Дмитрий Малько - За рычагами танка
Снова перечитал письмо и перед мысленным взором встал русоволосый молодой курсант с артиллерийскими петлицами, с которым я разговаривал ночью накануне рейда. «Видимо, все-таки он. Чует мое сердце, что теперь ошибки не должно быть».
Я пригласил Педана в Минск. На вокзале сразу узнал боевого друга. Годы несколько изменили его внешность, волосы поседели и поредели. Но это был он, Николай, тот скромный, с мягким украинским говором курсант.
В первый вечер мы засиделись допоздна. Воспоминаниям не было конца. Рассказывали, как кто спасся, когда танк был подбит, и что было потом. Оказалось, что Педан был тогда в Минске схвачен немцами и почти четыре года провел в плену. Вначале его вместе с тысячами других пленных красноармейцев держали в лагере в Минске, возле парка имени Челюскинцев, — морили голодом, избивали, травили собаками. Потом перевезли в товарняках в концлагерь на территории Польши. Здесь Педана и других узников заставляли от зари до зари долбить камень и возить его тачками из карьера для строительства дороги. Оттуда Николай с одним своим товарищем бежал, но их поймали. Товарищ погиб, а Педан попал в штрафной блок и еле остался жив после изощренных пыток и издевательств, творимых фашистскими охранниками.
Потом почти год он мучился в так называемом отборочном лагере, где узники зимой находились под открытым небом, на снегу, и того, кто не замерзал, отправляли дальше на работы, а окоченевших бросали в печи крематория. Это было изуверское «испытание на выживание», которое применяли гитлеровцы к нашим военнопленным. Последний год войны Николай провел в фашистском концлагере в городе Ульм, на территории Южной Германии, где содержались русские, французы, бельгийцы, поляки. Он прошел все круги фашистского ада и дожил до победы. После разгрома гитлеровской Германии и освобождения из лагеря Педан вернулся в Красную Армию, а после демобилизации уехал к себе на Украину и трудился в совхозе.
Я не мог без содрогания слушать об ужасах фашистских концлагерей, о мучениях, которые перенес там Николай Евсеевич. А он с восхищением выслушивал мои рассказы о боевых делах, о сражениях под Москвой, в Белоруссии и Восточной Пруссии. Утром моя жена, убирая квартиру, вынесла полную пепельницу окурков, оставленную после ночного бдения.
На следующий день состоялось наше выступление на Белорусской телестудии…
И снова пошли письма — в редакции газет, на радио и телевидение, ко мне домой. Снова развернулись поиски, которые продолжались не только в шестидесятые, но и все семидесятые годы.
В 1979 году Николай Евсеевич умер. Трудиться в совхозе остались его жена Оксана Пантелеевна и сын Юрий. Односельчане Педана чтут память героя легендарного танкового рейда.
Судьба остальных членов экипажа не установлена.
* * *
Однажды я получил письмо с приглашением от воинов-танкистов одной из частей побывать у них в гостях. Они просили выступить с воспоминаниями о боевых делах.
Меня это приглашение особенно взволновало. Побывать у нынешних защитников Родины, своих коллег по воинской профессии, конечно, хотелось, но, признаюсь, волновался…
В части меня проводили в кабинет политработника — высокого худощавого подполковника. Он познакомил с планом готовящегося в полку вечера «Традициям отцов верны», на котором предполагались выступления ветеранов войны и молодых воинов — отличников учебы.
— Выступления фронтовиков нам хотелось бы начать с вас, — сказал подполковник. — О вас многие наши офицеры и солдаты слышали, читали в газетах.
Мы поговорили о том, как лучше построить выступление, о чем желательно рассказать молодым воинам, что посоветовать нынешним танкистам.
— А пока, если желаете, можете осмотреть наш танковый парк, — предложил подполковник.
Я согласился с большой охотой. Подполковник позвонил, и через минуту в кабинет стремительной походкой вошел коренастый чернявый майор.
— Наш зампотех, — сказал замполит и, обратившись к майору, попросил: — Петр Николаевич, покажите нашему гостю, товарищу Малько, технику.
И вот мы оказались в парке.
Навстречу нам поспешил коренастый старший сержант. Приложив руку к головному убору, он четко доложил:
— Товарищ майор, экипаж готовит машину к занятиям. Командир экипажа старший сержант Безбородько.
Петр Николаевич поздоровался с танкистами, представил меня и попросил показать мне танк. Думаю, нет смысла подробно описывать свои впечатления, оставшиеся от этого осмотра. Даже меня, воевавшего на непревзойденных в своих классах танках Т-34 и ИС, поразила современная боевая машина, имеющая значительно более мощное вооружение, надежную броневую защиту, более высокие скорость, запас хода и другие неизмеримые преимущества, отвечающие требованиям, предъявляемым современным боем.
* * *
Вечером в полковом клубе собрались солдаты, сержанты, офицеры и члены их семей. Замполит открыл встречу небольшим вступлением и предоставил мне слово.
Я подробно рассказал о схватках с врагом в Испании, на Халхин-Голе, о прорыве линии Маннергейма и памятном рейде по оккупированному фашистами Минску, о большой поисковой работе, проводившейся в последние годы по розыску членов экипажа, участвовавшего в этом рейде. Потом поделился воспоминаниями о других боях — под Москвой, Сталинградом, Смоленском, в Белоруссии и Восточной Пруссии. В заключение сказал:
— Много испытаний выпало на долю нашего поколения. Больших трудов, жертв и сил стоила наша победа над фашизмом. Берегите же плоды этой победы, будьте достойны подвигов ваших отцов и дедов. Храните и умножайте славные боевые традиции, берегите так дорого завоеванный мир! Будьте всегда в готовности постоять за дело коммунизма и счастье людей!
Этот призыв мне хотелось бы повторить и сегодня для каждого воина, для каждого читателя моего скромного труда…
