С. Шевчук - Сергей Королев
О личной жизни в это время приходится забыть, у Королёва нет времени даже на письма, он шлет Нине только телеграммы, в которых сообщает, что здоров и скучает без нее.
С лета 1955-го и до начала 1956 года было проведено 28 пусков будущего носителя атомной боеголовки. Взорвалась только одна ракета, с причинами быстро разобрались. Были недолеты, срывы пусков. Королёв все это уже проходил, и не раз, но все равно нервничал.
В феврале 1956 года на полигон съехалось большое начальство. Погода на старте испортилась. Все члены комиссии поехали на наблюдательный пункт, находившийся в шести километрах от ракеты. В бункере остались только стартовики, Королёв, Пилюгин и Павлов. Сергей Павлович сидел у перископа. 20 февраля 1956 года состоялся первый старт советской ракеты с ядерной боеголовкой. Наблюдатели на атомном полигоне ракеты не видели – только огненный столб, распустившийся шляпкой ядерного гриба.
20 апреля Королёву Сергею Павловичу вместе с группой атомщиков было присвоено звание Героя Социалистического Труда. В том же, 1956 году, 14 августа, приказом Устинова ОКБ-1 Королёва становится самостоятельной организацией. Член-корреспондент Академии наук СССР, Герой Социалистического Труда Сергей Павлович Королёв назначен Главным конструктором ведущего ракетного конструкторского бюро страны.
* * *Первые прикидки по Р-7, ракете, которой суждено было начать космическую эру, Королёв сделал еще в 1946 году. Он задумывал ее не просто как межконтинентальную, но и как космическую ракету. Сначала нужно было решить, какой она будет: двухступенчатая баллистическая ракета с жидкостными ракетными двигателями, или ракета, у которой первая ступень – обычная жидкостная, вторая – крылатая с прямоточным двигателем. Королёв думал над обоими вариантами и в итоге остановился на первом. Далее ему надо было определиться со схемой ракеты: как соединить две ступени? Поставить одну на одну, сделать пакет, наращивая не в высоту, а в ширину? Как их лучше запускать – все сразу или по очереди? Опять же двигатели, как быть с ними? Это были только первые вопросы, одни из многих. В ОКБ Королёва было рассмотрено около шестидесяти вариантов схем компоновки Р-7. Это был долгий и упорный поиск. Королёв должен был оценить сильные и слабые стороны каждой схемы и выбрать одну. Помимо инженерных решений, Сергей Павлович должен был подумать и о том, как доставить ракету на полигон: целиком такую махину не погрузить ни в поезд, ни на самолет, ни на корабль. Ракеты еще не было, но все понимали, что полигон Капустин Яр маловат для нее – нужно создавать новый. Как собирать ракету на полигоне – горизонтально и поднимать или сразу вертикально? Перед Главным конструктором стояли десятки вопросов, на которые он должен был найти ответ. Королёв работал с конструкторами, двигателистами, баллистиками, гироскопистами, мастерами-производственниками, специалистами в самых разных областях техники. Объединяя их усилия, он создавал новую ракету.
На одном из заседаний Политбюро решено было строить полигон в казахской степи, на разъезде Тюратам. Начальником нового полигона был назначен генерал Алексей Иванович Нестеренко, за строительство отвечал полковник Георгий Максимович Шубников. Первые строители на разъезде Тюратам появились в начале 1955 года. На разъезд потянулись составы с лесом, стеклом, кирпичом, цементом, появились грузовики, тракторы, бульдозеры. В первый раз Королёв приехал в Тюратам в сентябре 1956 года. Строительство полигона было окружено строжайшей секретностью. Рядовые солдаты не знали, что они строят. Письма проверяла военная цензура. Запрещалось писать не только о котлованах, но и о том, что кругом пески, о тюльпанах весной, о сусликах и скорпионах. Один из строителей поинтересовался у Королёва, что же здесь будет. Сергей Павлович рассмеялся и ответил, что будет здесь самый большой стадион в мире.
Королёв тяжело переносил климат Капустиного Яра. Оказалось, что жара в Тюратаме еще страшнее, а морозы сильнее. Поначалу, когда не было водопровода, с водой было совсем плохо. Без воды не сваришь ни каши, ни супа, случалось, солдаты оставались без обеда.
Весной 1957 года в Тюратам прибыл спецпоезд с первой Р-7. Через месяц приехал Королёв, вместе с ним – главные конструкторы Глушко, Пилюгин, Рязанский, начальство от Устинова, генералы от первого заместителя министра обороны СССР, маршала артиллерии Митрофана Неделина. Главный конструктор Владимир Павлович Бармин приехал раньше, занимался стартовым комплексом.
Сухой ветер, несущий тучи пыли, палящее солнце… Акклиматизация у Королёва протекала тяжело, болело сердце, плохая вода вызывала желудочные колики. Гарнизонный врач выписал ему какие-то капли, сказал, что надо сделать противочумную прививку. В Средней Азии действительно случались вспышки чумы. Болеть было некогда, на полигоне шла напряженная жизнь. Королёв очень нервничал, но виду не подавал – никто не должен сомневаться в успехе. 5 мая 1957 года Государственная комиссия подписала акт приемки стартового комплекса, а на следующий день на него вывезли ракету. 6 мая родился один из ритуалов Байконура. Тепловоз толкал установщик с ракетой, окруженной охраной. А впереди шел Королёв – он провожал свою ракету на старт. Он будет приходить на каждый вывоз ракеты, неважно, ночью или днем, он всегда будет провожать ее.
Первый старт на полигоне Тюратам был назначен на 15 мая 1957 года. В подземном бункере находилось трое: «стреляющий» – офицер, отдающий команды стартовикам Александр Иванович Носов, заместитель Главного конструктора по испытаниям Леонид Александрович Воскресенский и Сергей Павлович Королёв. В 19 часов 01 минуту ракета плавно ушла со старта. Начала набирать высоту, вот-вот должны отделиться ступени. Вдруг в воздухе вспыхнул рыжий факел, прозвучал взрыв. Ракета развалилась на куски. Королёв после неудачного пуска старался выглядеть веселым, шутил, что со старта же она ушла, значит, летать будет. Он никогда не позволял неудачам сломить себя. Сергей Павлович договорился с Ниной, что в письмах слово «настроение» будет означать работу. После этого пуска он написал ей, что настроение очень неважное.
Винить в случившемся с ракетой Королёву было некого. Причины аварии выяснили, взрыв произошел по вине его производственников.
Второй пуск Р-7 провели в полночь 11 июня. Ракета осталась на старте. Во второй неудаче тоже было виновато ОКБ Королёва: на одной из магистралей клапан был установлен неправильно. Королёв не любил признавать свои ошибки. Не любил и не признавал, пока можно было не признавать. Если ракета взрывалась или сбивалась с курса, он начинал искать причины аварии на стороне, только не у себя. Может, топлива не долили, или горючее не то, или двигатели не в порядке, а то и система управления. На свои конструкции он никогда не грешил. Это очень раздражало Главного конструктора двигателей Валентина Глушко. Он тоже стоял за свои двигатели горой.
