Исай Лемберик - Капитан Старчак (Год жизни парашютиста-разведчика)
Снег вокруг подернулся копотью, и, хотя утром а потом вечером и ночью был снегопад, эта копоть обнажалась, как только порывы ветра сдували свежий покров... - А ведь, знаете, -- сказал Старчак, - несколько дней спустя Бедрин - не помню уж с кем - был в деревушке, где скрывался Демин, даже в сарай тот заходил - переобуться. - Ну, и нашел его?
- Не нашел, - ответил Старчак.
- Так откуда же вы знаете, что Бедрин в том самом сарае побывал?
- Знаю. Посмотрите.
Он дал мне лист бумаги, исписанный карандашом вдоль и поперек:
- Бедрин нашел, там, в сарае... Я дословно переписал все, что было на этом листке, в тетрадь.
"...Превозмогая боль, питаясь имеющимся пайком, часто теряя сознание, я продолжал жить, ждать свои части, свято веря в то, что дождусь.
Меня очень мучила жажда: днем я ел только снег, а ночью выползал из сарая и полз в овраг, чтобы напиться воды. Туда же за водой ходили немцы - их я видел каждый день в щель сарая.
Однажды утром, еще до света, захватив финский нож, которым пробивал прорубь, я спустился в овраг напиться. Возвращаюсь обратно, услышал чьи-то шаги. Я сполз с | тропки в кусты; мимо прошел немец с канистрой на плече. Был он без шинели, в одном кителе, поверх пилотки повязан женский платок.
Несколько минут я лежал не двигаясь.
Немец, что-то насвистывая, медленно шел в гору. Я лежал от тропки в двух шагах. Когда фашист поравнялся со мной, я ударил его по ногам, он упал. Я навалился на него и всадил ему нож промеж лопаток. Затем, с трудом оттащив его, засунул в прорубь, под лед. Кровь на тропе засыпал снегом и опять заполз в сарай, захватив с собой канистру.
Весь этот день я чего-то ждал. Начала болеть вторая нога. Валенки снять я никак не мог: они смерзлись и стали твердые, как кость. Хотел разрезать их, но где-то потерял свой нож. Так я промучился еще несколько дней. Вечером на востоке было видно зарево, слышны взрывы, Это значит: скоро придут наши".
Старчак сказал: - И канистру, о которой идет речь, Бедрин нашел. В сене была зарыта...
9
Чтобы как следует понять задачу, которую выполнял отряд Старчака, я решил получше познакомиться с военной обстановкой, сложившейся на дальних подступах к Москве в середине декабря сорок первого года. Сопоставляя рассказы о парашютистах, действовавших во вражеском тылу, с сообщениями об операциях на ближайшем участке фронта, можно было узнать многое.
Я листаю газеты первого года войны. Конечно, я их в свое время читал, но было это почти два десятилетия назад, и теперь все-все переживаешь вновь.
Кто-то сказал, что газета живет лишь один день. Это не так. Газетное слово, сказанное о самом главном, вечно.
Газеты за сорок первый год...
Как жаль, что из-за нехватки времени их нельзя перечитать от строки до строки. Приходится ограничиться декабрьскими номерами.
Второе декабря... Сообщение о том, что наши южные армии разгромили войска гитлеровского генерала Клейста и овладели Ростовом.
Еще через несколько дней - сводки о новых успехах: освобождены Тихвин и Елец.
Газету за тринадцатое декабря, наверно, запомнил каждый, кто ее видел: здесь напечатана сводка о провале немецкого плана окружения и взятия Москвы. Второе генеральное наступление на нашу столицу окончилось так же бесславно, как и первое, октябрьское.
К трем освобожденным городам, о которых сообщило Совинформбюро в первых числах месяца, прибавились новые: Рогачев, Клин, Яхрома, Солнечногорск, Истра, Венёв, Сталиногорск, Михайлов, Епифань.
Но было рано трубить в трубы: враг был ранен, но не убит, он еще находился на подмосковной земле. Недорубленный лес вырастает.
Получен приказ: сделать все, чтобы ни один фашистский танк, осквернивший своими гусеницами подмосковные заснеженные дороги, не уполз, ни одно орудие, ни одна автомашина...
Когда четырнадцатого декабря Старчаку давали уточненное боевое задание, ему сказали, что в ближайшие дни наши части должны взять Калинин и Волоколамск. Надо запереть врага на крепкий замок. Конечно, сравнительно небольшому отряду будет не под силу освободить от вражеских войск крупные населенные пункты. Попробуй захвати Теряеву Слободу, где разместился пехотный полк!.. Но вот преградить путь этому и другим полкам - можно.
Главных дорог, на которых действовали парашютисты Старчака, было четыре. Я отыскал их на карте. Это шоссе Клин - Волоколамск, Волоколамск - Лотошино, Клин - Ново-Петровское и железная дорога Шаховская - Ново-Петровское...
С пятнадцатого по двадцать пятое декабря эти пути были преграждены парашютистами. Вот по какой причине, а не потому что замерзла вода в радиаторах, вражеские машины не смогли выбраться из Волоколамска, взятого нашими войсками двадцатого декабря.
Старчак, рассказывая о делах отряда, назвал лишъ ту технику, которая была захвачена парашютистами в бою. Но ведь доля десантников была и в тех трофеях, которые достались нашим войскам, наступавшим с фронта.
Несколько позже, в январе сорок второго года, я возвращался из Калуги. И тогда еще и шоссе, и большаки, о проселки - все дороги были загромождены танками, автомашинами, мотоциклами, орудиями разных калибров и назначений, начиная с тяжелых пушек и кончая скорострельными зенитками. Немецкое железо валялось под пушистым русским снегом. Из сугробов торчали сотни велосипедов, на которых немецкие самокатчики намеревались проехаться по брусчатке Красной площади.
10
В одной из бесед Старчак сказал, что декабрьские бои внесли много нового в его прежние представления о десантных операциях.
Прежде всего - сроки. По теории считалось, что парашютисты должны пробыть в тылу два, ну, пусть три дня, а затем сомкнуться со своими наступающими войсками или же выбраться к своим через линию фронта. Группа Старчака пробыла в тылу вражеских армий одиннадцать суток...
Второе расхождение теории с практикой. Предусматривалось, что парашютисты пойдут навстречу своим войскам, чтобы скорее соединиться с ними. Старчак же, после того как наши части приблизились к Волоколамску, не пошел в город. Десантники направились на запад, стремясь по-прежнему оставаться в тылу врага.
Старчак рассказывает:
- Жаль было покидать базу, устроенную нами в лесу между Ильинским и Вертковом. Отсюда мы могли отлично контролировать дороги Клин - Лотошино и Клин - Волоколамск.
В ночь на восемнадцатое декабря мы перешли по льду Ламу и остановились в лесу между Лотошином и Новоникольским.
По пути нам повстречались крестьяне из деревень Старицы и Зубцово. Под охраной пятнадцати конвоиров они заготовляли лес для укреплений, которые немцы спешно возводили на Ламе.
Конвой был уничтожен, а крестьяне вместе с нами пришли на нашу новую базу. Они просили лишь об одном _ дать оружие, и мы поделились с ними трофейными автоматами и винтовками. Командиром нового партизанского отряда стал учитель Киселев.
