Дмитрий Малько - За рычагами танка
В апреле 1945 года мне довелось участвовать в штурме Кенигсберга, мощного узла сопротивления гитлеровцев, настоящей крепости, города, являвшегося цитаделью милитаризма.
Мы знали, что еще в зимних боях, в ходе Инстербургско-Кенигсбергской операции, наши войска вышли на подступы к столице Восточной Пруссии и преодолели внешний оборонительный обвод Кенигсберга. Потребовалась длительная и тщательная подготовка дальнейшего наступления, поскольку предстояло прорвать три сильно укрепленные позиции на подступах, окраинах и непосредственно в самом городе. Незадолго до начала наступления я стал заместителем командира роты, на моих погонах появилась третья маленькая звездочка.
Утром 6 апреля задрожала земля. Началась мощная артиллерийская подготовка, которая продолжалась полтора часа. Я забрался на башню танка, встал во весь рост и смотрел вперед. Однако ничего, кроме клубов дыма и пыли, закрывших горизонт, разглядеть было невозможно. И вот наконец в небо взвились ракеты. Наши танки рванулись вперед, за ними развернулись в цепи стрелковые подразделения. К концу дня наступавшие прорвали вражескую оборону и вплотную подошли к городу. Он горел, но сопротивление врага по-прежнему было сильным.
С утра следующего дня наша танковая рота наступала в направлении железнодорожного вокзала. Пришлось преодолеть несколько противотанковых заграждений и баррикад, установленных на перекрестках улиц, подавить огонь из дота, из каменных зданий, приспособленных к обороне. Продвижению сильно мешал огонь из ближайшего форта, пока он не был разрушен ударами нашей авиации. К исходу третьего дня наступления наши части овладели железнодорожным узлом и портом. В последующем мы участвовали в очищении городских кварталов от гитлеровских артиллеристов и фольксштурмовцев, в срыве контратак танковой дивизии немцев, пытавшейся прорваться в Кенигсберг с Земландского полуострова. Вечером 9 апреля вражеский гарнизон города капитулировал. О тех тяжелых боях мне постоянно напоминает медаль «За взятие Кенигсберга».
На территории Восточной Пруссии меня и застало окончание войны, там я услышал долгожданную весть о великой Победе.
Поиски и встречи
Шли годы. Многие события далеких военных лет понемногу стирались в памяти. Но наиболее яркие из них жили в памяти и в сердцах людей. Одним из таких ярких эпизодов оставался наш рейд по Минску в 1941 году. О нем помнили. Пожилые горожане рассказывали молодежи о танке, ворвавшемся в переполненный фашистами город и пронесшемся как смерч по его улицам, громя врагов. Рассказы дополнялись подробностями, обрастали деталями, и со временем родилась легенда о «пылающем танке», об «огненном мстителе». Саму же суть подвига никто не знал. Люди спрашивали, как и откуда появился в Минске советский танк, кто были члены экипажа машины, какова их дальнейшая судьба.
Многие минчане, как во время оккупации города фашистами, так и после их изгнания видели стоявший невдалеке от Комаровского рынка обгоревший советский танк. Правда, тех, кто не был сведущ в военном деле, удивляли формы машины. Она не была похожа ни на довоенный танк БТ, ни тем более на хорошо знакомый Т-34. Лишь ветераны-танкисты могли безошибочно определить, что это Т-28. Долгое время танк стоял у Комаровского рынка примерно напротив того места, где сейчас находится здание Минской филармонии… Позже, когда его убрали, остались лишь легенды…
До меня тоже доходили эти легенды, и я догадывался, что речь шла о нашем рейде. Но я не видел в нем ничего выдающегося и поэтому считал нескромным рассказывать.
А поиски шли. Первыми в них включились юные следопыты, учащиеся минских школ. Однажды на дверях минской средней школы № 40 имени Максима Богдановича появилось объявление, начинавшееся призывом: «Ко всем, у кого горячие сердца, у кого есть желание принести пользу Родине!» Дальше шло приглашение принять участие в поисках до сих пор неизвестных героев Великой Отечественной войны.
Откликнулись многие, и при школе был образован историко-краеведческии клуб «Юный патриот». Инициатором его создания стал фронтовик, преподаватель истории, а впоследствии журналист И. Г. Коршакевич, прошедший по дорогам войны от Северного Кавказа до Берлина. Участники клуба открыли много новых страниц в боевой летописи. Стала известна им и легенда о «пылающем танке». К поиску подключились юные следопыты из других школ, суворовцы, работники музеев, журналисты. Были переданы объявления по республиканскому радио и телевидению.
Теперь и я уже не мог молчать. Послал в Белорусский государственный музей истории Великой Отечественной войны небольшое письмо. В нем я сообщал, что располагаю данными о танке Т-28, который прорывался в июле 1941 года через Минск. Подписался: бывший механик-водитель Д. Малько. В то время я работал мастером технического контроля Минского моторного завода.
Меня сразу же пригласили в 40-ю школу, и я рассказал, как в тот жаркий июльский день сорок первого года вел по улицам Минска танк Т-28, как мы громили фашистов и что потом стало с машиной, когда гитлеровцы подбили и подожгли ее. Рассказал о других членах экипажа — майоре и четырех курсантах. Но заметил с сожалением, что не знал их фамилий и имен, кроме одного — Николая, неизвестны мне и их судьбы.
Были собраны материалы о нашем рейде, и Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 сентября 1966 года за боевые отличия в боях с немецко-фашистскими захватчиками я был награжден орденом Отечественной войны I степени.
Через некоторое время в 40-й школе состоялось вручение этой высокой награды. В актовом зале собрались следопыты, рабочие завода, представители гороно, военкомата, ЦК ДОСААФ республики, воины, журналисты из газет, с радио и телевидения, киностудии «Беларусьфильм». Я с женой Раисой Васильевной — машинистом насосно-компрессорной станции ТЭЦ — и сыном Валерием — военнослужащим Советской Армии, классным специалистом, награжденным тремя знаками воинской доблести, — сидели в президиуме. Директор школы Лилия Николаевна Чижик открыла торжественное собрание и предоставила слово генерал-полковнику Сергею Степановичу Маряхину, командовавшему в то время войсками Белорусского военного округа.
Генерал-полковник отметил важность проводимой юными следопытами работы, благодаря которой десятки героев войны получили заслуженные награды, рассказал о завершении очередного поиска. Затем он огласил Указ Президиума Верховного Совета СССР и вручил мне орден Отечественной войны I степени.
С этого времени я по-настоящему включился в поиски членов экипажа. Не хотелось верить, что в живых остался только я один. Надо было искать. И поиски продолжались.
