П Бермонт-Авалов - Документы и воспоминания
За предыдущими приказами Вашими следовали разъяснения через офицеров от Вас о необязательности этих приказов для меня, в таком смысле понимаю и последнюю телеграмму.
Дальнейшими операциями надеюсь принести пользу не только Родине, но и войскам Северной армии. Изменником Родины себя не могу назвать, т[ак] к[ак] в Вашей телеграмме явный призыв к мятежу в моей армии.
Еще потому не считаю себя изменником, что в то время, когда на территории Северной армии ее чины унижены и оскорблены, -- чины моей армии во всей Курляндии пользуются уважением и российский флаг гордо развевается.
[Резолюция]: Секретно, кн[язь] Авалов.
Копия
44. Радиотелеграмма Бермонта-Авалова правительству Литвы
15 октября 1919 года
Литовскому правительству, Ковно.
Я командировал генерала Альтфатера 46 с комиссией произвести расследование о беспорядках, допущенных чинами корпуса полк[овника] Вырголича. Виновные будут переданы военному суду, убытки возмещены.
Пользуюсь случаем еще раз подтвердить свое желание поддержать самое добросовестное отношение с литовским народом и правительством Литвы.
Не могу верить, чтобы литовское правительство не откликнулось на мой неоднократный призыв. Великая Россия возродится, и добро как и зло, сделанное ей во время ее возрождения будет учтено ею сторицей.
Командующий Западной добровольческой армией полковник кн[язь] Авалов-Бермонт. No 138.
Копия
45. Телеграмма Бермонта-Авалова правительствам стран Антанты
16 октября 1919 года
Представителям держав Согласия.
Союзные корабли, находящиеся в Рижском заливе, в предыдущих боях с большевиками быстро уходили в море, не оказав поддержку борющимся с большевиками. В борьбе войск Западно-Добровольческой армии с большевистскими бандами Заметана, союзный флот второй день засыпает снарядами мой первый казачий пластунский полк и мирное население Торенсберга, проливая русскую кровь, как видно в благодарность за героическую помощь русских своим союзникам во время войны. Я должен усмотреть в этом полную поддержку врагов России -- большевиков.
Позиции своей не уступлю, и мои войска во главе со мной будут бороться до последней капли крови за благо России.
Командующий Западной добр[овольческой] армией полковник князь Авалов-Бермонт.
Копия
46. Телеграмма Бермонта-Авалова командующему английской эскадрой
Ревель, 16 октября 1919 года
Получил Вашу 190 от 15 октября. Обеспечив ныне мою военную базу для похода против большевиков, уже 10 октября предлагал латышам прекращение военных действий. Прошу Вас помочь мне [в] достижении этой цели. Войска мои стреляли только по позициям угрожавших мне латышей. Считал корабли союзников друзьями России, а не частью латышского войска, борющегося против нее. Так как переговоры по радио слишком медленны, прошу выслать в Митаву уполномоченных [по] переговорам [для] скорейшего прекращения кровопролития. Требую прекращения огня союзных кораблей по моим войскам и по мирному населению Торенсберга.
Командующий Западной Добровольческой армией полковник князь Авалов-Бермонт.
Копия
47. Телефонограмма полуоыника Евреинова Бермонту-Авалову
Торенсберг, 16 октября 1919 г. 16 ч. 10 минут
Обстановка следующая: на позиции 1-го полка 5 часов утра и до настоящего времени идет бой 2-й батальон планомерно наступает и находится в настоящее время у перекрестка севернее Шмита, 1-й батальон в количестве 87 штыков правее 2-го батальона. Выезжаю в штаб 1-го полка.
Полковник Евреинов.
Копия
48. Граф Ф. Финкенштейн -- Бермонту-Авалову
Кенигсберг, 17 октября 1919 года
Секретно.
Его Величеству 47 госп[одину] полковнику князю Авалов--Бермонт, Митава.
Ваше Высочество 47, поздравляю к поспеху, который русская Зап[адная] армия под командой В[ашего] Высочество подвергла.
