Михаил Дмитриев - У тихой Серебрянки
Одна из засад на шоссе принесла неожиданный результат.
- Смотрите, товарищ командир, - Николай Шаньков тронул за рукав Кузьму Черненко, - легковая машина! Обнаглели, гады...
- Без команды не стрелять! - полетело по цепи.
Машина быстро приближалась.
- Огонь!
Ударил дружный залп. "Оппель" вспыхнул. Партизаны бросились к машине. Офицер был мертв, раненых адъютанта и шофера взяли в плен. Убитым оказался комендант Журавичского района.
Вскоре после этого разгромили еще один намеченный по плану гарнизон - в Задубье. Для его ликвидации много сделала подпольная организация, в состав которой входили коммунисты Яков Николаевич Никифоров, Мария Филипповна Купреева, Иван Елисеевич Драчев. Никифоров и Купреева - члены Могилевского обкома партии. Драчев - член бюро Жлобинского РК КП(б)Б. Здесь они временно укрывались от преследования фашистов, вели подпольную работу.
В целях конспирации Я.Н.Никифоров стал надомником-жестянщиком, мастерил железные печки и трубы к ним, починял посуду. И.Е.Драчева подпольщики послали в Корму. Он устроился слесарем в созданную немцами мастерскую, в которой в основном работали военнопленные.
Для Купреевой и Драчева Задубье - родная деревня. Они хорошо знали всех земляков старшего и среднего возрастов, нашли общий язык и с молодежью. Люди скрывали от гитлеровцев, что Мария Филипповна Купреева, довоенный председатель одного из могилевских колхозов, являлась членом правительства БССР. Скрывали от врага и то, что Иван Елисеевич Драчев до войны работал прокурором в Жлобине.
К Драчеву и Купреевой часто приходили крестьяне за помощью и советом. Даже Павел Никитенко, староста деревни, обратился однажды к Марии Филипповне:
- Я знаю, что ты - коммунист и здесь живешь не зря. Посоветуй, как избавиться от этой осточертевшей должности. Не сам просился, заставили меня.
- Главное, что ненавидишь немцев, - ответила Купреева. - А ненависть всегда подскажет, что и как делать. Только нужно быстрее выходить на новую дорогу.
И Никитенко нашел эту дорогу - к партизанам.
В сентябре, когда создавался гарнизон в Задубье и на молодежь насильно напяливали черную полицейскую форму, к Марии Филипповне пришли за советом братья Дьяковы - Василий и Георгий.
- Везде можно остаться преданным Родине, приносить ей пользу, - сказала Купреева. - Подумайте, как бороться с фашистами тем оружием, которое они дадут вам в руки.
Василий Дьяков и Иван Юрченко убили матерого полицая, когда тот собирался ехать о доносом в комендатуру. Оружие в пирамиде сразу же оказалось в руках партизан. Десять парней, насильно мобилизованные на службу в полицию, уехали с народными мстителями в отряд. Оккупанты уже больше не восстанавливали в Задубье гарнизон.
Спустя неделю партизаны разгромили гитлеровский форпост в деревне Ворновка. Кормянский район постепенно освобождался от оккупантов. Затем уничтожили гарнизон в деревне Ржавка Пропойского района.
Начали вылазки на шоссе и наши "охотники". Так назывались партизанские снайперы, которые охотились за одиночными фашистами, обычно велосипедистами или мотоциклистами.
Немало, как говорится, путал наши карты крупный гитлеровский гарнизон в Дедлове. Но вот морозным утром 17 декабря 1942 года Иван Новицкий, Марк Мачеча и Петр Богдан прислали ко мне посланца. Он передал, что предстоящая ночь наиболее подходящая для разгрома гарнизона. Часть гитлеровцев выехала по приказу жандармерии в Рогачев на помощь одному из карательных отрядов, который готовился напасть на местных партизан. В гарнизоне же Дедлова остались в основном те, кого насильно взяли в полицию. Вряд ли они окажут серьезное сопротивление.
Что делать? Обычно днем я не ходил в партизанский лагерь. Но сейчас особый случай. Да вот беда: не знаю точного места нахождения штаба. Он должен быть где-то возле деревни Хвощ, позавчера только передислоцировался.
Пошел в деревню Хвощ. Подхожу к первой хате, осторожно стучу в окно. Через замерзшее стекло слышу детский голос:
- Мама, шкраб-шкраб!
Выходит женщина средних лет. Она раскрывает настежь дверь. В хате только девочка на печи, сверкает на меня любопытными глазенками.
- Ты - шкраб-шкраб? - спрашивает.
Я недоуменно смотрю на женщину, она говорит:
- Так что вам надо?
Прямо объясняю, зачем я здесь.
- Очень нужно, поймите, очень. Не пошел бы утром, если бы не срочное дело. Но вечером будет поздно.
- Ну, ладно, идемте. - Она торопливо одевается и, смеясь, говорит: Моя дочушка кое-кого называет "шкраб-шкраб". Очень уж тихо стучат они, не то, что полиция.
Мария Нестеренко доводит меня до опушки. Как раз на посту Самуил Дивоченко. Партизаны сопровождают меня к штабной землянке. Я нерешительно топчусь у порога.
В проеме двери показывается богатырская фигура Белых.
- Ну, смелее заходи. - Он пристально смотрит на меня. - Зачем пришел средь бела дня?
Я рассказал командованию то, что знал. Белых решил не упустить случая и уничтожить один из крупнейших гитлеровских гарнизонов. Сам же и возглавил операцию. Я в ней не участвовал и как проходил бой не имею возможности подробно рассказать. Знаю, что среди ночи партизаны при помощи связных внезапно напали на спящих. Более трех часов гремел бой. Операция принесла успех: 14 гитлеровцев были убиты, трое полицейских перешли в партизанский отряд, остальные разбежались.
Утром 30 декабря 1942 года связной Константин Кудрицкий прибыл ко мне в Серебрянку и сообщил, что из Журавич выехал карательный отряд, в котором до 150 гитлеровцев. Я тут же пошел посоветоваться к тете Даше - так подпольщики звали Антонову, жену начальника штаба.
- Я женщина, мне легче пробраться в лес, - спокойно сказала Дарья Кузьминична. - А ты, по возможности, узнай, что задумали гитлеровцы. Кого надо, предупреди, чтобы спрятались от этих живодеров.
И она направилась в деревню Хвощ.
С УЧЕТОМ ОБСТАНОВКИ
1
Часов в двенадцать в первый день нового, 1943 года по санной дороге Слобода - Свержень растянулся обоз карателей. Партизаны меньше всего ждали их отсюда, но все же и в этом направлении вели наблюдение Арсен Степанович Бердников и Самуил Павлович Дивоченко.
Каратели спешили в урочище Лески, где раньше был партизанский лагерь. Но не обнаружив там народных мстителей, они свернули в деревню Хвощ, схватили местного жителя Кондрата Тимошенко.
- Ты указать нам партизанен... Как это?.. Стоянка!
- Не знаю я никаких партизан. Может, вы и есть партизаны? Тут никого не было, вы - первые...
- Руссиш швайн! - Офицер наотмашь ударил Кондрата, из носа и разбитой губы потекла кровь.
- Бешеные собаки - вот вы кто! - плюнул Тимошенко в худощавое лицо гитлеровца.
![Андрэ Нортон - Зов Лиры [Руки Лира]](/uploads/posts/books/63080/63080.jpg)
