Юрий Сенин - Подлинная судьба Николая II, или Кого убили в Ипатьевском доме?
«№ 6 Верхаш 1918 VII/15 / Карау…»
Буквы в этой надписи все сопровождаются росчерками, к начертанию коих склонен, видимо, автор во время писания. Надпись производит впечатление, что ее сделал человек, видимо, не умеющий вполне свободно писать по-русски букв, а «В» в слове «Верхаш» напоминает в то же время и букву «П». Он, видимо, затруднился написать окончание слова «Карау» и после буквы «у» написал что-то вроде буквы «Ий».
18. Ниже этой только что приведенной надписи, имеется надпись, сделанная, видимо, на мадьярском языке, таким же черным карандашом и тем же почерком, как и только что описанная, имеющая следующий вид:
«Verhas Andras 1918 VII/15e orsegen».
Следователь Соколов недоверчиво отнесся к показаниям Павла Медведева, данных последним следователю Сергееву. Но, зато с полным доверием отнесся к показаниям «свидетелей», которые пересказывали слова других «свидетелей», которые утверждали, что они что-то видели.
Ниже приводится описание происшедшего в подвальной комнате, полученное следствием от Анатолия Якимова, допрошенного следователем Соколовым 7—11 мая 1919 года, и Филиппа Проскурина, допрошенного тем же следователем 3 апреля 1919 года.
Фрагмент из показаний Анатолия Якимова: «…Клещев и Дерябин рассказали нам следующее, взаимно пополняя друг друга: в 2 часа ночи к ним на посты приходили Медведев с Добрыниным и предупредили их, что им в эту ночь придется стоять на постах дольше двух часов ночи, потому что в эту ночь будут расстреливать царя. Получив такое предупреждение Клещев и Дерябин подошли к окнам; Клещев к окну прихожей нижнего этажа, которое приходилось против двери, ведущей из прихожей в ту комнату, где произошло убийство, а Дерябин — к окну этой самой комнаты, выходящей на Вознесенский переулок. В скором времени — все это было по их словам, в первом часу ночи, считая по старому времени, или в третьем часу, считая по новому времени, которое большевики перевели тогда на 2 часа вперед, — в нижние комнаты вошли люди и направились в комнату, где потом происходило убийство. Это шествие было Клещеву хорошо видно: впереди шли Юровский и Никулин, за ними шел государь, государыня и дочери — Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия, а также Боткин, Демидова, Трупп и повар Харитонов. Наследника нес на руках сам государь. Сзади шли Медведев и латыши, т. е. те 10 человек, которые жили в нижних комнатах и были выписаны Юровским из Чрезвычайки. Из них двое были с винтовками. Когда Царская семья была введена в комнату, она разместилась так: посредине комнаты стоял царь, рядом с ним сидел наследник по правую руку от царя, а справа от наследника стоял доктор Боткин. Сзади них у стены стала царица с дочерьми, в одну сторону от царицы стал повар с лакеем, а в другую сторону — Демидова. В комнате, кроме них находились: Юровский, Никулин и латыши, позади латышей стоял Медведев. Что именно говорил Юровский, Дерябин не мог передать: ему неслышно было. Клещев же положительно утверждает, что слова Юровского он слышал. Юровский так сказал царю: «Николай Александрович, ваши родственники старались вас спасти, и мы поэтому принуждены вас сами расстрелять». В ту же минуту раздались несколько выстрелов. Стреляли исключительно из револьверов.
Вслед за первыми же выстрелами раздался женский визг и крик нескольких женских голосов. Расстреливаемые стали падать один за другим. Первым пал царь, за ним — наследник. Демидова же металась, и она была приколота штыками. Когда все они лежали, их стали осматривать, и некоторых из них достреливали и докалывали. Из лиц Царской семьи они называли Анастасию, как приколотую штыками. Затем убитых стали осматривать: расстегивали одежду и искали вещи. Все найденные у покойных вещи Юровский взял себе и отнес наверх. Кто-то принес из верхних комнат несколько простынь, убитых стали завертывать в эти простыни и выносить во двор через те же комнаты, через которые их вели на казнь. Со двора их выносили в автомобиль, стоявший за воротами дома. Всех их перенесли в грузовой автомобиль, из кладовой взяли сукно, его разложили в автомобиле и на него положили трупы, и сверху их закрыли этим же сукном. Шофером на этом автомобиле был Сергей Люханов. Автомобиль с трупами Люханов повел в ворота, которые выходили на Вознесенский переулок. Вместе с трупами уехал сам Юровский и человека три латышей. Когда трупы были уже унесены из дома, тогда двое из латышей стали заметать метелками кровь и смывать ее водой при. помощи опилок».
Филипп Проскурин, допрошенный следователем Соколовым 1–3 апреля, рассказывал об убийстве Царской семьи со слов Павла Медведева.
«Я расспрашивал потом Медведева, как убили царскую семью, и он рассказал мне следующее: «Во вторник утром, когда я стоял на посту, я сам видел, что Юровский пришел в дом часов в 8 утра. После него, спустя несколько времени, в дом пришел Белобородое». Я ушел с поста в 10 часов утра. Медведев же сказывал мне, что Юровский с Белобородовым потом поехали кататься на автомобиле. Дома в это время оставался Никулин. Перед вечером они вернулись. Вечером Юровский сказал Медведеву, что Царская семья ночью будет расстреляна, и приказал ему предупредить об этом рабочих и отобрать у постовых револьверы.
Вот этого я толком понять не могу. Правда это была или нет, я доподлинно не знаю, потому что никого из рабочих я спросить не догадался, отбирал ли на самом деле у них Медведев револьверы. Для чего это нужно было, я сам не понимаю: по словам Медведева, расстреливали царскую семью латыши, а они все имели наганы. Я тогда еще не знал, что Юровский еврей. Может быть, он, руководитель этого дела, и латышей для этого нагнал, не надеясь на нас, на русских. Может быть, он для этого и захотел постовых русских рабочих обезоружить. Медведев приказание Кировского в точности исполнил: револьверы отобрал, передал их Юровскому, а команду предупредил в 11 вечера. В 12 часов ночи Юровский стал будить царскую семью, потребовав, чтобы они оделись и спустились в нижние комнаты. По словам Медведева, Юровский привел такие объяснения царской семье: он им сказал, что ночь будет опасная, что в верхнем этаже опасно будет находиться в случае стрельбы на улицах, и потребовал, что бы они все сошли вниз. Они требование исполнили и сошли в нижние комнаты в сопровождении Юровского, Никулина, Белобородова. Здесь были сам государь, государыня, наследник, все четыре дочери, доктор, лакей, горничная и повар. Мальчика же Юровский суток, кажется, за полтора приказал увести в помещение нашей команды, где я его видел до убийства сам. Всех их привели в ту комнату, где в стенах и в полу было много следов пуль. Встали они в два ряда. Сам Юровский стал читать какую-то бумагу. Государь недослышал и спросил Юровского «что?». А он, по словам Медведева, поднял руку с револьвером и ответил государю, показывая ему револьвер: «вот что»; и при этом добавил: «ваш род не должен больше жить».
