Константин Симонов - Четыре шага (Так называемая личная жизнь (Из записок Лопатина) - 1)
Командир дивизии - генерал-майор с лицом, которое было трудно запомнить, - встретил приехавшего Пантелеева так подобострастно, что показался Лопатину меньше ростом, чем был на самом деле. Поскрипывая новыми ремнями, он все время нагибался с высоты своего саженного роста к Пантелееву, шлепая ему губами в самое ухо, и мягко, но настойчиво теснил Пантелеева по ходу сообщения. Он хотел вести предстоявший ему неприятный разговор внизу, в блиндаже. Наконец Пантелеев отодвинулся от него, с недоброжелательным интересом посмотрел генерал-майору прямо в глаза и, выйдя из хода сообщения, сел на траву на открытом месте.
- Садитесь, - сказал он генерал-майору, хлопнув рукой по земле.
Генерал-майор хотел удержаться и не взглянуть на небо, но не удержался, все-таки взглянул и только после этого сел рядом с Пантелеевым.
- Вас что, разбомбили, что ли? - взглянув на небо, а потом на генерал-майора, спросил Пантелеев.
- Как? Почему разбомбили? - не поняв насмешки, переспросил генерал.
- А я думал, разбомбили, - сказал Пантелеев, - больно уж вас под землю тянет. Как с Сальково?
- В десять пятнадцать, как приказано командующим, повторим атаку, ответил генерал-майор и, побоявшись, что задел самолюбие члена Военного совета, поправился: - Как приказано Военным советом армии, так и будет сделано.
Пантелеев поморщился.
- Приказано, приказано, - проворчал он. - Вам вчера было приказано, а вы дотянули до ночи и провалили.
- Неудача, товарищ член Военного совета, - разведя руками, сказал генерал. - Случается! Вы сами вчера видели.
- Неудачу-то я видел, - проговорил Пантелеев медленно и задумчиво, словно восстанавливая перед глазами зрелище вчерашней неудачи. Неудачу-то я видел, - повторил он, - а вот вас там, где была у вас неудача, я не видел. Командира полка видел, а вас нет.
- Совершенно правильно, - с покорным бесстыдством сказал генерал. - Я на другом боевом участке в это время был.
- На другом? - Пантелеев посмотрел на генерала, потом на щель, в конце которой виднелся вход в генеральский блиндаж, и хмыкнул.
- А сегодня, - после паузы спросил он, - тоже будете во время атаки на другом участке, или как?
- Никак нет, - сказал генерал и, завернув рукав гимнастерки, посмотрел на большие часы. - В девять тридцать прибудет командующий и двинемся вместе на НП полка.
- Командующий? - протянул Пантелеев.
То, что сюда приедет командующий, было для него неожиданностью.
- Так точно, пятнадцать минут назад звонил, предупреждал, - сказал генерал, в душе довольный тем, что с приездом командующего он не останется один на один с Пантелеевым - непрошеным свидетелем его вчерашней неудачи.
- Он мне с ночи не говорил - значит, передумал, - сказал Пантелеев, Слушайте, товарищ Кудинов, - он впервые назвал генерала по фамилии, - а как у вас все-таки дела на Арабатской Стрелке, только не в общих чертах, а конкретно?
- Под утро прошел слух, что туда ночью просочились немцы.
- Вот именно, - перебил его Пантелеев, - об этом я и спрашиваю.
Кудинов чуть заметно пожал плечами.
- По полученным нами предварительным сведениям, это не соответствует действительности, по я дал приказание, чтобы в дальнейшем уточнили окончательно.
- Предварительно... окончательно... - пробурчал еле слышно, но сердито Пантелеев, - а конкретно - порядок там у вас или нет?
- Порядок! - набрав полную грудь воздуха, отчеканил генерал.
- Ладно, - сказал Пантелеев, вставая и протягивая ему руку. Дожидайтесь командующего и воюйте.
- А вы? - удивленно спросил Кудинов.
- А я поеду на Арабатскую Стрелку, раз у вас там все в порядке.
Он сказал это с грубоватой иронией, к которой Лопатин начинал привыкать, - она означала, что Пантелеев ни на грош не верит в тот порядок, о котором ему доложил генерал.
- А может быть, позавтракаете в ожидании приезда командующего - там, на хуторе, у меня все приготовлено, а, Андрей Семенович?
Кудинов гостеприимно повел рукой в сторону белевшего на бугре хуторка. Оп был зол на Пантелеева, но желание загладить вчерашнее было сильнее обиды.
- Нет уж, поеду. Спасибо, - буркнул Пантелеев. - А позавтракать все ж таки надо, - зевая и потягиваясь, сказал он вскоре после того, как они отъехали от кудиновского штаба. - Вы кушали?
Лопатин подумал, что этот вопрос относится к нему, и хотел ответить, но, оказывается, Пантелеев спросил не его, а шофера.
- Немножко подзаправился, - ответил шофер.
- На немножко далеко не уедешь, - сказал Пантелеев и обратился на этот раз уже к Лопатину: - А вы?
- Не успел, - сказал Лопатин.
- И мы с Велиховым тоже не завтракали, - кивнул Пантелеев на адъютанта. - Я у Кудинова отказался - боялся, что хоть и на хуторе, а все же куда-нибудь в щель засадит. Сворачивайте к копне, вон к той, дальней... показал он шоферу.
Машина стала в тени огромной копны сена. Высоко над степью кружился немецкий разведчик. С разных сторон по нему лениво постреливали из пулеметов и винтовок.
Велихов открыл чемоданчик, раскинул на сене салфетку, достал помидоры, огурцы, хлеб, крутые яйца и термос с чаем. Разложив все на салфетке, он подошел к шоферу ц стал злым, хорошо слышным шепотом снова, как в Симферополе, пилить его, требуя, чтобы тот развернул машину не так, как она стоит, а как-то подругому, чтобы она стояла на ходу и ее не было видно сверху. Во всем этом не было никакой необходимости - в тени копны машины сверху и так не было видно, а в открытой степи она, как ее ни поверни, все равно стояла на ходу.
Пантелеев достал из чемоданчика пузырек с тройным одеколоном, вытер руки сначала одеколоном, потом насухо платком и сел. Нарезая ломтями хлеб и толстыми ловкими пальцами быстро очищая одно за другим яйца, он прислушивался к разювору.
Наконец обиженный шофер не выдержал и огрызнулся.
Лопатин смотрел на сидевшего рядом с ним Пантелеева - ему было интересно, как тот поступит.
Пантелеев дочистил последнее яйцо и сложил скорлупу в обрывок газеты:
- Давайте кушать.
Велихов подошел и сел, а шофер обиженно отошел в сторону, сделав вид, что предложение Пантелеева к нему не относится.
- А вы, - сказал Пантелеев, - идите кушать!
- Нет, спасибо, - ответил шофер. - Я не хочу кушать. Не могу.
- Почему же не можете? Со мной не хотите, что ли? - спросил Пантелеев, расстегивая воротничок и поудобнее прима щипаясь на охапке сеиа.
- С вами я могу, а с ними не хочу, - шофер пальцем показал на адъютанта.
- Тут я, а не он хозяин, - сказал Пантелеев. - Стол-то мой, раз я зову, давайте кушать.
Шофер покосился на адъютанта, подошел и присел на корточки рядом с Лопатиным.
Завтракали минут двадцать. Еле видные в небе разведчики теперь гудели сразу в нескольких местах, и теперь по ним стреляли отовсюду; в небо лопались белые шарики зенитных разрывов.
