Борис Сичкин - Я из Одессы! Здрасьте!
В результате Моргунов получил прибавку к зарплате.
Одна из чёрных шуток Моргунова. В вагоне метро, собираясь выходить на своей остановке, он подходил к какому-нибудь мужчине, доставал красную книжечку (удостоверение личности, похожее на удостоверение КГБ) и говорил: «Пройдёмте». Они выходили на улицу и долго шли по направлению к дому Моргунова. Наконец, Моргунов нарушал молчание:
— Как жизнь? Как настроение? Человек заискивающим голосом спрашивал:
— За что вы меня задержали?
— Я вас задержал — удивлялся Моргунов. — Просто вы мне показались симпатичным человеком, я хотел с вами поговорить, узнать, как дела… Пожалуйста, вы свободны, можете идти.
Другая его шутка тоже относилась к транспорту.
На троллейбусной остановке Моргунов оттягивал дуги троллейбуса, выбирал интеллигентного человека и просил подержать. Тот, не сомневаясь, что перед ним водитель троллейбуса, так как Моргунов всегда был очень плохо одет, выполнял просьбу. Моргунов же переходил на другую сторону улицы и наблюдал за развитием событий. Настоящий водитель долго не понимал, почему троллейбус не трогается с места, потом выходил и обнаруживал человека, держащего троллейбусные дуги. Водитель набрасывался на бедного интеллигента с диким матом, а иногда и с кулаками. Моргунов на противоположной стороне улицы покатывался от хохота.
Как-то я встретил Моргунова у Охотного ряда. Он предложил пойти вместе поужинать. Я отказался, сказав, что у меня нет денег. Но Моргунов презрительно махнул рукой, показывая, что проблем нет. Мы пошли в ресторан «Националь». Там было много свободных мест, но Моргунов вызвал директора и сказал:
— Поставьте столик на двоих таким образом, чтобы мы видели тот столик, — он казал взглядом на стол в дальнем углу ресторана, — а они нас нет.
— Понял, — ответил директор и подмигнул. — Что будете есть? Женя вяло через плечо ответил:
— Да всё равно. Мы ведь не ужинать сюда пришли, ясно?
— Ясно, — сказал директор и исчез.
Два официанта мгновенно принесли водку, коньяк, шампанское, чёрную икру, лососину и так далее.
Мы вкусно поужинали. Моргунов во время ужина якобы что-то шептал мне на ухо и записывал в свой блокнот. Под конец он подозвал директора и попросил счёт.
— Ну что вы, что вы, какой счёт, — залебезил директор. — Вы же наши дорогие гости. Женя подарил ему на прощание еле заметную улыбку и дал руку, как взятку.
— Видишь, Боря, — сказал он мне на улице. — Ты говорил о каких-то деньгах, а зачем? Я так давно ужинаю. Большое спасибо нашим «органам».
В Киеве какой-то хулиган ударил пожилую женщину. Собралась возмущённая толпа. Пришёл милиционер. Моргунов это увидел и не смог не вмешаться. Он подошёл и сказал:
— Товарищ милиционер, я вас прошу, отпустите хулигана, который ударил пожилую женщину.
— Гражданин, пройдите и не вмешивайтесь, — строго произнёс милиционер.
— Я настаиваю, отпустите хулигана, который ударил пожилую женщину.
— Что значит, вы настаиваете? А кто вы такой?! Моргунов возмутился.
— Вы хотите знать, кто я такой?! Я — сын пионера Павлика Морозова!!! — Взял хулигана за руки, и они ушли, оставив милиционера и толпу онемевшими.
Женя был очень толстый и выглядел импозантно. Его везде пропускали бесплатно. Когда мы ходили с ним на стадион и у Жени спрашивали билет, он поворачивался в мою сторону и говорил контролёру, указывая на меня:
— Этот со мной. Мы проходили не просто на трибуну, а в ложу, где сидели высокопоставленные гости. Как-то рядом с нами в ложе сидел генерал-лейтенант милиции Урусов. Женя во время матча попросил генерала закурить. Генерал вытащил пачку «Казбека». Мы с Женей взяли по папиросе, но когда генерал хотел положить пачку в карман, Женя сказал: «Не надо прятать». И генерал весь тайм держал папиросы в руках.
Моргунов даже в баню проходил без билета. Он узнавал имя и отчество директора бани и, проходя мимо контролёра, бросал: «Когда Иван Сергеевич спросит, где Женя, скажи, что я здесь. Понял?» Моргунов брал у контролёра сигарету и проходил в баню.
Женя и в такси умел ездить бесплатно. Он останавливал машину, вынимал свою красную книжечку, похожую на удостоверение КГБ, и, указав на какую-нибудь проходящую машину, говорил: «Давай за ней». Доезжая до своего дома, Женя просил таксиста остановиться и выходил из машины. Когда таксист спрашивал, а как же та машина, Женя отвечал: «Не волнуйся, всё в порядке».
Театр киноактёра находился на Садовом кольце. В часы пик трудно было сесть в троллейбус. Женя брал тумбу, на которой было написано «Остановка троллейбуса „Б“« и относил её метров на сорок от остановки. У тумбы выстраивалась очередь. Водитель троллейбуса останавливался, естественно, на постоянном месте. А там стоял один Женя, он спокойно садился в троллейбус. Люди с авоськами, ругаясь, бежали к троллейбусу.
Так что роль Бывалого, принёсшая Моргунову популярность, не придумана. Это второе «я» актёра. Фактически он играет самого себя, т.е. продолжает на экране свою жизнь.
Один чиновник невзлюбил Моргунова и систематически делал ему гадости. Женя узнал, что этот чиновник испытывает слабость к женскому полу. А так как от этого чинуши многое зависело, «уговорить» очередную актрису ему ничего не стоило. Женя до этого не умел фотографировать и не имел фотоаппарата.
Во «имя идеи» он купил фотоаппарат, научился фотографировать — при свете, в темноте со вспышкой и без вспышки.
Во время очередной оргии чиновника с одной из актрис Женя, стоя на пожарной лестнице, сделал великолепные снимки. Потом Женя зашёл к чиновнику в кабинет и сразу заговорил с ним на «ты». Чиновник взбеленился.
— Вон из моего кабинета! — закричал он.
— Я могу уйти, но вы потом будете меня долго просить, чтобы я вернулся обратно, — ответил Женя, — я ограничен во времени. Вы меня поняли?
Когда чиновник дошёл до полного бешенства, Женя показал ему фотографии.
— Я всё понял, Женечка, отныне я предлагаю вам дружбу. Если вам так удобно, можете говорить мне «ты».
Все проделки Моргунова могли иметь место только до прихода к нему популярности, когда никто его не знал. Но как только Женя стал популярным в стране… свои автографы он стал давать только за деньги. Завтракал, обедал и ужинал — за счёт своих поклонников. Очередь занимали, чтобы поужинать с Моргуновым.
Однажды я зашёл в ресторан ВТО и увидел Женю. Он сидел за столиком с двумя симпатичными ребятами.
— Борис! — обрадовался Моргунов. — Садись к нам! Борис, познакомься, это мои друзья, полярные лётчики. А это — Буба Касторский.
В глазах лётчиков был полный восторг. Мы пожали друг другу руки.
— С вас сто рублей за знакомство, как договорились, — обратился к лётчикам Моргунов. Лётчики радостно вручили Моргунову деньги.
