Кристина Камаева - Чай, чапати, чили, чилим...
— Дивно! Божественно! Классическая красота. Какой нос! Какие плечи! Античная статуя! Настоящая Нефертити.
Конечно, мне нравится фотографироваться. Я прекрасно понимаю Фатиму. Даже Снежная Королева растаяла бы от щедрых комплиментов творцов индийской рекламы.
— Ты должна прийти ко мне делать портфолио! — заявляет Малик.
— Разве нельзя использовать эти чудесные фотографии для портфолио? — удивляюсь я.
— Это было бы замечательно, но..., — Малик разводит руками, — я фотографирую на слайдовые пленки, так нужно для этого заказа. Да и устал я сегодня.
Уже стемнело. Время прошло незаметно. Пора домой.
— Позвони обязательно в ближайшее время. Это преступление — не воспользоваться такими данными.
Мне кажется, что оттереть всю краску с лица я смогу только дома. Поэтому и не пытаюсь смыть макияж в студии. Прокачусь по ночному городу, как царица Нефертити в лихой колеснице! Рикша поглядывает на меня в зеркало, наверное, сражен наповал египетской желтизной. Являюсь домой во всей красе.
— Что с тобой сделали!? — восклицает Али.
— Откуда ты идешь? — вопрошают Реза и Хусейн. — С работы? Это где же ты устроилась?
— Иди, умойся, — не верит своим глазам Али.
— Что вы паникуете? — присматривается ко мне Жанна. — Привыкнете! Редко, конечно, такое увидишь.
— Отчего же? — возражает Али. — Многие иранские девушки красятся так, как будто выходят на тропу войны. Нас трудно этим поразить.
А я так хотела похвастаться! Разочарованная бреду в душ для омовения.
Малику я не позвонила. Мы уехали на Гоа. Заработанных денег хватило на целый месяц беззаботной жизни.
Любопытно было бы посмотреть на календарь. Идея дизайнера с самого начала не показалась мне гениальной. На каждой картинке непременно должна была присутствовать катушка ниток. У некоторых моделей катушка была вместо стула, у других — вместо сумки или платья, а у меня — вместо шляпы. Портрет дамы с катушкой на голове. Что ж, может быть, это кого-то позабавит или даже развеселит. Девушка агент сказала, что мои фотографии получились очень удачными, поэтому снимки использовали в календаре дважды. Я спросила, заплатят ли мне в этом случае в два раза больше. Девушка мило улыбнулась и сменила тему.
Глава 15. Портфолио
Прославиться на ткацкой фабрике не получилось, но я не унывала, какие мои годы! Мы с Фатимой отправляемся к фотографу Судипу Гурту, спокойному и достойному мужчине, не такому ловеласу, как Вазим Хан. Кстати, Фатима утверждает, что Вазим в нее по-настоящему влюбился. Они могут разговаривать с ним часами. Вазим женат, но вот печаль, они с женой такие разные люди, что им просто не о чем поговорить. С Пуйей, признается Фати, круг тем тоже довольно узок: клиника, медицина, еда. Эта его неизменная майка и непрошибаемое спокойствие тоже слегка бесят. Нет, нет, она ничего дурного не имеет в виду. Просто ей очень интересно с Вазимом. Он едет на Шри-Ланку и зовет ее с собой работать. Море. Пятизвездочные гостиницы, новые фотосессии.... Она говорила об этом Пуйе, он не в восторге, но не хочет ничего запрещать ей. Соблазн велик, но она чувствует себя не очень комфортно, Вазим романтически настроен. Она ни за что не простит себе возможных последствий, ведь Пуйя — ее судьба.
Судип Гурту живет в просторной квартире в самом центре города, можно сказать, на MG Road, здесь же находится его студия.
— Вообще-то я редко фотографирую людей, — говорит он, — я снимаю здания, интерьеры, машины, а чаще всего, еду. Ну, если вы очень настаиваете...
"Спасибо тебе, милочка", — посылаю я Фатику мысленный привет.
Судип хорошо сложен, ему сорок с лишним лет. Производит впечатление на редкость спокойного, сдержанного человека. Больше всего он похож на ленивого лендлорда или на бассета. В его квартире холостяцкий беспорядок, женат, но давно не живет с женой (надоели друг другу, не сошлись характерами). Она иногда приходит, у них сохранились деловые дружеские отношения. Сейчас с ним живет мама.
Судип соглашается сделать портфолио всего за четыре тысячи рупий. Он сразу предупреждает, что в cтудии короткий экран — фон, на котором снимают, поэтому фотографий в полный рост сделать нельзя. Придется выходить на улицу.
В назначенный день мы приглашаем Рагу, и он подвергает меня уже известной и ожидаемой пытке. По совету Фатимы я фотографируюсь и в индийских, и в европейских нарядах. Смущает то, что пространство, в котором я могу двигаться, сильно сужено, все опутано проводами, и мне нельзя смещаться за пределы светового пятна от прожектора. Похоже, что все здесь действительно рассчитано не для людей.
