Степан Крашенинников - Описание земли Камчатки
Что касается до первого, о том в своем месте будет объявлено с обстоятельством, а о другом, сколь велико оное было и не причинило ли каких убытков и разорения тамошним обывателям, неизвестно: ибо оное случилось по выезде моем с Камчатки, а у господина Стеллера ничего о том не писано.
В западной стороне от помянутых островов есть пустой остров, который на карте под именем Анфиногена объявлен, но курилы называют его Уякужачь, то есть «высокий камень», а казаки – Алаидом. Сей остров от матерой земли верст в 50 расстоянием, фигуру имеет круглую и состоит из одной превысокой горы, которую в ясную погоду можно видеть от устья Большой реки.
Жители с Лопатки и с двух объявленных островов ездят туда на своих байдарах для промысла сивучей, или морских львов, и тюленей, которых там великое множество. Из самого ее верху примечается в ясную погоду курение дыма.
В Стеллеровом описании находится об Алаиде следующая басня, которую ему рассказывали курильцы, живущие около великого Курильского озера: будто помянутая гора стояла прежде сего посреди объявленного озера; и понеже она вышиною своею у всех прочих гор свет отнимала, то оные непрестанно на Алаид негодовали и с ней ссорились, так что Алаид принуждена была от неспокойства удалиться и стать в уединении на море; однако в память своего на озере пребывания оставила она свое сердце, которое по-курильски Учичи, также и Нухгунк, то есть «пупковый», а по-русски Сердце-камень называется, который стоит посреди Курильского озера и имеет коническую фигуру.
Путь ее был тем местом, где течет река Озерная, которая учинилась при случае оного путешествия: ибо как гора поднялась с места, то вода из озера устремилась за нею и проложила себе к морю дорогу. И хотя, пишет автор, молодые люди тому смеются, однако старики и женщины почитают все вышеописанное за истину, по чему об удивительных их воображениях рассуждать можно.
Он же объявляет, что, кроме морских львов и тюленей, водятся там красные и черные лисицы[109], также мусимоны, или каменные бараны[110], а бобры и коты морские весьма редко там примечаются: ибо оные не ходят в Пенжинское море, разве когда заблудятся.
Третий Курильский остров называется Сиринки (ибо Алаид в числе не полагается), лежит от юго-западной изголови острова Поромусира в западной стороне, а пролив между ними шириною верст в 5. В Генеральной российской карте объявлен он под именем Дьякона. На сей остров временами ездят курильцы двух первых островов для копания сараны и ловли птиц на свое пропитание.
Четвертый Курильский остров называется Оннекутан. Сей остров величиною меньше Поромусира, лежит от NO к SW так, как и Поромусир, с которого на оный байдарами в день перегребают.
Жителей на нем довольное число одного роду с курильцами второго острова, как уже выше показано, из которых время от времени по несколько семей приезжают гостить к жителям Поромусира и платят ясак добровольный бобрами и лисицами; по чему рассуждать можно, что и прочие курилы того острова ясяку платить не отрекутся, ежели для приведения их в подданство способные люди отправлены будут и ласковым представлением уверят их о милости Ее Императорского Величества и о защищении от их неприятелей, которые их наездом разоряют.
Впрочем, удивительно и противно всем известиям, что обретающиеся здесь японцы объявляют, будто они взяты камчатскими казаками на острове Оннекутане и будто на оном никаких жителей не находится.
О прочих Курильских островах ни я, ни Стеллер обстоятельно проведать не имели случая [ибо курильцы, с которыми нам случалось разговаривать, далее четвертого острова не бывали]; чего ради об них сообщим мы известия, собранные господином профессором Миллером, которые мне от него сообщены были, а оные получены чрез японцев, которые взяты с первых бус, разбитых около берегов камчатских.
В счислении островов у господина Миллера против вышеописанного есть некоторое несходство: ибо у него Оннекутан шестым, а не четвертым объявлен, что, однако ж, токмо от того происходит, что он считал и мелкие острова, которые у курильцев вне числа полагаются.
По описанию его, за Поромусиром, или вторым Курильским островом, следуют три острова: Сиринки, по счислению третий, Уяхкупа, четвертый, и Кукумиша, или Кукумива, пятый; из которых первый и последний невелики, а средний побольше и потому знатен, что на нем есть высокая гора, которая в ясную погоду видна от устья Большой реки.
Помянутые острова имеют положение в треугольнике, Уяхкупа[111] всех севернее и далее всех лежит на запад; Сиринки относительно него находится в юго-восточной стороне и с Поромусиром одной вышины, а Кукумиша от Уяхкупы немного далее к югу.
Кажется, что сии острова на часто поминаемой Генеральной российской карте объявлены под именами Дьякона, Святого Илии и Таланта, которые положены в треугольнике, хотя положение их и не весьма сходно с объявленным описанием.
Шестой Курильский остров, по описанию господина Миллера, называется Муша и Онникутан, седьмой – Араумакутан[112], до которого байдарами половина дня ходу. Жителей на нем не находится, а примечания достоин оный потому, что на нем есть такая ж огнедышащая гора, как на Камчатке.
На осьмом вострове, Сияскутане, который от прежнего такой же величины проливом отделяется, живут немногие люди, которые еще не объясачены.
От сего острова на запад лежит девятый остров, Икарма, а оттуда в юго-западной стороне десятый, Машаучу, оба пустые и малые; а в юго-восточной стороне от Сияскутана есть небольшой остров Игату, по числу третийнадесять[113].
Второйнадесять остров, Шококи, лежит в южной стороне от Сияскутана в таком расстоянии, что в самые долгие летние дни в легких байдарах едва можно перегресть к половине дня. Слышно, что японцы возят с него большими судами руду, но неизвестно, какую.
Третийнадесять остров и следующие даже до восьмогонадесять называются Мотого, Шашово, Ушитир, Китуй и Шимушир[114], из которых Ушитир немного в стороне лежит к востоку, а прочие с прежними в одном порядке на юг[115], а через проливы между островами перегребают легкими байдарами скорее половины дня, но токмо ход безмерно труден, понеже в сих проливах и во время прилива, и во время отлива бывает быстрота чрезвычайная, а ежели притом случаются и боковые ветры, то мелкие суда уносит в море, от чего оные и погибают: чего ради жители вышеописанных и нижеупоминаемых островов проходят сии места взад и вперед весною рано в тихую погоду.
Мотого, Шашово и Ушитир не имеют ничего достойного примечания. На Китуе растет камыш, из которого стрелы делают. Шимушир величиною больше прежних и людей на нем много, которые с курилами первых трех жилых островов во всем сходны, токмо не подвластны ни Российской, ни другой какой чужестранной державе.
