Колин Кларк - Моя неделя с Мэрилин
— Я не буду жалеть тебя. Не буду говорить «бедняжка Мэрилин». У тебя есть таланты и преимущества, о которых другие могут только мечтать. Но нет никого, кто научил бы тебя ими пользоваться. Как и всем амбициозным людям, тебе все время нужно расти — как актрисе и как личности. А это, без сомнения, болезненно. Боли роста — так их, по-моему, называют. Но ты же не хочешь бездействовать. Ты не можешь просто сидеть и думать: «Я Мэрилин Монро, и мне достаточно сниматься в тупых голливудских фильмах». Если бы ты так думала, ты бы никогда здесь не оказалась. Ты бы не вышла замуж за известного писателя, не прочитала бы «Братьев Карамазовых» и не согласилась бы играть с Лоуренсом Оливье. Ты бы разъезжала на розовом «кадиллаке» по Беверли-Хиллз, обедала со своим агентом и считала деньги в банке.
Мэрилин широко распахнула глаза.
— Но что заставляет меня всегда желать большего, Колин? Может, я слишком жадная? Вероятно, это потому, что в юности у меня всегда чего-то недоставало...
Она снова вздохнула.
— Я никогда по-настоящему не знала свою мать и отца. Я росла по большей части в чужих семьях, но у меня была одна тетушка по имени Грейс, которая иногда обо мне заботилась. Она внушала мне, что я могу стать великой актрисой. «Норма Джин, — бывало говорила она, — однажды ты будешь так же знаменита, как Джин Харлоу» — и отводила меня в салон красоты, где мне делали красивую прическу. Она тоже работала в кино, поэтому я верила ей.
В одной из школ, куда я ходила, другие дети называли меня «мышкой», потому что я была неприметной и плохо одетой. Волосы у меня тогда были каштановые. Я до сих пор иногда чувствую себя мышкой... мышкой, которая живет в теле кинозвезды. Но затем у меня начала расти грудь, и я покрасила волосы в белый цвет. Один парень меня сфотографировал, и все мальчишки стали бегать за мной, пытаясь затащить в постель. Разумеется, мне это нравилось... У меня каждый месяц были ужасные боли, и до сих пор так: раньше мне казалось, это Бог наказывает меня за то, что я узнала секс так рано.
Я вышла замуж, когда мне было шестнадцать. Бедный Джимми! Он вообще не хотел жениться. Он сделал это, чтобы оказать мне услугу. Иначе мне пришлось бы вернуться в приют для сирот. Грейс не могла больше обо мне заботиться. А я думала, что если выйду замуж, то стану кем-то. Буду ухаживать за мужем и домом...
Но все получилось совсем иначе. Через несколько месяцев Джим почти перестал возвращаться домой по вечерам, а когда он приходил, нам было не о чем говорить. Затем он ушел на войну, а я начала работать моделью. Большинство браков в конечном счете разваливаются, не так ли, Колин? Мои все рушились. И я довольно часто изменяла. Например, мне почему-то казалось естественным спать с фотографами. Я всегда так делала. Словно вознаграждала их за то, что они делали прекрасные снимки. Но мне нравилось быть моделью. Это все равно что разыгрывать сценку. Я очень старалась, и у меня неплохо получалось. Когда Джимми вернулся, он просто не смог все это вынести. Мы развелись в Лас-Вегасе, почти в то же самое время, когда состоялись мои первые пробы в кино. Это было здорово. Мне так нравилось ходить перед кинокамерами. Мне казалось, что я на своем месте. Но, боже мой, в мире кино столько мужчин — и все они думают, что ты должна с ними переспать...
— И ты спала, Мэрилин?
— Спала. И часто. Слишком часто. Тогда я не считала это неправильным. Я была просто глупым подростком. Но сейчас мне очень не по себе. Я чувствую свою вину.
— Понимаю, Мэрилин. Но ты не должна чувствовать вину за прошлое. Я уверен, что Артур все понимает.
— Джо вот не понимал... Ему все это совсем не нравилось. Да, он женился на мне, но так и не простил меня за то, что я делала до встречи с ним. Это же несправедливо, разве нет?
— Ты имеешь в виду Джо Димаджио?
— Да. Он был замечательным. Таким сильным и уверенным в себе. Я пыталась быть ему хорошей женой, но когда у меня дела пошли в гору, он не смог это вынести. Он ведь раньше был так знаменит... Джо ревновал меня ко всем. Я просто не могла стать такой, какой он хотел меня видеть. Затем появился Артур, и он показался мне совсем другим. Артур всегда отличался от остальных. Он даже не стал спать со мной на первом свидании. Он относился ко мне как к личности. Он всегда поступал очень мудро и говорил не много — как и Джо, — но я понимала, как он умен, просто посмотрев на него. И он был так сексуален... Я действительно влюбилась в Артура и по-прежнему это чувствую. Но теперь мне кажется, будто я его подвела. Должно быть, подвела, иначе он не сбежал бы, правда, Колин?
— Ты и сама знаешь, что вы с Артуром не похожи на типичную парочку в разгар медового месяца, — заметил я. — Ты находишься под невероятным прессингом — ты должна блестяще сыграть роль в очень сложном фильме. Тебе нужно полностью выложиться, нравится тебе это или нет. У тебя над душой круглые сутки стоят Милтон и Пола. Я не думаю, что Артур представлял, через что вам обоим придется пройти. Он сбежал от всего этого проклятого шоу-бизнеса, а не от тебя.
Мэрилин выглядела такой несчастной, что я не смог удержаться и взял ее за руку. Она, казалось, не сразу это заметила, но потом вдруг сжала ее со всей силой.
— Ты так думаешь, Колин? Ты, правда, так думаешь?
— Конечно. На самом деле я знаю это наверняка. Он сказал Оливье, что ему нужно отдохнуть от всего этого бедлама, связанного со съемками. Он не говорил, что ему нужно отдохнуть от тебя.
— Но я видела эту запись на его столе... В ней говорилось, что я не ангел, которым он прежде меня считал. Из этого следует, что он во мне разочарован.
— Артур едва ли думал, что женится на ангеле, или он просто псих. Ему нужна была фантазия или реальная женщина из плоти и крови? Он знал, что ты самая знаменитая кинозвезда в мире. Он что, думал, что ты стала такой, упав с неба? Разумеется, нет. Ты же говоришь, что Артур писатель. Он просто записывает разные случайные мысли, которые приходят ему в голову. Я видел, как он на тебя смотрит. Он понимает тебя. Он гордится тобой. Он обожает тебя. Просто он не представлял — никто не представлял, — сколько труда может быть сопряжено со съемками такого фильма...
Голос Мэрилин был едва ли громче шепота.
— Значит, ты не думаешь, что он меня бросит? Ты думаешь, он вернется?
— Я в этом уверен. А теперь мне пора идти, а тебе — спать.
— О, не уходи, Колин. Я не вынесу, если еще и ты уйдешь.
