Александр Суворов - Военная наука – наука побеждать (сборник)
В Академию наук
Апрель 1794 года, Херсон
Генерального штаба секунд-майор фон Ран, описывая в своем сочинении от… числа… действия, ныне прошедшей с Портою Оттоманскою войны, с его ландкартами, сделал постыдное изъяснение о делах Кинбурнском и совместных действиях с Императорскими австрийскими войсками при Фокшанах и Рымнике, и столь противно положению оных и реляциев, изданных от Дворов австрийского и российского, описал, что дает другой толк и цену знаменитым происшествиям к славе обоих Дворов победоносного оружия.
И так как я при оных был начальником, то не токмо мне, но и каждому офицеру терпеть лжи невозможно, потому Академия наук, представляя сочинение сие, которая благоусмотрит из реляциев, колико оное описание противоречущее, следственно, и не имеющее внимания свету, – уничтожить.
Граф Александр Суворов-Рымникский
Г. Р. Державину
21 декабря 1794 года, Варшава
Милостивый Государь Гаврила Романович.
Простите мне, что я на сей раз, чувствуя себя утомленным, не буду Вам ответствовать так, как громкий лирик; но в простоте солдатского сердца моего излию чувства души своей:
Царица, севером владея,
Предписывает всем закон;
В деснице жезл судьбы имея,
Вращает сферу без препон,
Она светила возжигает,
Она и меркнуть им велит;
Чрез громы гнев свой возвещает,
Чрез тихость благость всем явит.
Героев Росских мощны длани
Ея веленья лишь творят;
Речет – вселенная заплатит дани,
Глагол Ея могуществен и свят!
О вы, Варшавские калифы!
Какую смерть должны приять!
Пред кем дерзнули быть строптивы,
Не должно ль мстить вам и карать?
Ах, сродно ль той прибегнуть к мщенью,
Кто век свой милости творит?
Карать оставит Провиденью;
Сама как солнце возблестит,
Согрея всех лучом щедрот —
Се царь иль Бог… исполненный доброт!
Счастлив вития, могущий достойно воспеть деяния толико мудрого, кроткого, человеколюбивого, сидящего на троне Божества! Вы, имея талант, не косните вступить в сие поприще: слава ожидает Вас. Гомеры,
Мароны, Оссианы и все доселе славящиеся витии умолкнут пред Вами. Песни Ваши как важностию предмета, равно и красотою искусства возгремят в наипозднейших времянах, пленяя сердце… душу… разум.
Парнасский юноша на лире здесь играет:
Имянник князя муз достойно стих сплетает.
Как Майков возрастет, он усыпит сирен:
Попрет он злобы ков… правь им ты, Демосфен!
Венчаю себя милостьми Вашего Превосходительства; в триумфе моей к Вам, Милостивому Государю моему, преданности, чистейшая моя к особе Вашей дружба не исчезнет, и пребуду до гроба моего с совершеннейшим почтением
Государь мой
Вашего Превосходительства покорнейший слуга
Граф Александр Суворов-Рымникский
Ф. Шаретту
1 октября 1795 года, Варшава
Знаменитый Вандейский Герой! защитник веры отцов твоих и престола твоих Царей!
Бог войны да хранит тебя вечно; да подкрепляет мышцы твои, разящие врагов бесчисленных. Перст Бога мстителя начертал на горах их погибель; они падут и рассеются как листья, отторженные ветром северным.
И вы, бессмертные Вандейцы! верные блюстители чести Франции, достойные сподвижники Героя, вас предводящего, восставьте низверженные храмы Господни, престол ваших Царей… да погибнут злобные! да исчезнет племя их!.. Тогда возродится благодетельный мир; тогда возродится древнее поколение лилий, поникшее от грозной бури; оно процветет и возвеличится среди вас.
Мужественный Шаретт, честь французских рыцарей! слава твоя гремит по вселенной; Европа взирает на тебя с изумлением… и я удивляюсь и приветствую тебя. Бог избрал тебя, как некогда избрал он Давида к наказанию филистимлян. Благоговей пред его определением; рази; победа будет твоей спутницей.
Вот желания воина, поседевшего на поле чести. Он зрел победы, подтверждающие доверенность, возлагаемую на Бога браней. Слава ему! он источник всякой славы. Слава и тебе, избранному небесным Провидением.
Екатерине II
12 августа 1796 года, Тульчин
Всемилостивейшая Государыня!
Вашему Императорскому Величеству всеподданнейше доношу:
Всевысочайше мне вверенных сухопутных войск от осмотра я возвратился. По Тавриде не видал я только Севастопольского полку, который при крейсировании, и двух Таврических егерских баталионов при Фанагории за неокончанием их карантина. Они здоровы, как и черноморские казаки. По уведомлению тамошнего губернатора Жегулина, благоразумным попечением сего и совокупно генерала Каховского они мало от заразы пострадали, исключая, что после того на сих днях реченный Каховский мне доносит, что в двух их селениях еще оная не кончилась.
«От храброго русского гренадера никакое войско в свете устоять не может»
Вашего Императорского Величества победительные войски искусством, прилежностию и трудолюбием Генерал-Аншефа Каховского (у которого в Тавриде собраны были под Старым Крымом) и Князя Волконского, тож частных Генерал-Поручиков Розенберга, Любовицкого и Шевича; Генерал-Майоров Берхмана, Арсеньева и Текутьева с их подчиненным генералитетом, весьма исправны к денным, как ночным баталиям и штурмам и готовы к увенчанию себя новыми лаврами. Полевая артиллерия действовала в ее порядке, и у Князя Волконского зажжен городок.
Флотов и крепостей я не видал, как они не касаются до порученности мне.
Все войски в полной субординации и дисциплине, и столько Милостию Божиею здоровы, что в прошлом месяце умерло из наличного числа семьсот девяносто второй человек. Оные выступят в их винтер-квартиры с 15-го сего месяца, кроме что в новоприобретенной области для крепостных работ месяц позже.
По заграничным известиям: в Измаильскую крепость доставлено артиллерии 232 пушки с снарядами; в Килии крепостная работа к 15-му числу нынешнего августа окончится с прибавлением 6-ти батарей, кои на устье Дуная заложены; залив Суннинской для свободного входа судов в море прочищен. В последних числах июля прибыло в Бендеры 60, Килию и Аккерман 80 и Хотин 60 пушек. К стороне цесарцев войски при Софии умножены до 60000; впрочем, что даглы и киржалы имеют поныне, над усмиряющими их турками поверхность, и Гаки-паша с сими последними находится в Кимурджийских горах и что по возвращении из оных зимовать будет в Шумне. Вятский мушкетерский полк, остававшийся в Тавриде по случаю заразительной болезни в Фанагории, ныне, по неимению опасности, из-под Старого Крыма выступил к Яниколю, где, переправясь чрез пролив, будет следовать к Усть-Лабинской крепости в команду генерала Гудовича.
