими соотечественниками, мы понимаем также те огромные преимущества, которые представляет закон для страны, не закрывая при этом глаза на то, что он ущемит чьи-то интересы.
