Курт Мейер - Немецкие гренадеры. Воспоминания генерала СС. 1939-1945
В паре километров к востоку от Луцка, рядом с железной дорогой мы наткнулись на последние аванпосты пехотного батальона. Клубы густого дыма показывали нам местонахождение подбитого русского танка. Темный лес тянулся по обеим сторонам дороги, по которой мы двигались в восточном направлении. Нам предстояло преодолеть расстояние в 60 километров, чтобы добраться до Ровно. Достигнем ли мы своей цели вовремя и сможем ли обеспечить нашим товарищам из 25-й пехотной (моторизованной) дивизии ощутимую поддержку? Я дал сигнал передовым подразделениям начать движение в надвигавшуюся ночь. Впереди был Фриц Монтаг. Монтаг был ветераном Первой мировой войны и командиром мотоциклетного взвода 1-й роты 1-го разведывательного батальона СС.
Сначала медленно, затем все быстрее, авангард двигался вперед в темные леса. Мне хотелось крикнуть: «Стой! То, что я вам вдалбливал, неправда! Машина – не ваш друг. Двигайтесь медленно, или вы приедете к своей смерти!» Но мои губы оставались сжатыми. Они были сжаты так, что не оставляли щели для потока воздуха. Прищурив глаза, я проследил взглядом за передовыми подразделениями колонны, все дальше и дальше углублявшимися в лес.
По обочинам дороги стояли подбитые русские танки. Грузовики и гужевой транспорт были брошены под деревьями. В одном месте мы нашли 12 замаскированных русских легких танков Т-26. В них не было горючего, и они были также брошены. Готовый к бою батальон двигался через огромную пустошь, протянувшуюся на север. Вдруг я увидел, как передовой взвод исчез, а 20-мм пушка нашей бронемашины открыла огонь по отдельным кустам. Затем четыре или пять этих «кустов» двинулись на нас и стали стрелять с расстояния около 150 метров. Хорошо замаскированные русские танки (видимо, устаревшие легкие пулеметные. – Ред.) атаковали маршевую колонну. В мгновение ока все попрятались в зарослях и наблюдали за дуэлью между нашими бронемашинами и танками противника. Несколько наших противотанковых пушек вступили в бой и положили конец сумятице. Через несколько минут мы возобновили марш. Горевшие танки еще долго освещали ночное небо за нами. Так в 19.30 мы обменялись первыми выстрелами с советскими войсками. Для того чтобы быть уверенным, что мы выполним задачу, я направил боевую разведгруппу в южном направлении и велел выйти к Клевани через Олыку и ждать батальон в Клевани.
Когда мы достигли Стовека и двинулись дальше на восток, нас уже окутала сплошная темнота. Вскоре после полуночи я разглядел грузовик, пересекавший дорогу прямо передо мной, а затем и другие машины на узкой лесной дороге. Русские! В течение нескольких минут мотоциклисты открыли в их направлении пулеметный огонь. Несколько вражеских грузовиков вспыхнули как факелы, и высокие снопы огня осветили перекресток лесных дорог. Лес оказывал неземное воздействие. Темнота действовала подавляюще и чрезвычайно нагнетала напряжение. Мне было не по себе; такой бой был для меня слишком непредсказуемым, и, помимо всего прочего, у меня не было необходимого опыта войны с русскими. Час за часом мы двигались в темноте. Более 30 километров все еще отделяли нас от Ровно. В паре километров от Клевани – сразу за лесом, который, слава богу, миновали, мы остановились, и батальон сомкнул строй.
Мы слышали шум ожесточенного боя, доносившийся со стороны Клевани. Поднимавшиеся вверх огненные вспышки указывали нам место сражения. Когда я уже собирался двинуться на Клевань, позади меня раздался ужасный крик. Среди взрывов гранат, ругавшихся солдат, скрежета танковых гусениц и грохота ломающегося металла я смог различить очертания танка в колонне. К своему ужасу, я увидел, что танк шел напролом прямо через мотоциклы. Затем он резко вывернул через дорогу влево и исчез в темноте. Едва мы оправились от этой неожиданности, как такой же трюк был повторен несколько поодаль, в конце колонны. Два вражеских танка въехали в нашу маршевую колонну в темноте и заметили свою ошибку только во время остановки. Мы, со своей стороны, приняли их за наши собственные бронемашины и, таким образом, двигались по лесной дороге в компании с русскими. Другие русские танки были замечены слева от дороги.
Боевая разведгруппа, которую я направил к Олыке, связалась с частью 3-го батальона 1-го пехотного полка СС и испытывала сильное давление со стороны крупных русских сил.
12-я рота 1-го пехотного полка СС запросила помощи, поскольку русские ее окружили. Так что нам, как только рассвело, пришлось спасать оказавшиеся в угрожающем положении подразделения и продолжать наступление в направлении Ровно. Мы быстро устремились вперед. Русские вели бой за дорогу. Тем временем стало совсем светло, и мы смогли различить длинную колонну брошенных грузовиков. Пехота противника находилась прямо перед нами в полях высокой пшеницы и пыталась одержать верх над 12-й ротой 1-го пехотного полка СС. Пока что попытки противника были безуспешными. Эсэсовская рота как раз вовремя получила подкрепление в виде нашего бронеавтомобиля.
Не теряя времени, мы вернулись через лес в Клевань. Поселок был взят, и наступление на Ровно продолжилось. Дорога шла в юго-восточном направлении. В паре километров от Клевани дорога опускалась, затем опять круто поднималась в гору. Я двигался за взводом передового охранения и осматривал местность в свой бинокль. Вдруг мне показалось, что я вижу на склоне брошенную пушку. Среди зеленого злакового поля я различил пару светлых участков. Орудие было легкой полевой пушкой калибра 75 мм, которая была оставлена на огневой позиции. Она оказала на нас угнетающее впечатление. Впервые мы нашли брошенное на поле боя немецкое орудие. В нескольких шагах от пушки стояла выпотрошенная санитарная машина. Ее дверцы были распахнуты и залиты кровью. Молча мы обследовали опустошенный район. Не было обнаружено ни живых, ни мертвых солдат. Мы медленно двинулись вверх по подъему дороги.
Выдававшиеся светлые участки становились видны все отчетливее; мы могли различить большой и маленький участки очень ясно. Я выпустил из рук бинокль, протер глаза и опять взял бинокль. Боже мой! Неужели такое возможно? Могло ли быть то, что я только что увидел, реальностью? Последнюю пару сотен метров мы преодолели быстро. Взвод передового охранения спешился и побежал вместе со мной к светлым участкам. Наши шаги замедлились. Мы замерли. Мы не осмеливались идти дальше. Стальные каски держали в руках так, как будто были на молитве. Ни единым словом не осквернялось это место. Даже птицы умолкли. Перед нами лежали голые тела безжалостно искромсанной роты немецких солдат. Их руки были связаны проволокой. На нас смотрели широко раскрытые глаза. Офицеры этой роты нашли еще более жестокую смерть. Они лежали в паре метров в стороне от своих товарищей. Мы нашли их разорванные на куски и растоптанные ногами тела.
