Анатолий Терещенко - «Снег», укротивший «Тайфун»
Об этой операции будет сказано несколько ниже.
Глава 8
Отряд № 731
Как известно, еще задолго до начала Второй мировой войны японцы, вынашивая планы нападения на Советский Союз, пополняли Квантунскую армию личным составом и укрепляли ее различными системами новейшего вооружения. Квантунцы не побрезговали в случае необходимости применить против китайцев и россиян химическое и даже запрещенное к тому времени бактериологическое (биологическое) оружие.
Самураи подходили к решению подобной проблемы по-иезуитски – кому дозволена цель, тому дозволены и средства. Для них это было правое дело. Но в борьбе за «правое дело» иногда проигрывает дело, а иногда – правота.
Речь в этой главе пойдет о сугубо засекреченном объекте японской военщины – отряде № 731. Это была своеобразная психологически-испытательная и производственно-бактериологическая лаборатория. Применение нового чудо-оружия, как считали посланцы Страны восходящего солнца, должно существенно помочь им в одолении северного противника – СССР не огнем снарядов и бомб, а страшной по последствиям для здоровья заразой.
Специальный отряд особого назначения японских вооруженных сил занимался исследованием в области биологического оружия с целью подготовки к ведению бактериологической войны. Сотрудниками отряда проводились опыты на живых людях с целью установления количества времени, которое человек может прожить под воздействием разных факторов:
– поражение кожных покровов кипятком;
– высушивание (мумификация) тела в специальных камерах;
– лишение воды;
– лишение пищи;
– обморожение всего тела или отдельных его участков,
– лишение сна до потери сознания;
– поражение электротоком;
– вивисекция или живосечение на живом человеке без анестезии с целью изучения функций организма, воздействия на него различных веществ, методов лечения;
– заражение инфекционными болезнями, и т. д.
Аналогичной деятельностью применительно к домашним животным и сельскохозяйственным культурам занимался и отряд № 100. Этому отряду тоже ставилась задача по производству бактериологического оружия и проведению диверсионных мероприятий: отравление колодцев, водоемов, лошадей, крупного рогатого скота и других домашних животных.
Основная база этого подразделения находилась в 10 километрах южнее Синьцзина в небольшом населенном пункте Мэнцзятунь. Штат его сотрудников был намного меньше отряда № 731 и насчитывал около 800 человек. Кроме этих отрядов было еще два филиала – № 162 и 643.
* * *Но все по порядку.
Идея создания отряда восходит к 1932 году. Сначала лаборатория, а потом отряд № 731 разместили в 1936 году вблизи деревни Пинфан к юго-востоку от Харбина. Чтобы подготовить площадку для секретного комплекса, были сожжены более 300 китайских крестьянских домов. На тот период эта территория принадлежала марионеточному государству Маньчжоу-Го. Для отряда было построено около полутора сотен зданий на пространстве 6 кв. км. Легендировалась стройка под размещение Главного управления по водоснабжению и профилактике частей Квантунской армии.
Руководил отрядом генерал-лейтенант медицинской службы Сиро Исси.
Для соблюдения режимных мер создавалась полная автономность жизнеобеспечения объекта. Внутри высокого и глухого забора находились две электростанции, артезианские скважины, аэродром, истребительная авиация ПВО, приготовленная к уничтожению воздушных летательных аппаратов, даже японских, пролетающих над территорией отряда, а также отдельная железнодорожная ветка.
Набирали в отряд выпускников престижных японских университетов, ученых и военных специалистов. Много было выпускников медицинских вузов.
На заседании правительства, когда обсуждался вопрос о месте дислокации отряда, все – и политики, и военные – чуть ли не в один голос заявили: его надо вынести за пределы Японии. Предлагали отряд разместить ориентировочно в Китае.
Во-первых, в метрополии сложно соблюсти режим секретности.
Во-вторых, утечка материала грозила смертью китайцам, а не японцам.
В-третьих, под рукой было полно объектов для испытания, так называемых «бревен» (местных граждан: китайских, корейских, американских, австралийских, советских военнопленных, российских белоэмигрантов, проживавших в Харбине, и даже захваченных местных крестьян в округе. Нередко «бревнами» становились целые семьи с малолетними детьми).
Пригнанных «испытываемых кроликов» или «бревен» хорошо откармливали в ходе трехразового питания, – чистота эксперимента превыше всего! «Бревно» в отряде – это уже был не человек, а препарат или объект изучения.
В одном из заявлений сотрудник отряда Тошими Мизобучи, захваченный советской военной контрразведкой после поражения Квантунской армии, признался:
– Мы считали, что «бревна» – не люди, что они даже ниже скотов. Впрочем, среди работавших в отряде ученых и исследователей не было никого, кто хоть сколько-нибудь сочувствовал «бревнам». Все – и военнослужащие, и вольнонаемные отряда – считали, что истребление «бревен» – дело совершенно естественное… «Бревна» уже мертвые сами по себе. Теперь они умирали второй раз, и мы лишь исполняли смертный приговор.
На «бревнах» испытывали эффективность разных штаммов болезней. Особенно нравилась чума. В лабораториях отряда был выведен такой штамм чумной бактерии, который в 60 раз превосходил по вирулентности обычную чуму. Хотя, по правде говоря, трудно назвать такую страшную болезнь обычной.
Кроме того, в отряде исследовались пределы выносливости человеческих органов. Ставились, например, опыты, сколько человек может прожить под воздействием разных негативных факторов, о которых говорилось выше. Жертвы попадали в отряд часто вместе с детьми и внуками. Японских врачей интересовало поведение разных возрастных групп при заражении. В отряде были специальные узкие клетки, куда запирали зараженных людей, а потом наблюдали над изменениями состояния организма.
Часто людей живых препарировали, вытаскивая органы, и наблюдали, как болезнь распространяется внутри.
На допросе в советской военной контрразведке в 1945 году один из сотрудников отряда признался:
– У всех подопытных, погибших от цианистого водорода, лица были багрово-красного цвета. У тех, кто умирал от иприта, все тело было обожжено так, что на труп нельзя было смотреть. Наши опыты показали, что выносливость человека приблизительно равна выносливости голубя. В условиях, в которых погибал голубь, погибал и подопытный человек.
– Какие объекты, кроме основного здания в Пинфане, имелись за пределами отряда? – спросил советский офицер, сотрудник военной контрразведки СМЕРШ.
