В. Духопельников - Владимир Мономах
Ученые подсчитали, что до наших дней от XI–XII столетий сохранилось всего 192 рукописи (149 русских, 13 старославянских, 18 болгарских, 10 сербских и 2 не определены). Но даже это незначительное количество книг позволяет нам установить, что читали русские люди. Прежде всего, в XI–XII столетиях русский народ познакомился с Ветхим Заветом, а также с Паримийником, содержавшим избранные отрывки из библейских книг. Особой же популярностью пользовалась Псалтирь с ее поэтическими достоинствами, словесной выразительностью, религиозным лиризмом. Эти качества Псалтири сделали ее не только настольной книгой для чтения, но и книгой учебной, и эту роль она выполняла на протяжении многих веков. Из новозаветных книг на Руси обращались евангелия двух типов – так называемые «апракосные», содержавшие отрывки из текстов четырех евангелистов вперемежку, приспособленные к церковной службе, и четвероевангелия, заключавшие в себе полный текст евангелистов в обычной последовательности. Древнейшим дошедшим до нас апракосным евангелием русского извода, содержащим в себе чтения лишь на воскресные и некоторые праздничные дни, является Остромирово Евангелие, переписанное в 1056–1057 гг. диаконом Григорием для новгородского посадника Остромира. Евангелие ценно не только своим текстом, но и художественным оформлением. Написанный на пергаменте в два столбца текст производит неизгладимое впечатление. Изящно орнаментованные инициалы букв отделяют друг от друга «чтения». Иногда «чтениям» предшествуют раскрашенные, как и инициалы, золотом, зеленой, голубой, красной, белой красками рамки-заставки. Сделанные на отдельных листах миниатюры с изображениями евангелистов Иоанна, Луки и Марка говорят об уверенной руке мастера, пользующегося богатой палитрой красок и высокой для своего времени техникой рисунка. Четвертого евангелиста, Матфея, нет, но для рисунка был оставлен чистый лист. Остромирово Евангелие является образцом книжного искусства Древней Руси, не имеющего себе равных среди памятников старославянской письменности XI столетия.
Известное распространение на Руси, наряду с каноническими, так называемыми «истинными» книгами, получили и апокрифические, т. е. «ложные», «отреченные», «тайные» сочинения, не признававшиеся христианской церковью. Апокрифы, корнями своими восходящие к античной мифологии, дохристианской и восточной религиям, фольклору и эллинистической философии, как бы дополняли канонические христианские книги своей трактовкой вопроса о происхождении мира, об истории человечества, о жизни, природе, о загробном мире. Среди апокрифов этого времени большое распространение имел отрывок из «Деяний апостолов» (Петра, Андрея и др.), рассказывающий о сказочных путешествиях, а также «Хождение Богородицы по мукам» – о конце мира и о загробной жизни. На Руси апокрифическая литература дополнялась примерами, взятыми из русской истории, памятников устного творчества, легенд и преданий, и приобретала местное значение.
Попытка понять происхождение славян, их историческую судьбу, связь русской истории с мировой привела к появлению значительной переводной исторической литературы, главным образом византийской. Исторический процесс в византийских хрониках трактовался по определенной схеме, которая базировалась на утверждении божественного происхождения мира и торжества христианской веры. Составители хроник черпали материал главным образом из Библии, сочинений отцов церкви, историков Древнего мира и средних веков, античных мифов и устных преданий. Такой характер носила переведенная на русский язык хроника Георгия Амартола. Несколько иной характер имела хроника Иоанна Малалы. Автор попытался примирить античность и античную историю с официальной христианской точкой зрения на исторический процесс. Русским людям были также известны сочинение патриарха Никифора «Летописец вскоре» и хроника Георгия Синкелла.
Переводчики творчески подходили к переводу. Они в эти тексты включали и материалы по географии, мифологии, литературе из сочинений других авторов, что фактически превращало эти произведения в энциклопедию.
На Руси пользовались популярностью переводные повести и романы. Среди них «Александрия», в которой рассказывалось о жизни и подвигах Александра Македонского, «Повесть о разорении Иерусалима» Иосифа Флавия, «Девгениево деяние» и другие.
Труд переводчика и переписчика был тяжелым. Об этом хорошо сказал в XIV столетии монах Лаврентий, писавший летопись для Нижегородского князя Константина. «Радуется купец, прикуп сотворив, – пишет Лаврентий, – и кормчий в отишье пристав; так же радуется и книжный списатель, дошед конца книгам. Тако ж и аз худый, недостойный и многогрешный раб Божий Лаврентий мних… А ныне, господа отцы и братья, оже ея (если), где описал, или переписал, или не дописал, чтите (читайте), исправляя Бога деля (ради Бога), а не кляните, занеже (так как) книги ветхи, а ум молод, не дошел».
Кроме оригинальных и переводных сочинений на Руси распространялась поэтическая самобытная литература, носившая в той или иной степени отпечаток язычества. В случайно уцелевшем поэтическом памятнике конца XII в. «Слово о полку Игореве» упоминается певец Боян, который прославлял события старины и, между прочим, события XI в. Можно предположить, что Боян воспевал подвиги Мономаха против половцев. Вероятно, народные эпические песни о временах киевского князя Владимира Красное Солнышко, так называемые былины Владимирова цикла относятся не к одному Владимиру Святому, но и к Владимиру Мономаху, так что в поэтической памяти народа эти два лица слились в одно. Имя Владимира Мономаха оказалось настолько уважаемо потомками, что впоследствии было составлено «Сказание о Мономаховом венце», а самой этой «шапкой» с конца XV ст. венчали на царство русских государей.
Во времена Владимира Мономаха росли и развивались многие города. Былина о «Ставре Годиновиче» рассказывает, что на пиру у князя гости хвалятся «городами да с пригородками». Сам князь, желая доставить народу все возможные удобства, приказал построить мост через Днепр. Часто наезжая в Ростовскую и Суздальскую земли, наследственную волость Всеволодова дома, он выбрал прекрасное место на берегу Клязмы, основал город и назвал его Владимиром-Залесским. Город окружили валом и построили там церковь Святого Спаса. Сын его, Мстислав, в 1114 г. построил новые укрепления в Новгороде, а посадник Павел заложил каменную церковь в Ладоге. Владимир перед смертью построил на реке Альте, на том месте, где был убит Борис, прекрасную церковь.
Продолжалось строительство и в столице. При Святополке здесь был возведен Михайловский Золотоверхий монастырь, стены которого сохранились до сих пор. Владимир Мономах близ Киева, где находился загородный дом Всеволода, основал Выдубицкий монастырь.
