Макс Ронге - Разведка и контрразведка
Расположение сил во вражеском лагере нам удалось узнать, преодолев большие трудности, но, и получив нужные сведения, у нас никогда не было уверенности в точности полученных данных. В данном случае нас смущал тот факт, что ген. Эверт, получивший 26 августа командование 4-й армией вместо барона Зальца, потерпевшего поражение при Краснике, стал подписывать телеграммы как командующий в Краснике лишь в конце сентября. Нам осталось неизвестным, что уже в начале сентября 4-я армия, получив подкрепление, была разделена, и ее западное крыло образовало 1-ю армию, которая по первоначальному плану должна, была совместно с новой 10-й варшавской армией ударить против Германии. Мы полагали, что между Днестром и Бугом расположена 7-я армия под начальством Никитина, тогда как там сосредоточились пехотная бригада, казачья дивизия и запасная дивизия, создавшие так называемый «Днестровский отряд». Только позднее нам удалось это выяснить благодаря радиоподслушиванию.
Распространено мнение, что во время первоначального этапа войны наш разведывательный аппарат доказал свою несостоятельность. На это мы вправе возразить, что и русские в это наиболее тяжелое для разведки время успели не больше нашего, а ведь не надо забывать, что русская разведка имела уже до войны богатые средства и опирались на русофильские слои нашего населения. И. К. Цихович («Стратегические очерки мировой войны 1914–1918 гг.») указывает, что в русской ставке еще 24 августа рассчитывали на то, что наши войска расположены на линии Краков — Перемышль, и жаловались на недостаток в сведениях, поступавших из этой области и из района левого побережья Вислы. Ген. Данилов («Россия в мировой войне», статья VII) подтверждает, что о положении в восточной Галиции русские ничего не знали вплоть до боев 26 августа.
Что касается работы нашего разведывательного аппарата, то в этом отношении можно сделать только одно заключение, а именно: даваемые нами сведения были близки к истине, но не всегда аппарат мот доказать их достоверность и, таким образом, с успехом бороться с недоверием к нашим сведениям, господствовавшим у командования. [85]
Глава 13. Бои на Сане и наша радиоразведка
12 сентября 1914 г. верховное командование снова переехало в Новый Сандец, где осведомительному отделению было предоставлено тесное помещение школы.
Обеспечение от проникновения иностранного шпионажа в этом городе оказалось делом значительно более трудным, чем в Перемышле, что объяснялось большим движением войсковых частей через город и соседством русских деревень. Поэтому мы охотно согласились на предоставление нам львовской полицией комиссара Карла Шварца, хорошо знакомого с условиями Галиции. Обер-лейтенанты Земанек и Маркеэетти занялись столь важной для нас службой радиоподслушивания и стали изучать русский шифр. С этой же целью мы направили капитана Покорного на радиостанцию 4-й армии. Радиостанция верховного командования также была постоянно готова к перехвату радиосообщений. Некоторое замешательство вызвал у нас подслушанный нами приказ, данный ставкой 14 сентября, согласно которому все радиопередачи должны были впредь быть целиком зашифрованы. Это свидетельствовало о том, что русские признали свою ошибку, но к этому времени капитан Покорный знал уже слишком много и умел путем сравнения всех радиограмм, попавших в его руки до 19 сентября, расшифровывать весь русский шифр, так что, несмотря на некоторые искажения, мы могли без особого труда делать переводы (подслушиваемых радиопередач.
Работа агентов была затруднена вследствие отступления армий к Дунайцу и Бяле. Была прервана связь с агентами, находившимися за границей. Разведывательные отделения прибегали к созданию параллельных станций, которые насаждались в покинутых нами районах. Так, например, лейтенанту Леону Гебелю из 4-й армии удалось остаться в Лежайске возле Сана после ухода наших войск, причем ему надо было вести себя очень осторожно из-за большого количества русофилов.
Обер-лейтенант Макс Тайзингер фон Тюлленберг был оставлен с 20 людьми из 2-й армии для разведки и диверсионных действий в районе между Ржешовом и Саном. Он нанес много вреда русским и дал нам ряд ценных сведений.
Полицейскому комиссару Хорвату, переселившемуся вместе со львовской полицией в Бялу, было поручено организовать во Львове тайную разведывательную станцию. Армейские [86] разведывательные отдаления и осведомительные отделения верховного командования пытались восстановить агентурную службу. Многим новичкам не хватало опыта, многие потеряли вскоре охоту к этой опасной работе. Надо было создать массовую разведку, и я думаю, что не ошибусь, если скажу, что в то время на работу было принято 200 агентов. Частично они были использованы для ближней разведки и возвращались через пару дней обратно, частично же посылались в разведку на 5–8 дней. Служба дальней разведки требовала, конечно, больше времени, требовала разъездов по России в течение месяцев и имела своей целью осведомление о положении внутри России.
Во время отступления мы действовали в контакте с германцами. Германская 9-я армия была послана в Силезию и в район Кракова. Чтобы это мероприятие осталось незаметным для русских, мы предложили военному атташе в Стокгольме дать знать русскому консулу о якобы готовившемся наступлении Гинденбурга на Петроград.
Мы ожидали большого натиска со стороны наступавших русских, но в действительности темп их наступления был значительно медленнее, чем мы ожидали, и после занятия Перемышля русские армии задержались на Вислоке.
Это было нашему верховному командованию непонятно, но путем радиоподслушивания мы узнали о стягивании новых сибирских полков и 1-го туркестанского корпуса.
Когда наши отступавшие армии достигли места, где они смогли привести себя в надлежащее состояние, нам удалось подслушать радиотелеграмму, посланную известным нам уже командующим 9-й армией ген. Лечицким, которая приказывала 16-му корпусу покинуть Вислок и вернуться в Кр. Сан. По сведениям, полученным от агентов, русские войска в количестве 1 пехотной бригады и 7 кавалерийских дивизий расположились в районе между Нидой и Вислой. Это заставило думать, что русские предполагали передвинуться на северный берег Вислы, быть может, после того, как им стало известно о сосредоточении полков германской 9-й армии.
По радио мы вскоре узнали, что сведения наших агентов базировались на ложных слухах, распространявшихся русскими с целью дезинформации; в действительности там было сосредоточено всего 5 ½ кавалерийских дивизий, что видно из стратегического очерка Циховича.
