Эндрю Карнеги - История моей жизни
На следующий вечер мы благополучно добрались наконец до маленького городка, жителей которого нашли в большой тревоге. Небольшая церковка была ярко освещена, колокола вовсю звонили. Не успели мы остановиться в гостинице, как к нам явилась депутация и объявила, что нас уже ждут и вся община в сборе. Очевидно, они ожидали проповедника, задержавшегося, как и мы, из-за дурной погоды. Почему-то меня приняли за это духовное лицо и спросили, скоро ли я явлюсь в собрание. Я и мои спутники находились в таком настроении, что, пожалуй, не прочь были проделать эту мистификацию, но я чувствовал себя слишком утомленным. Никогда я не был так близок от церковной кафедры, как в тот день.
Мои предприятия в такой степени требовали теперь моего внимания, что я решил отказаться от железнодорожной службы и посвятить все свое время исключительно собственным делам. В 1865 году я вышел в отставку.
С тех пор я нигде больше не состоял на службе. Тот, кто находится в зависимости от других, далеко не пойдет. Даже если он доберется до председательского поста в какой-нибудь компании, он все-таки не сможет чувствовать себя хозяином дела, если только в его руках не будет большинство акций. Даже самый дельный председатель сплошь и рядом стеснен в своей деятельности остальными акционерами, не всегда разбирающимися в делах.
В 1867 году мистер Фиппс, мистер Вандерворт (он же «Ванди») и я совершили путешествие в Европу. Мы объехали Англию и Шотландию и оттуда отправились на континент. Мы посетили почти все столицы Европы и облазили все горные вершины с альпийскими мешками за плечами. Везувий был конечным пунктом нашего путешествия. Там мы договорились совершить со временем путешествие вокруг света.
Путешествие по Европе многому меня научило. До тех пор я мало смыслил в живописи и скульптуре и только в Европе научился понимать произведения великих мастеров. В этот же период я впервые имел случай испытать настоящее наслаждение от музыки. В то время в лондонском Хрустальном дворце праздновали годовщину Генделя Ни до, ни после этого я не испытал такого впечатления от музыки.
1 Гендель Георг Фридрих (1685—1759) — немецкий композитор. Большую часть жизни прожил в Англии.
В области деловой жизни я тоже получил много новых впечатлений. Стоит на короткое время вырваться из водоворота заокеанской республики, чтобы понять, как интенсивно течет там жизнь. Такое предприятие, как наше, не поспевало в своем росте, чтобы удовлетворить все потребности американской публики. А когда я попал за границу, у меня было чувство, что там ничего не двигается с места. За исключением нескольких европейских столиц весь континент казался мне погруженным в неподвижность, между тем как в Америке, куда ни повернешься, натыкаешься на картины, напоминающие вавилонское столпотворение в Библии: всюду видишь кипучую деятельность людских масс, все силы вкладывающих в завершение грандиозного здания.
Глава 10
Переселение в Нью-Йорк. Против биржевой спекуляции. Новые успехи. Компания пульмановских спальных вагонов
По мере того как разрастались наши предприятия, мне приходилось все чаще ездить в Нью-Йорк. Ни один концерн не мог обойтись без собственного представителя в этом центре всех сколько-нибудь серьезных предприятий в Америке. В Питсбурге нашими делами заведовали мой брат и мистер Фиппс. На мою долю выпала задача давать общие директивы фирмам, входящим в состав нашего концерна.
Таким образом, мне пришлось в 1867 году переселиться в Нью-Йорк и снова оборвать старые дружеские связи в Питсбурге. Это было тяжело для меня, но гораздо тяжелее для моей матери. Ей было очень грустно расставаться с нашим прекрасным домом в Хомвуде. В нем остался жить мой брат, женившийся на дочери моего друга и сотоварища по работе, мистера Колмана.
В Нью-Йорке на первых порах мы чувствовали себя совершенно чужими. Почти единственной нашей радостью были в то время посещения наших питсбургских друзей, приезжавших изредка в Нью-Йорк, а без питсбургских газет мы, казалось, не могли существовать. Но с течением времени завязались новые дружеские отношения, появились новые интересы, и понемногу мы обжились в Нью-Йорке.
Я достаточно долго принимал участие в деловой жизни Питсбурга, чтобы уяснить разницу между духом планомерной коммерческой работы и спекуляцией. Благодаря службе на телеграфе я познакомился с некоторыми фирмами и отдельными лицами, которые работали с нью-йоркской биржей, и внимательно следил за ними. По-моему, они просто вели азартную игру, но тогда подобных фирм было так мало, что их можно было пересчитать по пальцам. Питсбург прежде всего был промышленным городом.
В Нью-Йорке я, к своему удивлению, нашел совершенно иное положение вещей. Там в деловом мире оказалось очень мало людей, которые не играли на бирже. Меня осаждали со всех сторон расспросами о различных железнодорожных компаниях, с которыми у меня были связи. Люди, желавшие поместить куда-нибудь свои капиталы, предлагали мне взять на себя посредничество, исходя из предположения, что я, будучи лучше знаком с деловым миром, смогу выгоднее поместить их деньги. Мне предлагали войти в компании, имевшие намерение скупить главные акции известных промышленных предприятий. Вся сфера спекуляции развернулась передо мной в самых соблазнительных красках.
Но я устоял перед всеми этими искушениями. Ни разу в жизни я не купил со спекулятивными целями ни одной акции. Я придерживался правила никогда не покупать то, что не могу оплатить, и не продавать то, что мне не принадлежит. Только в начале карьеры у меня было некоторое количество ценных бумаг и акций, котировавшихся на нью-йоркской бирже, вследствие этого я каждое утро, взяв в руки газету, прежде всего просматривал биржевые отчеты. Но я тогда же решил продать все имевшиеся у меня акции чужих компаний и сосредоточить все внимание на наших собственных предприятиях. Я добросовестно придерживался этого правила. Спекуляция — это паразит, пожирающий ценности, но не создающий их.
Первой моей крупной работой после переселения в Нью-Йорк было строительство моста через Миссисипи.
Я уже упоминал, что в 1867 году совершил путешествие в Европу, где меня очень заинтересовало все, что пришлось там увидеть. Но из этого не следует, что я запустил за это время свои дела в Америке. Непрерывные почтовые сношения держали меня в курсе всего, что там происходило. Гражданская война поставила на повестку дня вопрос о постройке Тихоокеанской железной дороги. Земляные работы уже начались, и предполагалось довести линию до Сан-Франциско. Население желало, чтобы все области страны были соединены между собой железнодорожными путями и чтобы это было осуществлено как можно скорее. Конгресс дал согласие, и начались работы по сооружению новой линии. Я находился в то время в Риме, и однажды мне пришло в голову пустить по этой линии спальные вагоны. Я немедленно написал об этом мистеру Скотту и получил от него в ответ: «Нужно признать, мой молодой друг, что вы умеете воспользоваться случаем».
