Виктор Устьянцев - Автономное плавание
Посреди тротуара, задумавшись, стоял матрос. Приглядевшись, Матвей узнал Бодрова. Выражение его лица поразило Матвея, он никогда не видел матроса таким угрюмым. Извинившись перед Люсей, Матвей подошел к матросу.
- Бодров, что с вами?
Тот поднял голову, посмотрел на Матвея отсутствующим взглядом и снова потупился. Должно быть, он даже не узнал своего командира. Потом поднял голову, присмотрелся и равнодушно произнес:
- А, это вы, товарищ лейтенант.
- Что с вами? - переспросил Матвей.
Матрос безнадежно махнул рукой:
- Эх, товарищ лейтенант, сказал бы я вам, да разве вы поймете?
- Подождите, я действительно ничего не понимаю. Что случилось?
- Выгнал из кино.
- Кто выгнал?
- Наш старпом. - Бодров зло усмехнулся. - Кто же еще?
- А за что?
- Пошел я с девушкой в кино. Пришли, ждем в вестибюле, когда в зал пускать начнут. Аня пить захотела. Пошли мы в буфет, там лимонада не оказалось. Спустились вниз, в ресторан. Заказал я бутылку нарзана, ну и пирожное еще. Выпили мы нарзан, стали уходить, а в это время старпом наш в дверях появился. Видел, как я нарзан допивал, и подумал, что это была водка. Ну вот, подозвал он меня и приказал немедленно идти в бригаду, доложить дежурному, что лишает меня увольнения и накажет. Я ему объясняю, что только нарзан пил, а он и слушать не хочет. Тут и Анютка вмешалась, а он ей и говорит: знаю, мол, какой это нарзан. Короче говоря, выгнал нас...
Матвей попытался оправдать старпома:
- Я думаю, ошибся старпом, может же и он ошибиться?
- Может, конечно...
Бодров помолчал, потом наклонился к Матвею и неожиданно дохнул ему в лицо:
- Ну разве пахнет от меня водкой, товарищ лейтенант? Матвей отстранился от матроса и с упреком сказал:
- Зачем вы это делаете, Бодров? Я и без этого вам верю.
- А он не верит! Стыдно мне, товарищ лейтенант, за него стыдно. Перед Анюткой стыдно. Ну ладно, меня обидел, ее-то он зачем оскорбляет? Ведь по его выходит, что и она вместе со мной водку пила...
"Наверное, это та самая девушка, которую тогда Бодров спасал от хулиганов и угодил в комендатуру. Вот не везет парню", - подумал Матвей.
- Вот что, Бодров. Я могу подтвердить, что вы водки не пили, сам обо всем доложу командиру. А вы сейчас разыщите девушку и извинитесь перед ней. Объясните, что произошло недоразумение и Дубровский, мол, очень сожалеет. Кстати, где вы оставили девушку?
- Я ее домой проводил, она тоже не захотела идти в кино. И извинился перед ней. Спасибо вам, товарищ лейтенант. Только Дубровский и вам не поверит.
Это было резонно. Дубровский, пожалуй, не поверит.
- А может быть, вам в санчасть зайти, справку от врачей взять?
- Не стоит, товарищ лейтенант, волокиту из-за этого затевать. Шут с ним, отсижу на "губе". А вы идите, товарищ лейтенант, вас вон тоже девушка ждет.
- Вы все-таки зайдите в санчасть.
- Хорошо, - пообещал Бодров, и Матвей побежал догонять Люсю.
- Что с ним? - спросила Люся.
- Так, недоразумение произошло.
В Доме офицеров шел французский фильм "Мансарда". Фильм не был дублирован. Матвей машинально пробегал глазами титры, но в содержание фильма не мог вникнуть. Правильно ли он поступил, посоветовав Бодрову идти в санчасть? Если Бодров принесет справку, не расценит ли это Дубровский как подрыв его авторитета? "Ну и черт с ним, пусть! Нельзя же матроса лишать права доказывать свою невиновность!"
