Григорий Пенежко - Записки советского офицера
- Пока решение Рябышева сводится, как видно, к следующему: корпус посылает передовой отряд в составе танковой дивизии для захвата и удержания рубежа Иване-Пусте, Верба, Дубно до подхода остальных частей корпуса, которые должны прибыть туда завтра утром, после того как будут выведены из боя и сдадут кому-то оборону.
В передовой отряд назначается наша дивизия, так как она не связана противником и находится в направлении предстоящего наступления.
Штаб корпуса Рябышев перемещает в лес юго-западнее Ситно. Первым уходит туда батальон Т-34 полка Волкова вместе с ним самим.
С прибытием в район Ситно Попель сейчас же занялся опросом всех проезжавших по шоссе командиров, и в результате этого, пока "чухались" наши разведчики, как он выразился, были собраны данные, прояснившие обстановку в районе Дубно и Кременца.
Мы узнаём, что утром немцы взяли город Кремеиец, сёла Козин, Верба и город Дубно, причём Кременец взят с хода Каким-то отрядом, состоящим из броневиков и лёгких танков, который вот-вот будет отрезан нашей стрелковой дивизией, стоящей в лесу у села Града, западнее города. Для уточнения этих данных Попель разослал всю корпусную разведку. Войдя в соприкосновение с противником, разведка установила передний край. Нам с Кривулей удалось в селе Иващуках украсть у зазевавшихся разведчиков какой-то стрелковой дивизии пленного мотоциклиста. Они вели его в свой штаб, он пытался убежать, и мы его перехватили. Я хотел вернуть пленного пехотинцам, но Кривуля убедил меня, что. во-первых, они сами виноваты, взяли, так надо было держать - мы им не обязаны ловить: во-вторых, нам сегодня наступать, и поэтому в интересах самой же пехоты отдать нам этого пленного, хотя бы взаимообразно.
- Завтра возместим в стократ, - заявил Кривуля. Пленный оказался очень разговорчивым человеком. Он сказал, что из 12-й танковой дивизии, в составе разведки, прибыл на передний край 14-й танковой дивизии, одна из рот которой занимала село Козин. Там он заглянул в кооператив, выпил русской водки, потом пошёл не в ту сторону, заблудился и где-то за рекой встретил "русских солдат-коллег", как он выразился.
Итак, перед нами на рубеже реки Пляшувка части 14-й танковой дивизии и где-то на подходе - 12-я танковая дивизия. В 12 часов дня в штаб корпуса прибыл член Военного Совета фронта. Говорят, что после доклада Рябышева об обстановке член Военного Совета сказал:
- Почему вы вчера отступали и не выполнили приказа фронта?
Передают даже такие подробности. Рябышев, по-стариковски крякнув, спросил:
- А что это такое "отступление"? Таких боевых действий не знаю.
Попель тоже сказал, что он не имеет понятия, что это такое "отступление".
- В уставе Красной Армии такого слова нет. Мы знаем такой вид боя, как маневренная оборона. Но вчера корпус наступал.
Из разбора дела, кажется, выяснилось, что вчера вечером фронтовой делегат связи неправильно информировал командующего. Не доехав до штаба Рябышева, он увидел танки, уходившие в лес из-под бомбёжки немецкой авиации, отдельных бойцов, идущих в тыл, - экипажи погибших танков, - принял это за отход наших частей и, вернувшись, доложил, что "Рябышев отступает", в то время как корпус продвигался и вёл уже бой под Берестечком, вышел на Стырь и Пляшувку.
Теперь ясно, почему мы получили вчера вечером приказ отойти на Золочёвский оборонительный рубеж, который потом был отменён новым приказом о наступлении на Дубно.
Я слышал, что в конце разговора Попель сказал члену Военного Совета:
- Наши танки сегодня ещё раз докажут, что понятие "отступление" для них не существует. Сегодня я буду в Дубно.
- Хорошо, - сказал член Военного Совета. - Предоставляю вам возможность выполнить ваше обещание - назначаю вас начальником передового отряда.
Член Военного Совета информировал штаб корпуса о том, что главный удар Клейста направлен по району Луцк - Дубно - Ровно, что Клейст имеет около четырех тысяч танков и стремится овладеть переправами через реку Икву, а также магистралями на Ровно и Кременец. Командующий фронтом решил одновременным ударом с севера, с востока и с юга окружить и уничтожить танковую армию Клейста в районе Дубно. На отряд Попеля и возлагается задача во что бы то ни стало взять Дубно до подхода главных сил Клейста и удерживать этот рубеж, пока не подойдут главные силы нашего корпуса, с движением которого согласованы действия остальных корпусов, назначенных для этой операции.
- Вот почему назначаю вас начальником, - сказал член Военного Совета Попелю, - для твёрдости!
Попель попросил Рябышева дать ему пришедший в Ситно батальон Т-34 во главе с Волковым. Передав по радио, чтобы Васильев вытягивал свои части на марш в направлении Ситно, Попель подошёл к Рябышеву и сказал:
- Дмитрий Иванович, не забывай, - я жду тебя в Дубно!
Рябышев молча обнял Попеля, крепко прижал к груди и троекратно поцеловал. Разжав объятия, он промолвил только одно слово:
- Не забуду.
Попель взял на свой танк за башенного стрелка начальника особого отдела корпуса батальонного комиссара Оксина и повёл нас в Ситно, где стоял в обороне батальон танков Волкова.
*
- Это приказ генерала, а это начальник к приказу, - сказал Попель Волкову, передавая приказ и показывая пальцем на себя.
Для Волкова этот приказ был счастьем. Он вытянулся перед Попелем, лихо козырнул и выпалил залпом:
- Готов! Куда, где и что прикажете делать? Говорят, Волков остался очень недоволен своим первым вчерашним боем. Это объясняют тем, что он мечтал о настоящей танковой атаке, когда противники идут друг на друга. Ему хотелось проверить качество своих Т-34, в которые он влюблён. До войны Волков сутками пропадал в своём машинном парке. Дело доходило до того, что его супруга приходила в парк узнать, что с мужем. Он знал капризы каждой машины, по звуку мотора определял, какого это механика танк. За время наших бесконечных маршей Волков извёлся, почернел от бессонных ночей и беготни на каждой остановке от машины к машине. Он никак не мог примириться с тем, что его технику "прокатывают в тылу", и, встречаясь с Васильевым, жаловался: "Я каждую машину холил и берёг для боя, хочется ударить так, чтобы немцы забыли, как их звать. А тут на тебе, скачи, как почтовая тройка, по двести вёрст в сутки!" и вот - долгожданный первый бой. "Но что это за бой? возмущался он. - Посмотришь, стоит немецкая машинка, дрожит, хвост поджала, голову прячет" за сарай и из-под забора тявкает".
На вопрос Волкова: "Где и что прикажете делать", Попель ответил:
- Прикажу я тебе бить немецкие танки, а где разрешаю тебе бить, - где найдёшь: по дороге на Дубно и в самом городе. Только, видишь, как бить? спрашивает он вдруг таинственно. - Тут ты, пожалуй, должен со мной посоветоваться.
