Робин Брюс Локкарт - Сидней Рейли: шпион-легенда XX века
Люди Дзержинского арестовали не меньше восьми женщин, которых подозревали в связях с Рейли. У каждой из них был свой собственный жизненный путь, их отличало разное происхождение – от актрисы до дочери консьержа. Но всех женщин объединяло то, что они были молоды и прекрасны. Неизвестно, подумывал ли Рейли о заключении с одной из них официального брака (в России 1918 года ничего не было проще). Один из общих друзей Локкарта и Хилла рассказывал, что каждая женщина яростно ревновала Рейли к остальным семерым соперницам. Судьбы этих жертв любви и революции так и остались неизвестными.
В сложившейся ситуации Сидней Рейли не осмеливался показываться ни на одной из явочных квартир. Вместо этого он «свил» гнездо на чердаке одного из домов по Малой Бронной, где уже обитал бывший белогвардеец. Этот человек не был знаком Рейли, но он явно не симпатизировал новой власти и, самое главное, никогда не задавал лишних вопросов. Не занимаясь контрреволюционной деятельностью, этот субъект, скорее всего, никогда не попадал под подозрение чекистов, и именно поэтому Рейли доверил ему передать записку Тамаре, которая, к счастью, осталась на свободе.
В ответном послании Тамары говорилось, что Локкарт снова арестован и посажен в лубянскую тюрьму. Но Хилл, слава богу, на свободе, хотя и находится в глубоком подполье. Под фамилией Берман, обросший густой бородой, Хилл занимался съемкой кинохроники для зарождающегося советского кинематографа и обещал на днях прислать Рейли своего человека. Пока что Хилл точно знал только одно: его организация не привлекла внимания ЧК.
Тем не менее и на квартире Тамары чуть было не стряслась беда. Не зная о ее связи с Рейли, чекисты нагрянули туда с рутинной проверкой. Успев спрятать под подол широкого платья толстую пачку банкнотов, Тамара приветливо встретила неожиданных визитеров, а в то время посланец Хилла удирал по черному ходу.
Поскольку положение Рейли стало совсем никудышным, к Тамаре была выслана связная, совсем молоденькая девочка, с сообщением от Хилла, что он готов сделать все для поддержки друга. Под видом швеи, предлагавшей дамам новые платья, связная благополучно добралась до квартиры Тамары. Неизвестно, чем она привлекла внимание других секретных служб, но вскоре Тамару посетил американский агент с сообщением для Рейли. То ли агент был слишком молод и неопытен, то ли он забыл об элементарной бдительности, но следом за ним в квартиру ввалилась целая толпа чекистских молодчиков. Тамара впала в истерику и как профессиональная актриса разжалобила их, однако американский посланец и обе ее подруги были задержаны. Следствием этого неприятного инцидента стал арест Каламатиано, который вскоре был расстрелян.[1]
Рейли выслушал невеселые известия без эмоций и попросил Тамару немедленно сообщить Хиллу, что он находится в безопасном месте и просит его прийти прямо сейчас. К своему удивлению, Хилл обнаружил Рейли спокойным и сосредоточенным. Казалось, что сейчас его волнуют лишь вопросы реорганизации созданной сети, чтобы возобновить борьбу как можно скорее. В качестве первого хода в новой партии Рейли предлагал следующее. Он лично отправится в ЧК и докажет непричастность Локкарта, содержавшегося в «одиночке», к эсеровскому покушению на Ленина. Хилл был категорически против, убеждая Рейли, что его просто-напросто арестуют и, возможно, расстреляют вместе с Локкартом. В интересах британской разведки Хилл предлагал Рейли как можно быстрее бежать из страны и лично доложить обо всем в Лондоне.
Другой вопрос, подвергшийся тщательному обсуждению, заключался в анализе причин их провала. Рейли был убежден, что никто из его собственных агентов не мог пойти на предательство. Детального плана мятежа не знал никто, кроме тех, кто его разрабатывал, а также командира латышских стрелков Берзина. Если Берзин и открыл большевикам замысел переворота, это могло случиться только в том случае, если он сам был подвергнут пыткам. Нельзя было сбрасывать со счетов и французов. Безусловно, Вертамону и его коллегам можно было доверять, однако Рейли хорошо помнил их постоянную связь с журналистом Ренэ Маршаном, московским корреспондентом парижской газеты «Фигаро». Агент не верил журналисту и подозревал, что именно он мог выдать большевикам план свержения советского правительства.[2]
В конце концов Хилл убедил Рейли в целесообразности «лондонского» варианта. Пока Хилл подготавливал исчезновение агента из России, Рейли в течение трех дней постоянно менял место своего нахождения. Спал он не раздеваясь и не снимая обуви. На четвертый день скитаний по надежным явкам Рейли пришлось остановиться в комнате, провонявшей дешевой махоркой и принадлежавшей проститутке в последней стадии сифилиса. Но даже и в этих обстоятельствах он каждый день встречался с Хиллом, который отдал ему свои личные документы. В самый последний момент Рейли сел на поезд, отходивший в Петроград.
В качестве подарка Хилл отдал ему пару чудесных черепаховых расчесок, которые Рейли постоянно у него выпрашивал. Как-то раз, когда они шли по улицам Москвы, мимо них промчался «роллс-ройс», в котором восседал Дзержинский. Машина была им знакома: как-то раз «железный Феликс» взял с собой Локкарта посмотреть на работу чекистов по разгрому банд анархистов. Увидев автомобиль, Хилл пошутил:
– Когда твои ребята опрокинут красных, может быть, ты подаришь мне «роллс-ройс» Дзержинского?
– Только в обмен на расчески!
В поезде Рейли познакомился с немецким дипломатом. Держась с уверенностью, дававшей свидетелям все основания полагать, что они коллеги, Рейли доехал до Петрограда в относительной безопасности и отделался легким испугом при затянувшейся проверке документов.
На всякий случай в Петрограде Рейли отсиживался на явке, не показываясь на улицу, целых две недели и только после этого рискнул выйти в порт. Единственное подходящее судно принадлежало немецкому предпринимателю и на днях выходило в Швецию. За 60 тысяч рублей немец согласился тайно вывезти агента из России. Рейли полагал, что корабль прямиком последует на Стокгольм, поэтому остановка в Ревеле, где располагалась немецкая военно-морская база, вызвала у него легкий испуг. Несмотря на урок, полученный в России, он продолжал оставаться самим собой, поэтому не упустил возможности поработать на разведку и накануне отплытия. Перед отправкой судна в Швецию он дерзнул напроситься на обед в офицерское собрание моряков, отправлявшихся на родину в Германию.
Пока Рейли добирался до Англии, история его шпионской деятельности в России усиленно раздувалась московскими газетами. «Надежным» источником информации действительно оказался французский журналист Ренэ Маршан. Кстати, по окончании Первой мировой войны он вернулся в Париж, где примкнул к коммунистической партии.