Когда они вышли из Дома офицеров и Люся спросила, понравился ли фильм, Матвей признался:
- Не знаю. Я не понял, в чем там дело.
- Вас расстроил тот случай с матросом?
- Да. Он мой подчиненный. Боюсь, как бы чего не натворил, парень он горячий.
Проводив Люсю до дому, Матвей заторопился в гавань.
- Бодров пришел? - спросил он у дежурного, когда вошел в казарму.
- Принесли. В дым пьяный.
Матвей подошел к каюте командира в тот момент, когда оттуда выходил Бодров.
- Ну что? - спросил Матвей.
- Спишут, наверное, на берег. Наглупил я, товарищ лейтенант. А жалко! Последний год остался, неохота на берегу его дослуживать.
Постучавшись, Матвей вошел в каюту. За столом командира сидел начальник политотдела Елисеев. Сам командир и новый замполит капитан-лейтенант Волгин расположились на стоявшей у стены койке. У противоположной стены сидел Дубровский.
- Вы видели вчера Бодрова? - спросил Елисеев.
- Так точно. Я видел его после того, как он ушел из Дома офицеров.
- Да, Бодров говорил нам об этом.
- В то время он был абсолютно трезв. Мы с ним разговаривали, он даже дохнул на меня, водкой от него не пахло.
- О чем же вы говорили с Бодровым?
Матвей передал разговор и добавил:
- Конечно, Бодров сделал глупость. Он сам это сознает. Но я должен признать, что и я тут виноват. Мне надо было пойти вместе с ним.
- У вас все? - спросил Елисеев, когда Матвей замолчал.
- Нет. - Матвей посмотрел на Дубровского. - Я считаю, что старший помощник оскорбил матроса.
- Разрешите мне сказать? - поднялся Дубровский.
- Говорите, - разрешил Елисеев.
- Странно получается. - Дубровский усмехнулся. - Выходит, что все виноваты, кроме Бодрова. А он между тем все же напился. Так ведь, товарищ лейтенант?
- Так. Но он не напился бы, если б вы его не оскорбили и не выгнали из Дома офицеров.
- Вы в этом уверены?
- Уверен. Он был с девушкой... И вообще, Бодров не пьет.
- Так. Значит, вы его защищаете, - спокойно констатировал Дубровский и, повернувшись к начальнику политотдела, веско произнес: - Я знаю, почему лейтенант Стрешнев защищает пьяницу Бодрова. Потому что сам лейтенант любит выпить.
- Я? - удивился Матвей.
- Да, вы. Я не люблю голословных утверждений и поэтому приведу факты. Помните, товарищ лейтенант, еще в поезде, когда вы только ехали служить сюда, вы устроили коллективную пьянку. Было это?
- Мы действительно там немного выпили, - признался Матвей. - Но разве это...
- Нет, вы уж выслушайте! - оборвал его Дубровский. - Вы можете расценивать этот факт по-своему, но это было не что иное, как коллективная пьянка. Если вам одного факта недостаточно, я приведу другой, более свежий. После случая с Афониным, когда лодка была в море, а вы остались здесь, на берегу, вы в сильном опьянении пришли на концерт артистов Большого театра и во время концерта вас вывели из зала в невменяемом состоянии.
- Неправда это! - Матвей резко вскочил со стула и в упор посмотрел Дубровскому в глаза.
- Если вы отрицаете этот факт, я могу напомнить, когда это было... Дубровский достал записную книжку, полистал ее и торжествующе произнес: Это было девятнадцатого числа. Есть и свидетели: вас видела моя жена.
- Я действительно тогда ушел с концерта. - Матвей старался говорить спокойно. - Но ушел я не потому, что был пьян, а потому, что разбередил ногу и у меня пошла из раны кровь. Вероятно, ваша жена не разобралась.
