Федор Раззаков - Чтобы люди помнили
Довольно удачно складывалась и творческая биография актёра. Целый ряд картин с его участием появился тогда на экранах страны. И кого только не играл Демич: и лейтенанта десантных войск Чигина («Точка отсчёта», 1980), и молодого агробиолога Куркова, поднимающего на ноги отстающий колхоз («Надежда и опора» 1982), и советского учёного Крымова, ставшего жертвой провокации со стороны иностранной разведки («Смерть на взлёте», 1983) и т.д. Однако большинство сыгранных актёром ролей так и не сумели стать открытием для зрителя, стать вровень с тем, что создавал Ю. Демич на сцене БДТ. Почему? Сам актёр объяснял это следующим образом: «Читаешь сценарий: всё интересно, конфликт острый, характер яркий. С радостью соглашаешься на роль. А после премьеры… Словом, хорошо это или плохо, а фильм — полновластное создание режиссёра. В кино я даже отснятый материал не вижу частенько до выхода ленты. Остаётся лишь гадать: как я там получился? Смотришь потом и видишь: мне один дубль понравился, а режиссёр выбрал другой; там, положим, оператор вдруг „блеснул“ или мой партнёр разыгрался. Я здесь не контролирую ситуацию, не в курсе своих потерь и удач. Что греха таить, иной режиссёр не может толком объяснить, чего же он хочет от тебя, от актёра, как понимает смысл того, что тебе надлежит сыграть…»
В отличие от кино, в театре удач было гораздо больше. Например, в сентябре 1982 года на сцене БДТ был поставлен «Амадеус» П. Шеффера. Ю. Демич сыграл в нём Моцарта, а в роли Сальери выступил В. Стржельчик. Этот спектакль многие критики тогда не приняли, откровенно ругали за исторические ошибки, дурной вкус и уступку коммерции. Мол, что это такое: в роли Моцарта хиппи?! Однако зритель принял спектакль на «ура» и буквально ломился на его показы. И происходило это в немалой степени из-за Ю. Демича, который в роли Моцарта был настолько современен, социально актуален, что многие его реплики в спектакле воспринимались зрителем как политические декламации. А ведь на дворе стоял глухой «застой» — осень 1982 года.
Вот что пишет Е. Горфункель об игре Демича: «Демич в неуклюжем и земном Моцарте выпускал все социальные пары, которыми как актёр был весьма переполнен. Случаи, когда „закрывали“, не реагировали, держали без дела, известные по биографиям сверстников Демича, прежде всего режиссёров, литераторов, художников и другой богемы, сходились на этой истории Моцарта, жившего как попало за пределами официальной системы культуры и искусства, куда, впрочем, он особо и не стремился. Изобильная декоративность метила вовсе не в пышный XVIII век, а в любую историческую декорацию, под прикрытием коей идёт одна и та же игра: делёж жизненных благ».
Вообще следует отметить, что Демич был в то время довольно смел в своих публичных высказываниям. Во время творческих встреч он иногда так расходился в своих рассуждениях, что испуганные зрители недоуменно вопрошали: «А вам ничего не будет за ваши высказывания?» На что Демич парировал: «Дальше Магадана всё равно не сошлют. А я там родился!»
Тем временем в конце 80-х в жизни Демича наступил кризис. Несмотря на то что пить ему было нельзя (в 1972 году он переболел гепатитом), советы врачей он игнорировал и всё чаще брался за рюмку. Однажды по его вине был сорван спектакль «Амадеус», и его партнёры по театру поставили перед Товстоноговым вопрос ребром — Демича надо уволить. Между тем, как выяснилось позднее, в тот злополучный день актёр был совершенно трезв, а все его странные движения объяснялись «нарушениями в головном мозге». Оказывается, у Демича было три сотрясения мозга (последнее он получил в драке с хулиганами у «Ленфильма», когда защищал девушку), которые не могли пройти бесследно для его здоровья. Однако никто из его коллег про это не знал. Короче говоря, актёра из театра уволили. После этого они с женой уехали из Ленинграда в столицу, где какое-то время жили в гостинице. Единственным заработком в те дни были съёмки в новых фильмах и выступления на творческих вечерах.
В мае 1989 года, когда из Ленинграда пришло известие о том, что скончался Товстоногов, Демич предпринял новую попытку вернуться в БДТ. Однако новый руководитель коллектива К. Лавров ответил ему отказом. Вернувшись в Москву, актёр не нашёл ничего лучшего, как вновь взяться за питьё.
12 декабря 1990 года Демич отправился в одну из очередных своих гастрольных поездок по стране. К тому времени он уже сумел побороть свой недуг и выглядел вполне благополучно. Во всяком случае, внешне ничто не предвещало скорой трагедии. Однако поздно ночью 19 декабря у него вдруг началось сильное кровотечение вследствие разрыва вен пищевода. Находившаяся рядом жена позвонила в больницу и вызвала «скорую». Однако та ехала до места вызова более 40 минут. За это время из умирающего актёра вылилось несколько литров крови. И всё же в больницу его доставили живым. Но спасти так и не сумели. 22 декабря он впал в коматозное состояние, а ещё через два дня наступила смерть. Ю. Демичу было всего лишь 42 года.
Леонид Филатов
Леонид Алексеевич Филатов родился 24 декабря 1946 года в Казани. Его отец был геологом, поэтому семье приходилось кочевать из города в город. Однако в начале 50-х годов Филатовы окончательно осели в Ашхабаде, и с этого города и началась настоящая биография Леонида. Здесь он пошёл в первый класс, здесь же окончил школу-одиннадцатилетку. Как пишет Т. Воронецкая: «Надо учитывать тогдашний нравственный климат, социальный срез южного города, такого, как Ашхабад, удалённого от всех транзитов. Своеобразный Вавилон — там жили турки, армяне, азербайджанцы, русские. Город благодаря своей близости к границе был достаточно „снабжён“ уголовными элементами. Его атмосфера не могла не сказаться на жизни Леонида. Он жил около нового университета, но ходил лупить „представителей“ старого университета. Это были не какие-то банды, а просто, как часто бывает в 16–17 лет, кто-то кого-то где-то обидел, и шли защищать. (В одной из таких драк Филатову сломали нос, с тех пор он и стал у него „волнистый“. — Ф.Р.) В то же время Леонид со школьными друзьями увлечённо ставил спектакли в школе, репетировал, писал стихи. Создавался двойственный мир, который казался ему тогда вполне органичным. Сейчас, вспоминая то время, он не может понять, как могли уживаться вместе участие в каких-то драках, никчёмная, глупая жизнь и увлечение поэзией, уже тогда он „тёрся“ при газете „Комсомолец Туркменистана“, делая переводы, публиковался».
Стоит отметить, что первые поэтические произведения Филатова (это были басни) в упомянутой газете появились, когда их автору было всего лишь 12 лет. Мама мальчика посчитала их достаточно удачными, показала знакомому поэту Юрию Рябинину, и тот тоже по достоинству их оценил. Так состоялся литературный дебют будущего актёра.
