СТИВЕН АМБРОЗ - Эйзенхауэр. Солдат и Президент
Работали много и продуктивно. На размышления и переживания время не тратили. В Абилине работал каждый, большинство занималось тяжелым физическим трудом. Безделья, даже среди детей, город практически не знал. Самые маленькие помогали по дому; дети от восьми до четырнадцати лет работали от случая к случаю, подростки постарше имели постоянную работу.
Абилин был консервативным городом в социальных, религиозных и политических вопросах. Все жители были христианами, выходцами из Европы, почти все голосовали за республиканцев. Всех объединяло чувство общности, деления мира на "нас" (жителей Абилина, графства Дикинсон и, в какой-то степени, штата Канзас) и "их" (остальной мир). Абилин чем-то напоминал большую семью, давая своим жителям чувство безопасности. И угроза этой безопасности исходила не изнутри, а извне, чаще всего в виде дурной погоды или снижения цен на производимые товары.
Мужчину оценивали по тому, насколько прилежно он трудился и насколько аккуратно оплачивал счета, женщину же отмечали по тому, как она ведет свое хозяйство. Считалось, что успех мужчины всецело связан с его доходами и что неудачники могут винить только самих себя. "Мы находились в политической и экономической изоляции, — вспоминал Милтон. — Таковым же было и наше мироощущение. Самостоятельность — вот как звучало ключевое слово, ценились инициатива и ответственность; о радикализме никто и не слыхивал"*8.
Мальчишкам Эйзенхауэрам Абилин казался идеальным местом. Там, в обстановке дружеской терпимости к мальчишеским шалостям, было где испытать себя и развить физически. В 1947 году Дуайт Эйзенхауэр с неподдельной теплотой вспоминал свой город. Он говорил, что Абилин "был хорош и для здоровых игр на свежем воздухе, и для работы. Подобная атмосфера создавала общество, не разделявшее людей по богатству, национальности или вере и сохранявшее уважение к таким ценностям, как честность, порядочность, учет интересов других людей. Ребенок, который провел детство в просвещенной сельской среде, может считать себя счастливчиком"*9.
Дуайт любил Абилин, и Абилин платил ему тем же. Дуайт был заметным мальчишкой, его любили за любознательность, шаловливость, улыбчивость и неугомонность. Его прозвали "Маленьким Айком" (его старший брат Эдгар носил прозвище "Большой Айк").
Правда, Маленький Айк имел ужасный темперамент. В гневе он забывал обо всем и совершенно терял контроль над собой. Адреналин резко выбрасывался в кровь, лицо его мгновенно багровело. В канун дня Всех святых в 1900 году родители разрешили Артуру и Эдгару "пойти повеселиться". Маленький Айк просил, умолял и настаивал, чтобы его тоже отпустили, но родители были неумолимы, ссылаясь на его молодость. Айка охватил гнев. Он бросился наружу и принялся колотить по стволу яблони голыми кулачками. Он молотил дерево, рыдая, до тех пор, пока его кулаки не превратились в кровавое месиво. Наконец, отец схватил его за плечи и потряс так, что мальчик пришел в себя.
Дуайт лег в постель и, задыхаясь от ярости и отчаяния, целый час проплакал в подушку. Мать вошла в комнату и села на кровать. Она смазала ему руки мазью и забинтовала их. После продолжительной, как показалось ему, паузы она сказала: "Владеющий собою лучше завоевателя города". Она объяснила ему, насколько бесполезен и разрушителен гнев и что он самый гневливый изо всех ее детей и ему труднее всего исправиться. Когда Эйзенхауэру было семьдесят шесть лет, он написал: "Я всегда вспоминал ту беседу как один из самых просветляющих моментов моей жизни"*10.
Умение владеть собой пришло не вдруг и не сразу. Два года спустя после случая с яблоней, когда Дуайту было двенадцать, а Артуру шестнадцать, Артур разгневал своего брата каким-то пустяком. Закипая от злости, но понимая, что с сильным Артуром ему не справиться, Дуайт огляделся кругом. Заметив у своих ног кирпич, он схватил его и со всей силой бросил в голову Артура. Артур с трудом уклонился в сторону — Дуайт был настроен убить его.
Дуайт ходил в начальную школу имени Линкольна, которая находилась напротив их дома. В школе упор делался на зубрежку. "Зимние сумерки в классе и монотонный гул ответов, — писал Эйзенхауэр в своих воспоминаниях, — вот, пожалуй, и все, что я помню. Либо я был тупым учеником, либо учили нас плохо",*11 Нравились ему только диктанты и арифметика. Общие диктанты порождали в нем дух соперничества и ненависть к ошибкам от невнимательности, вскоре он стал признанным авторитетом в области правописания. Арифметика нравилась ему из-за своей логичности и определенности — ответ всегда был или правильным, или неверным.
Но предмет, который интересовал его больше всего, он изучал самостоятельно — это была военная история. Он так ею увлекся, что порой забывал и про свои домашние обязанности, и про школьные уроки. Его первым кумиром стал Ганнибал. Потом он принялся изучать американскую революцию, и его мыслями завладел Джордж Вашингтон. Он так часто говорил со своими школьными товарищами об истории, что в школьном журнале ему предсказали место профессора в Йельском университете (там же Эдгару предсказали два срока президентства в США).
В старших классах школы интересы Дуайта сводились, по мере убывания важности, к спорту, работе, учебе и девушкам. Он был очень застенчив с девушками, да к тому же хотел, чтобы одноклассники видели в нем своего парня. Чрезмерное внимание к девушкам считалось чем-то предосудительным. Об одежде своей он не очень заботился, волосы причесывать не любил, а танцевать, как выяснилось на нескольких школьных вечерах, практически не умел.
Учеба давалась ему легко, и он учился хорошо, не особенно напрягаясь. В начальном классе средней школы, в котором он изучал английский, физическую географию, алгебру и немецкий, он получил по всем предметам хорошие оценки. На следующий год его результаты улучшились, а в предпоследнем и выпускном классах он получил "отлично" или "отлично с плюсом" по английскому, истории и геометрии. Единственная хорошая оценка у него была по латыни.
Спорт, особенно футбол и бейсбол, занимал основную часть его жизни. На спорт он тратил больше времени и энергии, чем на учебу. Спортсменом он был хорошим, но не выдающимся. Он был хорошо координирован, но недостаточно быстр. Весил он только шестьдесят килограммов. Главным его достоинством была воля к победе. Ему нравилась сама игра, он любил сразиться с мальчишками постарше и посильнее себя, он упивался счастьем, если ему удавалось забить гол или удачной защитой остановить прорыв соперника.
Именно в спорте впервые проявились его способности лидера и организатора. Еще мальчишкой он организовывал ежесубботние матчи по футболу или бейсболу. Позднее он основал Абилинскую школьную атлетическую ассоциацию, которая действовала независимо от официальной школьной системы. Маленький Айк связывался со школами региона и договаривался о проведении матчей, а транспортную проблему решал, провозя свою команду на товарняке от Абилина до места соревнования.
