Станислав Мыслиньский - Из одного котелка
— Перед нами высокие хребты Кавказских гор, — говорил капитан Сапёрский, — а за нами враг, который любой ценой стремится прорваться к Туапсе, перерезать Военно-Грузинскую дорогу и выйти к Каспийскому морю… Гитлеровские стратеги, — разъяснял командир, — рассчитывают на то, чтобы, захватив Кавказ, втянуть в войну против Советского Союза нейтральную до сего времени Турцию. Они надеются также, что среди народов Кавказа начнутся конфликты. Однако ошибаются гитлеровцы, — продолжал капитан, — если рассчитывают, что наше многонациональное государство утратит свою монолитность, попав в трудное положение. Они забывают, что Советский Союз — это свободный союз народов, основанный на принципах самоопределения, равенства, дружбы, пролетарского интернационализма, братской взаимоподдержки.
Из долин доносился грохот выстрелов и взрывов бомб. Там наша пехота упорно сдерживала натиск врага. Внимательно вслушивались мы в идущие от сердца слова капитана Сапёрского. Он говорил о враге, который недооценивает патриотизма народов Советского Союза, о том, что ненависть и презрительное отношение к славянам, оставшиеся еще от крестоносцев, являются неотъемлемой частью фашистской идеологии, что расизм немецких фашистов шел и идет в ногу с невежеством и политической слепотой их предводителей, которых история ничему не научила… «Ставка фашистов на антагонизм между народами, населяющими Советский Союз, — это заранее битая ставка, неисполнимые мечты», — такими словами закончил свое выступление наш молодой командир батареи. Я и не предполагал, что он может так замечательно говорить.
А потом слово взял один из майоров. Говорил коротко. Продолжая тему предыдущего оратора, наш гость проинформировал нас, что еще раньше, а затем в ходе наступления гитлеровская разведка пыталась создать в этом районе свою агентуру из числа остатков националистических элементов.
— Как вы уже знаете, товарищи, — продолжал майор, — ничего из этого не вышло, а самым лучшим доказательством тому является факт, что вот мы, солдаты разных национальностей, сражаемся здесь плечом к плечу, испытывая постоянную поддержку местного населения. Ведь сейчас, товарищи, решается вопрос, останутся ли народы Советского Союза свободными или попадут в фашистское рабство, как многие народы Европы. Нам известно, — закончил майор, — что дальнейшие планы Гитлера предусматривают соединение немецких войск, действовавших на Северном Кавказе, с армией генерала Роммеля в Северной Африке, чтобы затем двинуться на Индию…
Внимательно слушал я выступления капитана и представителя из полка. Уже после окончания войны, детально знакомясь с литературой и материалами по ее истории, я убедился, как правильны были их рассуждения.
«Приступая к выполнению плана «Эдельвейс» (так называлась операция по захвату Кавказа), немецко-фашистское командование намеревалось вначале окружить и уничтожить советские войска между реками Дон и Кубань. В директиве германского верховного командования № 45 от 23 июля указывалось: «Ближайшая задача группы армий «А» состоит в окружении и уничтожении отошедших за Дон сил противника в районе южнее и юго-восточнее Ростова». После выполнения этой задачи предполагалось одной группой войск захватить районы Новороссийска и Туапсе и, развивая наступление вдоль побережья Черного моря, выйти в Закавказье, а другой группой, состоявшей в основном из танковых и моторизованных соединений, занять Грозный, Махачкалу и Баку. Кроме того, немецко-фашистское командование планировало двинуть часть сил в наступление через перевалы Главного Кавказского хребта на Тбилиси, Кутаиси и Сухуми.
Таким образом, гитлеровское руководство рассчитывало захватить Кавказ и Закавказье, обойдя Главный Кавказский хребет с запада и востока и одновременно преодолев его частью сил с севера через перевалы»[31].
Затем выступили наш командир взвода младший лейтенант Шавтанадзе и два сержанта. Митинг закончил наш командир. Заключительные слова его выступления глубоко взволновали нас, придали нам сил на будущее.
— У врага, как мы видим, аппетиты большие, — сказал капитан. — Враг силен, и все мы это прекрасно понимаем. Нельзя тешить себя надеждами на легкие победы, но неправильно также и переоценивать силы гитлеровцев. Мы сражаемся за правое дело, и уже поэтому врагу никогда не добиться осуществления своих замыслов. Все мы знаем призыв нашей партии: «Сражаться до последней капли крови! Ни шагу назад!» Поэтому здесь мы и будем стоять насмерть, товарищи артиллеристы… А если и сменим свои огневые позиции, то только продвигаясь вперед, на врага…
Именно таких слов мы и ожидали, именно они были нам нужны. Суровым, но по-хорошему памятным оказался этот день. Я и сейчас его помню прекрасно. Острые лучи солнца падали на тонкий слой снежного пуха, покрывшего за ночь горные склоны и вершины, укутавшего ветви елей, сосен и лиственниц. Всюду было бело. Мороз пробирал нас через старые, потертые суконные шинели и видавшие виды гимнастерки, но это не беспокоило нас тогда.
Сегодня, пройдя через годы солдатских испытаний, я знаю, что бывают слова, которые лучше всего согревают озябшее тело и заставляют забыть о холоде и голоде.
Да и, правду сказать, не часто нам приходилось до сих пор слышать такие слова. Разумеется, мы знали, что положение на фронте очень тяжелое, и не только в районе действий нашего подразделения. Всю тяжесть боев мы несли на своих плечах; наши глаза покраснели от бессонных ночей. И вот наконец олова, которых каждый из нас ждал давно.
Как же мы были благодарны за них нашему командиру батареи!
Тремя годами позже, будучи уже командиром батальона, я пытался во всем подражать своему бывшему начальнику. Никогда не опасался, например, говорить солдатам правду о самых тяжелых испытаниях, о необходимых жертвах. А бои тогда продолжались, и это были тяжелые схватки, хотя война уже закончилась. Особенно трудно приходилось в Жешувском воеводстве, где прятались в лесах остатки недобитых националистических банд… Я знал своих людей, верил, что на них можно положиться. И никогда не обманулся в них. Так, как наш командир батареи не ошибся в нас.
В тот же день состоялось совместное собрание партийной и комсомольской групп. Парторг говорил о любви к Родине, о том, что горы признают людей только с твердым характером, что нет таких жертв, которые были бы слишком велики в деле защиты социализма. Каждый солдат Красной Армии должен всегда носить в сердце дух борьбы и жажду победы — эти слова я запомнил накрепко.
Грохот взрывов немецких снарядов заглушал некоторые слова парторга Наумова и других выступавших.