Судип делает миллион фотографий, но остается ими недоволен.
— Макияж резковат, — заявляет он. — Давай лучше позовем Зарину.
Зарина мастерит из меня болливудскую кинозвезду, розово-персиковую куколку с дутыми губками и наклеенными ресницами.
— Фу! — морщится Судип. — Это как-то слащаво, совершенно безвкусно.
Для фотосессии на улице не приглашаем визажиста. Пусть все будет естественно. Дождавшись благоприятной погоды, едем в элитный загородный клуб верховой езды.
— Там замечательные лошади, все породистые, победители скачек. Ты и красивая лошадь — должно получиться неплохо.
Хозяйка клуба — итальянка, выделяет нам фотогеничного жеребца, и мы отводим его на полянку. Я пытаюсь обнять коня и принимаю вокруг своего "фона" различные позы. Мягкий свет, лазурное небо, плетеные изгороди, радующая глаз, напитанная солнцем зелень, как будто с импрессионистских пейзажей, блестящий конь.... И все бы ничего, только это породистое животное постоянно плюется. Мы диву даемся, сколько у него накопилось слюны. У меня сложная задача: надо выглядеть расслабленно и естественно и следить, куда плюнет конь в следующий раз, чтобы успеть увернуться.
Рассматривая полученную серию фотографий, Судип снова вздыхает, повергая меня в уныние.
— Понимаешь, фотография презентует товар. Товар на фотографии должен выглядеть ярче, заманчивее и интереснее, чем на самом деле. У портфолио та же цель, модель на фотографии должна быть привлекательнее, чем в реальной жизни. А с твоими фотографиями так не выходит. Мне, как художнику, обидно.
Но фотографий у нас тонны, не выбрать что-нибудь просто невозможно.
— Вот видишь! — восклицает Фатима, — Вазим никогда бы не потратил столько пленок и времени. Это верно, Судипу мое портфолио обошлось в большую сумму, чем я заплатила.
Между тем, в модельной карьере Фатимы наступает кризис. Наверное, долгие задушевные беседы перестали удовлетворять Вазима, и захотелось большего. Фатима, верная супружескому долгу, была вынуждена ему отказать.
— Я никогда не забуду, как он посмотрел на меня, — переживала она, вспоминая сцену объяснения, — в этих глазах было столько боли! Но что я могла поделать?
Надо отдать должное ее стойкости. Вазим в Бангалоре — фигура значительная. Хорошие отношения с ним — это гарантия успеха. Он может раскрутить любую модель, сделать известной на национальном уровне. Кроме того, у него есть связи в модельных кругах Сингапура и Австралии. Он не вынес отказа. Фатима понимала, что сама ставит крест на своей карьере.
А мы с Судипом стали ездить в модельные агентства и в гости к его друзьям, а чаще, подругам: дизайнерам, хореографам и прочим творческим личностям. Судип считал, что меня надо представить нужным людям, но мое появление лишь всколыхнуло ревность у знакомых женщин Судипа.
— Зачем он тебе нужен? — удивлялись они. — С него же песок сыпется!
Каждая из них справедливо считала себя более подходящей парой для холостяка с аристократическими замашками.
С Судипом было просто и интересно общаться. Гурман, прежде всего, даже больше, чем художник, он любил обедать в хороших ресторанах, и постоянно выискивал в Бангалоре местечки, где вкусно и оригинально кормят. Если Судип приглашал в ресторан, можно было ехать, не опасаясь романтических вздохов, горячих взглядов, двусмысленных или прямых предложений. С ним легко было говорить на любые темы, рассказывать о традициях своей страны или сплетничать о его коллегах по ремеслу. Он остался в памяти добрым знакомым, одним из тех, кто представляет Индию с лучшей стороны.
Скоро мне предложили сняться в рекламе для IBM Systems. Идея была такова: технологии IBM облегчают человеческий труд, у деловых людей появляется больше возможностей для "качественного" отдыха. Я изображала преуспевающую бизнес-леди, которая наслаждалась свободным временем, упоенно играя в шахматы. Мы приехали в The Club, ночной клуб. Днем там было мало посетителей. На фоне голубого бассейна установили легкий столик с фруктами и с огромной шахматной доской. Фотограф и продюсер быстро составили на доске какую-то партию. Мне оставалось только хвататься за ту или иную фигуру и улыбаться воображаемому партнеру. Напротив разместился жутковатый, непреклонно серьезный фотограф, похожий на бородатого филина. Глаза его не двигались и даже не мигали, как будто стеклянные. Я должна была вести себя непринужденно, делая вид, что партия меня нисколько не напрягает. Это было легко! Я не играю в шахматы. А основной задачей было излучать успешность. С этим я тоже справилась, и заказчик остался доволен. Хотела выпросить свою фотографию и позвонила ему, но услышала обычное: "Что вы делаете сегодня вечером?" — решила не связываться.
