Владимир Хандорин - АДМИРАЛ КОЛЧАК: ПРАВДА И МИФЫ
Эмигрантская и зарубежная литература, лишенная железной узды советской цензуры, была несравненно более свободна в описании и оценках эпохи. Особую ценность в ней представляют дневники и воспоминания людей, лично знавших Колчака и близко работавших с ним: его соратников – министров А. Будберга, П. Вологодского, Г. Гинса, В. Пепеляева, И. Сукина, генералов М. Занкевича, М. Иностранцева, К. Сахарова, Д. Филатьева, адмирала М. Смирнова, личного адъютанта В. Князева, а также возлюбленной адмирала А.В. Тимиревой (Книпер-Сафоновой), представителей иностранных военных миссий при правительстве Колчака – американца В. Гревса, француза М. Жанена, англичанина Дж. Уорда. Они содержат незаменимые личные впечатления о Колчаке лиц, близко его знавших, освещают те стороны его жизни и деятельности, которые оставались «за кулисами» официальных документов и вне поля зрения сторонних наблюдателей.
Разумеется, большинство из этих мемуаристов, лишенных родины в результате Гражданской войны либо репрессированных советской властью (как Тимирева), были подвержены страстям своей эпохи и глубоко переживали их. Отсюда их однозначное резко негативное отношение к победившему их противнику, известная односторонность в освещении событий. Некоторые из них так и не извлекли должных выводов из своего поражения, и мемуары их – при том ценном фактическом материале, что в них содержится, проникнуты апологетикой по отношению к своему погибшему вождю.
Другие, пытаясь осмыслить причины катастрофы, при всем лично положительном и уважительном отношении к Колчаку, старались все же быть объективными и не умалчивать о теневых сторонах его деятельности, о недостатках, ошибках и промахах.
Воспоминания иностранных представителей ценны прежде всего тем, что они, при всем своем слабом знакомстве с жизнью и условиями России, могли оценивать людей и события «свежим глазом», с позиции сторонних наблюдателей, то есть более беспристрастно, нежели соотечественники.
Среди произведений эмигрантских историков особо выделяется капитальный 3-томный труд С.П. Мельгунова «Трагедия адмирала Колчака». Этот автор, сам по политическим взглядам демократ, то есть идейный противник и Колчака, и большевиков, более других старался быть объективным, анализируя историческую обстановку. Его позиция в известной степени двойственна: оценивая Белое дело как пошедшее по ложному пути, указывая на его ошибки, он при этом находился под обаянием личности Колчака и немало сделал для романтизации его образа. Труд С.П. Мельгунова остается до сих пор наиболее полным и относительно объективным исследованием о Гражданской войне в Сибири. В целом же для эмигрантской литературы – в противоположность советской – была характерна тенденция к его идеализации.
Этим же недостатком грешат и произведения современных российских историков о Колчаке. Основная их ценность в том, что они впервые извлекли из архивов (прежде засекреченных) некоторые документы, ранее недоступные ни эмигрантским и зарубежным, ни тем более советским историкам – и прежде всего, ценнейший документ, подтвердивший факт организации бессудной казни Колчака не местными сибирскими властями (как утверждалось ранее), а лично Лениным и кремлевским руководством.
Кроме того, их заслуга в самом факте пересмотра исторической роли лично Колчака и Белого движения в целом. На протяжении многих десятилетий это имя служило на его родине синонимом врага, писать и говорить о котором можно было преимущественно в негативных, «разоблачительных» тонах. О его заслугах перед Россией в качестве флотоводца и ученого вообще не принято было упоминать. И если в 20-х годах еще печатались – хотя и с большими цензурными купюрами – хотя бы воспоминания отдельных (далеко не всех, в отличие от зарубежных изданий) участников и руководителей Белого движения, то потом и они были изъяты из общего доступа в «спецхраны» библиотек. Лишь в ходе «перестройки» и наступления гласности в конце 80-х годов появилась возможность исследовать Белое движение и писать о нем объективно, были рассекречены архивы, возобновились публикации зарубежных изданий. Впервые полностью опубликованы материалы следственного дела Колчака.
Но при этом нельзя не сказать, что после многих десятилетий советской идеологической пропаганды первой реакцией стал «перехлест» в обратную сторону. Большинство молодых историков не избежали в этих условиях искуса тотальной переоценки истории со сменой «плюсов» на «минусы», то есть изображения исторической действительности по-прежнему в черно-белых тонах, только в противоположном направлении. Следуя этим путем, они впали в идеализацию Белого движения и лично Колчака. Да и в более широком общественном сознании произошел столь же крутой разворот на 180 градусов. «Романтика» конармейцев и Павок Корчагиных сменилась не менее сомнительной «романтикой» поручиков Голицыных и корнетов Оболенских. Лишь немногие историки не поддались этому искушению. Среди них – С.П. Звягин, Н.В. Греков, Н.С. Ларьков, М.П. Шиловский, В.И. Шишкин, перу которых принадлежат серьезные статьи и исследования об отдельных сторонах деятельности колчаковского правительства. Но по-настоящему объективной обобщающей биографии Колчака до сих пор нет, все попытки ее воспроизведения (даже такими известными и уважаемыми учеными, как И.Ф. Плотников) грешат все той же идеализацией.
Свою лепту в идеализацию образа Колчака внес и такой крупный авторитет современного общественного сознания, как А.И. Солженицын (кстати, отразивший образ Колчака в своем романе-эпопее «Красное колесо»). Во время своей известной встречи с Президентом России В.В. Путиным в 2001 году он со свойственной ему бескомпромиссностью прямо назвал Колчака и Столыпина «самыми великими деятелями в истории России». При всем глубоком уважении к почитаемому мной Александру Исаевичу, как к истинному патриоту и несгибаемому борцу, и при всем положительном резонансе сделанного им заявления, посмею все же выразить мнение, что в данном случае он несколько погорячился. Из других авторитетных современных деятелей культуры подобным образом высказывались о Колчаке автор памятника ему скульптор Вячеслав Клыков и популярный кинорежиссер Никита Михалков.
Надо сказать, что трагический образ и судьба Колчака издавна привлекали представителей творческой интеллигенции, в особенности поэтов и писателей. В представлении советских по духу авторов рисовалась мрачная и зловещая, хотя и по-своему колоритная фигура. «Орлом клевался верховный Колчак»,– писал Владимир Маяковский. В талантливой поэме Николая Асеева о Гражданской войне белый адмирал произносит целый монолог, начинающийся словами: «Я, отраженный в сибирских ночах трепетом тысяч огней партизаньих, я, адмирал Александр Колчак, проклятый в песнях, забытый в сказаньях…».
