Виктор Филиппов - Воздухоплаватели
Наконец докладываем Жданову о готовности к работе.
И настает день…
Погода, помню, была как по заказу. Видимость, как говорится, до горизонта. По команде с КП в воздух сдали сразу три аэростата. В первой гондоле — Крючков, во второй — Битюк, в третьей — Кириков.
Из окна штаб-квартиры мне хорошо были видны устремляющиеся ввысь оболочки-сигары. И вот слышу:
— «Арбуз»! Первый к корректировке готов!
— Второй готов! [79]
— Третий готов!
И тут же другое:
— Батареи к стрельбе готовы!
Оперативный надсадно кричит артиллеристам в трубку!
— Залп! — и чуть погодя заносит в таблицы первые данные корректировщиков.
— Данные принял! — Мы тут же пересчитываем полученные результаты и выдаем их артиллеристам: — Юг — сто метров! Запад — тридцать пять!
И снова залп. Снова корректировка. Потом третий, четвертый…
Фашисты спохватились, начали бить по подъемным полям. Поздно!
Слышу от Кирикова долгожданное:
— Товарищ майор! Товарищ майор! В районе цели двести три наблюдаю взрыв!
То же повторяют Крючков и Битюк. Цель уничтожена! Аэрофотосъемки на другой день подтвердили это.
Полный успех! Вот что значит продуманная подготовка. Но каким бы радостным ни был первый день боевой работы по новому методу, мы не забываем о том, что еще две цели ждут своего часа. И конечно, дождутся. В конце октября будут уничтожены и они.
Третья цель навсегда замолчит при непосредственном участии в стрельбе генерала Жданова. Вот как много лет спустя он расскажет об этом в книге «Огневой щит Ленинграда»:
«Запомнились мужество и отвага, находчивость и искусство наблюдателей-корректировщиков 1-го воздухоплавательного дивизиона капитана М. П. Крючкова, старших лейтенантов Е. А. Кирикова и А. К. Ферцева, лейтенанта Ф. Е. Иняева. С ними связано у меня воспоминание об одной стрельбе на уничтожение вражеской батареи, чрезвычайно активной в обстреле Ленинграда…
Для корректирования огня сначала предполагалось использовать самолет и аэростат артиллерийского наблюдения 1-го воздухоплавательного дивизиона. Но, как оказалось, самолет не мог обеспечить надежное корректирование из-за сильного зенитного огня противника и активных действий его истребителей…
Вот тогда-то и родилась мысль использовать для корректирования огня три аэростата, организовав с них своего рода сопряженное наблюдение. Определять отклонения разрывов от цели было решено с помощью радиальных сеток».
Генерал припомнит тот день, 27 октября 1943 года. Он [80] подробно расскажет, как наши корректировщики готовились к работе, как на командном пункте воздухоплавательного дивизиона мы получили первые сигналы, как результаты наблюдений наносились на радиальные сетки, с помощью которых было определено положение разрывов, наконец, как батареи 73-го артполка одновременно обрушились на врага и мощным огневым ударом заставили вражескую цель замолчать навсегда.
«Большое значение, — напомнит генерал, — имело для успешного решения огневых задач тесное боевое содружество и полное взаимопонимание артиллеристов-огневиков и наблюдателей-корректировщиков 1-го воздухоплавательного дивизиона и подразделений корректировочной авиации.
Своей отличной работой они внесли большой вклад в борьбу с артиллерией противника».
Вот так расчищался путь к полному освобождению Ленинграда от блокады, так уничтожалось все, что могло стать помехой, преградой в наступлении наших войск.
И мы ждали этого наступления. [81]
Разгром врага у Ленинграда
Подготовка к наступлению. Полное снятие блокады. Бои под Псковом. Передислокация дивизиона
В канун Нового года у нас вновь «новоселье». Штаб 3-го артиллерийского корпуса, куда придан наш дивизион, размещается в здании школы в Володарке, и по приказанию генерала Жданова туда перебираемся и мы со своим КП. Фронт готовится к прорыву мощной вражеской обороны с ораниенбаумского плацдарма, и в корпусном штабе у нас идет подготовка к наступлению с командирами и начальниками штабов частей корпуса.
В конце декабря ложная наступательная операция. Направление — Красное Село. Задача — отвлечь противника от предполагаемого удара и выявить как действующие, так и новые огневые средства.
…После артподготовки наши части пошли в атаку. Фашисты действительно сочли, что началось наступление, и ввели в бой свою основную артиллерию. Наземная разведка и два наших аэростата зафиксировали больше десяти новых батарей — до этого они ни разу не проявляли себя. Замысел ложного наступления был оправдан.
Скоро наступать по-настоящему. Командиры отрядов и политработники разъясняют бойцам характер предстоящих боев. За два с лишним года стабильной обороны воздухоплаватели конечно же успели узнать чуть ли не каждый холмик, каждый куст на занятой врагом территории, не хуже своих знают его батареи — и когда стреляют, и как стреляют.
Но в то же время за эти два долгих года в отрядах привыкли к оседлой жизни. А ведь в наступлении не то что каждый час — каждая минута может явить свой сюрприз. И это надо довести до сознания каждого.
31 декабря на своем КП я провожу последнее в минувшем году совещание с комсоставом и политработниками отрядов и дивизиона. И вот в ясную морозную ночь, незадолго до Нового, 1944 года, поздравляем друг друга, горячо желаем боевых успехов. Затем все офицеры разъезжаются по своим отрядам. [82]
Забот с подготовкой отрядов хватает и после Нового года. Связисты готовят свою технику — основной упор на радиосвязь. Капитан Бауров хлопочет, чтоб во всех отрядах и на КП были рации, их питание. Майор Иванов озабочен обеспечением отрядов газом. С химического завода до Красного Села и Гатчины газ будет доставляться в газгольдерах. Но в отрядах надо иметь запас баллонов, с тем чтобы в них доставлять газ далее, уже по прямому назначению. В дальнейшем продвижении зампотех части капитан Торба должен организовать добычу газа полевыми заводами ВУГ-120.
Притопывая на снегу ногами, скорее, больше от нетерпения, чем от мороза, меня окружают, обдавая парком дыхания, краснощекие девчата — аэростатчицы. Узнаю Еремееву, Мартынову, Иванову, Лисицыну…
— Что стряслось, девушки?
Взволнованно перебивая друг дружку, сетуют, что трудно, мол, с транспортировкой газгольдеров на далекие расстояния. А ведь на каждый аэростат их надо четыре-пять.
— Не то что до Гатчины, нам и до Красного Села их не дотянуть, — уверяет Шура Еремеева. — Мы его и мешками с балластом загружаем, но чуть посильнее ветерок — газгольдер так и норовит из стороны в сторону, так и рвется из рук, особенно на открытом месте. Девчата прямо виснут на поясных — все равно тащит и тащит… невесть куда.
