Вадим Удилов - Теракты и диверсии в СССР. Стопроцентная раскрываемость
За годы работы мне, вольно или невольно, приходилось узнавать подлинные причины, толкавшие первых лиц государства на поступки, которые не украшали их как политических деятелей.
Речь прежде всего о Никите Сергеевиче Хрущеве. В течение многих лет его преподносили миру как ниспровергателя тоталитарной системы, созданной и возглавляемой Сталиным. Но так ли это на самом деле? Нам, фронтовикам, даже после ознакомления в 50-х годах с докладом о культе личности, не все показалось убедительным. Настораживало, в частности, стремление Хрущева свалить свои ошибки на Сталина. Так было, например, с интерпретацией событий, связанных с сокрушительным поражением под Харьковом в 1942 году наших войск, которыми командовали Тимошенко и Хрущев.
Придя к власти, Хрущев почти полностью обновил высший партийный и хозяйственный аппарат по принципу родства и личной преданности, а старую «гвардию» разогнал, выслал, посадил и даже расстрелял. Истинная, на мой взгляд, причина этих шагов долго замалчивалась. Но со временем в печати и просто в разговорах компетентных лиц стали пробиваться подлинные мотивы столь крутого правления Хрущева. Началось, насколько я знаю, с «Вечерней Москвы». 4 января 1995 года эта газета опубликовала материал об исчезновении на фронте летчика Леонида Хрущева, сына Никиты Сергеевича от первого брака. «Вечерка» сообщала, что в городе Куйбышеве во время войны сын Хрущева застрелил под пьяную руку командира Красной Армии, за что был арестован. (Леонид Хрущев попадал в руки органов правосудия не в первый раз. Еще до войны он связался в Киеве с бандитами. Их поймали и по приговору суда расстреляли, а сынок Никиты Сергеевича, первого секретаря ЦК Компартии Украины, «чудом» избежал наказания.)
После инцидента в Куйбышеве Хрущев умолял Сталина пощадить сына. И вымолил. К тому времени началась война, и Леонида во искупление вины направили на фронт. Но не рядовым, в штрафную роту, а по специальности — летчиком. В первом же бою истребитель, пилотируемый Леонидом Хрущевым, резко отвернул от ведущего, ушел в сторону немцев и бесследно пропал. На этом «Вечерняя Москва» поставила точку, продолжения не последовало. Версию продолжения я слышал (давно уже) из уст сотрудников отдела административных органов ЦК КПСС и КГБ СССР. Сын Хрущева то ли по собственной инициативе, то ли из-за вынужденной посадки оказался в плену у немцев.
Это был второй случай с сыновьями членов Политбюро ЦК ВКП(б), и противник решил воспользоваться им в пропагандистских мероприятиях, объединенных операцией «Цеппелин». Как известно, сын Сталина — Яков Джугашвили — категорически отказался в какой бы то ни было форме сотрудничать с врагом. А вот сын Хрущева, то ли посчитав себя обиженным советской властью, то ли по какой другой причине, пошел на сговор с немцами. Это уже был козырь в руках фашистов. Последовала команда Сталина — выкрасть сына Хрущева с оккупированной территории и доставить в Москву. Кто это мог сделать? Конечно, подобную операцию могла провести военная контрразведка СМЕРШ, руководимая тогда генерал-полковником Виктором Абакумовым, но только если сын Хрущева действительно был у немцев на оккупированной советской территории. Ну а если немцы переправили его в Германию или Польшу, подобную операцию могли провести те, кто участвовал в уничтожении за границей Троцкого, белогвардейских генералов Кутепова, Миллера и других. Во время войны ими руководил генерал-лейтенант Павел Судоплатов.
Незадолго до своей кончины Павел Анатольевич сказал мне, что его подчиненные, возможно, участвовали в похищении Леонида Хрущева, но не стал вдаваться в подробности. Он считал, что ущерб, причиненный Хрущевым государству, куда масштабнее, чем история с сыном и последовавшее сведение счетов с членами Политбюро. Об этом — ниже. Сын Хрущева был выкраден у немцев и с партизанского аэродрома доставлен в Москву. ОКР СМЕРШ, специальный орган военной контрразведки, действовавший в тылу врага и полосе военных действий, собрал документальные факты о прегрешениях Леонида Хрущева.
Военный трибунал Московского военного округа приговорил его к высшей мере наказания — расстрелу. Можно представить, в каком положении оказался Никита Сергеевич. В недавнем прошлом он дважды просил Берию, Серова, лично Сталина о снисхождении к сыну. Узнав о приговоре Военного трибунала, он обратился в Политбюро ЦК ВКП(б) и просил отменить суровую кару. Как ни странно, но и тут Сталин пошел навстречу Никите Сергеевичу. Вопрос о судьбе Леонида Хрущева был вынесен на рассмотрение Политбюро. И вот заседание Политбюро. Начальник ОКР СМЕРШ генерал-полковник Абакумов изложил материалы дела, приговор Военного трибунала и удалился.
Первым на заседании выступил секретарь Московского обкома и горкома (он же начальник политуправления Красной Армии и кандидат в члены Политбюро) Александр Щербаков. От первого выступления зависело многое, и прежде всего куда и в каком направлении пойдет обсуждение. Щербаков основной упор сделал на необходимости равенства всех перед законом. Нельзя, заявил он, прощать сынков именитых отцов, если они совершили преступление, и в то же время сурово наказывать других. Что тогда будут говорить в народе? Щербаков высказался за то, чтобы оставить приговор в силе.
Затем слово взял Берия. Он был в курсе киевских и куйбышевских проступков сына Хрущева, напомнил о них и подчеркнул, что Леонида Хрущева уже дважды прощали.
Затем высказали свои мнения Маленков, Каганович, Молотов. Они были едины: оставить приговор в силе.
Последним выступил Сталин. По всей вероятности, ему тяжелее других было принимать решение. Его старший сын Яков, напомним, также находился в плену у немцев. Своим решением Сталин как бы заранее подписывал приговор и ему. «Никите Сергеевичу надо крепиться и согласиться с мнением товарищей. Если то же самое произойдет с моим сыном, я с глубокой отцовской горечью приму этот справедливый приговор!» — так, рассказывали мне, подытожил Сталин, закрывая заседание.
После смерти Сталина и прихода к власти Хрущева в жизни участников этих событий произошли роковые перемены. На второй день правления Хрущева в Москве был ликвидирован Щербаковский район, закрыт Щербаковский универмаг. Камень, заложенный в основание памятника Щербакову, был уничтожен, а место заасфальтировано. И больше фамилия Щербакова за все годы правления Хрущева не произносилась и не упоминалась.
Берию арестовали. Непонятно, каким судом он был осужден и приговорен к расстрелу как палач и агент международного империализма. Ни следственного, ни судебного дела никто не видел.
Генерал-полковник Абакумов к моменту прихода Хрущева к власти находился в тюрьме под следствием как сообщник «врачей-вредителей». Дело оказалось «липовым», и все подлежали освобождению. Но Абакумова, по просьбе Никиты Сергеевича, оставили в тюрьме и через некоторое время приговорили по другому, тоже «липовому», так называемому «ленинградскому делу» к высшей мере и расстреляли. Генерал-лейтенант Судоплатов был арестован, непонятно за что осужден на 15 лет и отбыл весь срок наказания во Владимирской тюрьме. Впоследствии реабилитирован.
