Наталья Боброва - Юрий Богатырев. Чужой среди своих
Эмиль Верник отмечает удивительное внимание артиста:
– Во время записей Юра всегда внимательно прислушивался к каждому замечанию. Он мог, например, проиграв сцену, вдруг неожиданно попросить: «Эмиль Григорьевич, а нельзя ли повторить снова?» Он отличался тем, что был очень требователен к себе во время работы.
Он любил работать на радио, где артист выражает себя только голосом, а он обладал великолепными голосовыми данными. К приглашениям на радио Юра никогда не относился формально, как некоторые актеры: что греха таить, ведь воспринимали приход на улицу Качалова как лишнюю возможность заработать – быстро записаться и быстро уйти.
У Юры я ощущал иное… Он относился к своей профессии очень серьезно.
* * *– После выхода в эфир радиоспектакля «Жди меня» у нас с Юрой завязались дружеские, теплые взаимоотношения, – продолжает Эмиль Верник. – Мы часто перезванивались. Беседы наши проходили в основном в ночное время. Он звонил часов в одиннадцать – двенадцать. И всегда деликатно осведомлялся: «Эмиль Григорьевич, извините, можно? Не поздно?»
Богатырев был удивительно деликатным человеком. Интеллигент в высоком понимании этого слова. В одной из наших ночных бесед я предложил записывать «Двенадцать стульев» Ильфа и Петрова. Он с радостью согласился. И мы начали работать.
В фондах радио есть разные записи глав из «Двенадцати стульев», исполненные очень хорошими актерами. Но исполнение Богатыревым отличается неповторимой богатыревской манерой в раскрытии характеров героев произведения. Он обладал очень красивым, бархатным, «радийным» голосом. Его Остап был неповторим: авантюрист высочайшей марки, но… очень человечный, обаятельный.
В эфире «Двенадцать стульев» прошли с большим успехом. Много благодарных писем пришло к нам в редакцию. В них особо отмечалось чтение Юрия Богатырева.
* * *Верник вспоминает, что заметные работы у Богатырева получились в двух спектаклях по произведениям Вениамина Каверина – «Открытая книга» и «Наука расставания». Там сложился великолепный тандем: Олег Ефремов – Юрий Богатырев.
– И опять с помощью только голоса Богатырев находил возможность раскрывать сложные характеры своих героев. Слушателя подкупала мягкая, интеллигентная, можно сказать, деликатная манера его исполнения. И в то же время он бывал чрезвычайно эмоциональным, темпераментным, просто взрывным, когда это требовалось по роли.
Я видел, что он работал много и очень успешно. Каждая его роль становилась событием. Не только в театре и кино, но и на радио. Юрочка раскрывался какими-то новыми, неожиданными гранями своего таланта. Радиосцена дарила ему возможность по-новому и как-то по-особому выразить себя только через голос.
Радиоискусство отличается от других видов искусства тем, что процесс работы происходит в более убыстренном темпе, отсутствует видеоряд, выразительным фактором является только голос – одним голосом артист передает целую гамму чувств. И голосовая палитра Богатырева была очень широкая. Стихи он читал, проникая в суть каждого поэта. Он был сдержан и в то же время очень наполнен – наполненно сдержан.
Верник вспоминает, как он приходил в студию, как сосредоточенно готовился:
– Он не распылялся, не растрачивал себя, как некоторые актеры. Помню его в коридоре Дома радиовещания и звукозаписи на улице Качалова сидящим на подоконнике с карандашом в руке, что-то внимательно штудирующим… Он иногда шутил, осторожно острил, кого-то чуть-чуть поддевал, но все это по-доброму, по-товарищески.
Во время работы он не любил распущенности, расхлябанности – всего, что мешало делу. В этом он был очень схож с Верой Петровной Марецкой, которая просила Ростислава Яновича Плятта, любившего пошутить и похохмить: «Слава, ты на радио ас. А я должна сосредоточиться. Не хохми».
И Богатырев, работая у микрофона, тоже любил по-настоящему сосредоточиваться, ни на что не отвлекаясь…
* * *– Последние годы Юра погрузнел, располнел, – продолжает Верник. – На репетициях и записях буквально обливался потом. Он страдал, мучился – я чувствовал это, – но работал с полной отдачей. Помню, что он всегда звонил в Ленинград маме, чтобы она обязательно послушала ту или иную радиопередачу. Ее мнение для него было очень важно… А я познакомился с Татьяной Васильевной, когда Юры уже не стало, и передал ей кассеты с его голосом…
В 1984–1989 годах мы с ним часто встречались в радиопостановках, в чтецких работах. Он с радостью отзывался на любое мое предложение. К великому сожалению, на радио он сделал значительно меньше, чем мог. Задуманная запись «Золотого теленка» не состоялась.
…Я понимаю, что ушедшего из жизни в 1989 году Богатырева молодое поколение мало знает. Но очень хочется, чтобы его имя не было забыто. Он вошел в историю театрального, кино-, теле– и радиоискусства нашей страны.
…1 января 1989 года Юра позвонил мне, поздравил с Новым годом. Мы разговорились об отзывах на передачу «Двенадцать стульев», и я предложил ему продолжить наши встречи на улице Качалова, приступить к записям «Золотого теленка». Он был счастлив. И мы расстались на том, что в феврале начнем работать. Увы…
Глава 14. Психологический этюд
Тест на талант ■ Скорая психологическая помощь ■ Как получить квартиру ■ Письмо на съезд ■ Интроверт с психастенией ■ Кто полюбит жирную свинью? ■ Зачем нужны уши? ■ Сыр и курага ■ У кого поехала крыша ■ Призрак депрессии ■ Стул из реквизита ■ Халат им. Плюшкина ■ О чем говорит кавардак ■ Сам себе психолог ■ Доверяй, но проверяй ■ Опытным путем ■ По секрету всему свету ■ Семья не для него ■ Каждая – единственная ■ Поросенок в душе ■ Сила проклятья
Среди близких друзей артиста был и врач-психолог Сергей Трофимов (его, увы, недавно не стало). А познакомились они в 1976 году, когда Трофимов проходил специальные курсы в 12-й городской больнице.
– У меня была дипломная работа, посвященная определенным психологическим методикам тестирования, – вспоминает Сергей Владимирович. – Мне надо было подобрать несколько актеров для того, чтобы определить норму. Случайно выбор пал на Колю Еременко, Юру Богатырева и Олега Шкловского. Так мы и познакомились. Ну, а потом уже постепенно мы стали с Юрой Богатыревым близкими друзьями.
Сергей Трофимов стал личным психотерапевтом Богатырева.
– Насколько это было возможно, я помогал ему по-человечески и профессионально. Юра нуждался в психологической помощи. Тем паче что человек он был незаурядный. Он был очень легко раним, необыкновенно гостеприимен, радушен, щедр просто до беспредела. Все эти качества способствовали нашему сближению. Хотя мы встречались потом, после общей психологической работы, достаточно редко. Но общение было очень интересное.
