Екатерина Мешаненкова - Данте. Жизнь: Инферно. Чистлище. Рай
Разумеется, белые гвельфы не смирились с поражением и, собравшись в одном из замков графов Гвиди, пытались убедить не покорившихся Флоренции феодалов, что пришла пора восстать против угнетения флорентийской коммуной, особенно против «Установлений Справедливости» — законов, которые унижают магнатов и заставляют их подчиняться черни.
Данте поначалу нашел прибежище в каком-то из горных замков, где пока еще достаточно пылко поддерживали лидеров белых гвельфов. Там он узнал, что поскольку он не явился на суд, его имущество конфисковали, а самого его присудили к сожжению, если он осмелится когда-нибудь вернуться во Флоренцию.
Вместе с шестнадцатью представителями флорентийцев он участвовал в заключении договора между флорентийскими белыми гвельфами и влиятельным феодалом Уголино Убальдини в церкви Сан Годенцо, возвышавшейся над долиной реки Арно. Именно об этой реке он с горечью писал в «Чистилище»:
От самого истока, где Пелоро
Отрезан был волной от косогора
И где река водою так полна,
Что затопляет все кругом она,
До самого ее впаденья в море
В той местности на всем ее просторе
Все жители бегут от добрых дел,
Пугаясь их, как от змеи опасной.
Таков страны губительный удел,
Где лишь порок укоренился властно,
И жители долины той несчастной,
Исказили настолько образ свой,
Что кажется, как будто бы травой
Коварная Цирцея их вскормила.
Вдоль берегов текущая уныло
Река в пути встречает не людей,
Но тех, кому вполне пристойно было
Искать себе для пищи желудей.
За свиньями там следуют собаки,
Сварливые не в меру забияки;
От них река с презрением бежит,
Но впереди, где путь ее лежит,
Чем бурней и быстрей меж берегами
Течет она, тем более собак
Встречается, что сделались волками.
Прорезавши ущелий горных мрак,
Бежит она, минуя все преграды,
И на пути встречает там лисиц,
Чьей хитрости лукавой нет границ…
Современникам Данте нетрудно было понять иносказания, которые он использовал: свиньи — это графы Порчано (их фамилию можно перевести как «Свиньины»), живущие в верховьях Арно, сварливые собаки — старые враги Флоренции аретинцы, волки — это уже сами флорентийцы, которым Данте так и не простил обиды, ну а лисицы — жители Пизы, около которой Арно впадает в море.
А тем временем конфликт между черными и белыми гвельфами отнюдь не закончился победой первых, а, наоборот, раздувался все сильнее. В начале лета 1302 года Танно деи Убальдини вторгся во владения Флоренции и начал их разорять, а белые гвельфы напали на замки Флорентийской республики на юго-востоке, со стороны Ареццо. Черные в ответ напали на владения горных феодалов и подкупили нобиля Карлино деи Пацци, который сдал им замок Пьянтравинье вместе со всем гарнизоном, состоявшим в значительной части из изгнанных белых, с которыми черные жестоко расправились. За эту подлую измену Данте обессмертил Карлино как самого подлого предателя, осудив его на вечные муки на самом дне своего «Ада». Правда, во время создания «Божественной Комедии», тот был еще жив, но Данте нашел достойный выход из положения — один из предателей, с которым он разговаривает в последнем круге ада, говорит ему: «Здесь того Карлино жду, Пред чьим грехом бледнеет наряду Моя вина».
Разразившаяся война между гибеллинами и белыми гвельфами, с одной стороны, и черными — с другой, так называемая Муджеланская война, продолжалась все лето 1302 года. Вступившие в долину Муджело флорентийцы разорили эту горную область, которую называли «сад Убальдини», и разрушили несколько маленьких городов. Так дошли они до замка Монтеччанико, где им 17 августа того же года было нанесено чувствительное поражение. Замок защищал отряд из Пистойи, многочисленные белые флорентийцы и рыцари Убальдини. Осажденные кричали на смеси итальянского и латинского языков: «Пусть погибнет, пусть погибнет коммуна и народ Флоренции и да здравствуют гибеллины!» Белым удалось удержать не только Монтеччанико, но и еще один небольшой замок, принадлежавший Убальдини. Этим и закончилась война 1302 года. На стенах Монтеччанико боролись с ожесточением бывшие флорентийские банкиры, судьи, торговцы, магнаты и пополаны, изгнанные из Флоренции и, может быть, впервые взявшие в руки оружие. Весьма возможно, что и Данте участвовал в этих сражениях с мечом в руках.
Однако когда борьба стихла без больших результатов, Данте ясно понял, что белые победить не могут. Тогда произошел в его душе тот сдвиг, который он затем формулировал в словах Каччагвиды, своего предка, в шестнадцатой песне «Рая»: «Ты станешь сам себе партией». Он внутренне отказался от дальнейшей борьбы.
Но худшим гнетом для тебя отныне
Общенье будет глупых и дурных,
Поверженных с тобою в той долине.
Безумство, злость, неблагодарность их
Ты сам познаешь; но виски при этом
Не у тебя зардеют, а у них.
Вождем изгнанных флорентийских белых стал в 1303 году Скарпетта дельи Орделаффи, фактический сеньор города Форли. Он был, по-видимому, не слишком древнего происхождения, но гордо носил герб: зеленого льва на золотом поле. Этот тиран прославился как один из самых храбрых военачальников в Романье. Он вел политику, которую можно назвать не только ловкой, но и двуличной. По своим убеждениям Скарпетта был гибеллин, но ему удалось добиться покровительства папы Бонифация VIII, который к тому же назначил его викарием святой церкви. Папа стремился найти силы, на которые он мог бы опереться для проникновения в Болонью и остальную Романью. В окружении Орделаффи решили развить дипломатическую деятельность, чтобы подготовиться к походу против Флоренции в следующем году. Флавио Биондо, гуманист, родом из Форли, живший в XV веке, сообщает, что Данте писал письма сеньорам Италии, прося помощи для второй Муджеланской войны. К этому времени в среде белых возникло недовольство Данте, даже враждебное к нему отношение. Поэта обвиняли едва ли не в предательстве, а его предложение не лезть в военные авантюры, по крайней мере следующим летом, не подготовившись основательно, сочли чуть ли не изменой. В «Божественной Комедии» остались следы этих отношений. Брунетто Латини говорит, что Данте найдет врагов в обоих лагерях, то есть во Флоренции и в партии белых, однако «клювы этих хищных птиц его не тронут». За все добро, сделанное своим союзникам, его сочтут врагом.