На днях я в Берлине мог говорить о событии в Балтикуме. Единственное препятствие, которое моментально имеется, есть, финансирование армии В[ашего] Высочества с 1 ноября. Восточная Пруссия не имеет охоты или даже не имеет силы финансирования. Финансирование утяжелеет держание генерала Юденича и Антанты 48. Я надеюсь, в согласии В[ашего] Высочества, часть населения Вост[очной] Пруссии переговорить к тому, чтобы генералу Юденичу выслать радио с просбой помогать Зап[адную] русск[ую] армию, чтобы в будущем Россия и Германия могли идти вместе.
Насчет Антанты, в особенности Англии, можно только сказать, что Англия хочет выиграть свои последние тузы. Но нужно дальше еще решать с злыми деятельностями Антанты. Я еще раз предлагаю, В[аше] Высочество, как 2 месяца тому назад, насчет финансирования вести переговоры с Америкой и Японией.
Если мы на руку получаем достаточную сумму, чтобы пережить зиму, то, по-моему, всякая опасность не выиграть не существует.
Я был бы очень благодарен, если В[аше] Высочество прикажете одному офицеру со штаба В[ашего] Высочества передать мне все события и которые даст ответ на мои письма и этим курьером вышлите мне приказы В[аше] Величество.
Мне очень печально, что на мои доносы насчет переговоров с Японией не обратили никакого внимания. Из-за этого терялось много времени.
На заседании герм[анской] национальной партии на следующей неделе будут говорить на счет Балтикума. Я сам туда поеду.
Я еще раз прошу ответить, как В[аше] Высочество относится к моим доносам.
Курьер этого письма скоро вернется назад в Кенигсберг и может ответ В[ашего] Высочества мне передать.
Я прошу курьеру сказать, когда он может придти за ответом.
С уважением покорного почтения я остаюсь Вашему Высочеству вернейший граф Финк ф[он] Финкенштейн.
Капитан и офицеры тайной разведки.
Копия
49. Барон Остен-Сакен -- Бермонту-Авалову
Берлин, 17 октября 1919 года
Его Сиятельству г[осподину] командующему Западной армией.
При сем имею честь представить краткую совершенно секретную справку о переговорах с графом Роджиери, из итальянской миссии, на усмотрение и к сведению Вашего Сиятельства.
Барон Остен Сакен.
Совершенно секретно.
Справка его Сиятельству г[осподину] командующему Западной добровольческой армией князю Авалову.
Сего 17 октября 1919 г. в канцелярию комитета явился представитель итальянской миссии граф Роджиери для переговоров с действ[ительным] статск[им] советником А.Ф. Гамм[ом] -- представителем по гражданской части. Гр[аф] Роджиери хотел выяснить вопрос об отношении к латвийскому правительству и его представителям здесь, визирующих паспорта для проезда в Италию. А.Ф. Гамм привлек меня к беседе, как знакомого с вопросами в Балтике. Я высказался против сношений с нашей стороны с местным представителем министерства Ульманиса и против принятия каких-либо гарантий за лиц, едущих по визам названных выше представителей в Италию, не считая возможным ручаться за их большевистские взгляды. Вопрос о здешнем представительстве правит[ельства] Ульманиса будет частным образом затронут в Минист[ерстве] ин[остранных] дел А.Ф. Гаммом. Гр[аф] Роджиери интересовался живо положением в Курляндии. Личностью командующего, его отношением к ген[ералу] Юденичу, причинами разногласий между ними, ролью Антанты, латышей, германскими частями в нашей армии, отношением между команд[ующим] и Гольцем и проч. Я дал краткую картину о положении -- ясно какую. Гр[аф] Роджиери интересовался впрочем, следует ли направить силы к тому, чтобы сблизить Антанту с Германией на платформе -- "борьба с большевиками" -ответ наш, что "желательно, конечно". К Антанте, и в частности к Англии, гр[аф] Роджиери относится по меньшей мере с осторожностью, чтобы не сказать больше. На вопрос об отношениях германских войск к нашим, то я рассеял его опасения о возможных недоразумениях и столкновениях. Я настаивал на том, что надо всячески поддерживать новое образование и армии кн[язя] Авалова. Заставить Антанту согласиться на вступление германцев в нашу армию и пополнение ее всем необходимым из Германии. Гр[аф] Роджиери вполне соглашается с моим мнением. О Бикупском, Дурново, и др. на его вопрос дал определенный отзыв. Дурново он знал раньше и о нем весьма нелестного мнения.
