Кирилл Николаев - Жизнь и смерть Эдуарда Берзина. Документальное повествование
«Приисковое население расположено на четырех участках: Стан Среднекан, Рудная разведка, Борискинское смотрительство, смотрительство на Геологическом. От Стана Среднекан до устья Среднекана начата постройка грунтовой дороги протяжением 15,3 километра и шириной полотна в 6 метров. За год на всем протяжении вырублен лес, произведена раскорчевка и расчистка. На 11 километрах снят мох, наведены шесть временных стеллажных мостов…
Половина имеющихся жилых помещений не отвечает требованиям санитарной медицины. …Испытывалась острая нужда в прачечных. Имеющиеся бани (на Стане Среднекана постройки 1929 года) совершенно не удовлетворяют потребности — теснота, дым, холод и т. п. Красные уголки уютны, обставлены же до крайности бедно. Клуб имеется только на прииске Геологическом… Столовые организованы на Стане Среднекан: ИТР и рабочих. На других участках столовых нет. Пропускная способность их — 40 человек… Пользуются столовыми до ста человек. Теснота, «хвосты», недостаток посуды, неумение поваров использовать продукт заставляет многих перейти на домашнее приготовление пищи»53.
Конечно, малыми силами добыть большое количество золота было невозможно, поэтому в 1933 году Дальстрой получил его всего 1200 килограммов. Эта неудача так объяснялась руководством треста в отчете за 1933 год:
«В отсутствие свободного проезда от Нагаева до Колымы не представлялось возможным перебросить необходимое механическое оборудование от базы снабжения до приискового района. Поэтому опытная золотодобыча — подобно тому, как то было в предшествующем 1932 году — могла производиться только трудом вольных старателей и лишь в ничтожных размерах хозяйственными работами, с использованием труда организованных рабочих из з/к Севвостлага»54.
Либеральные веянияОдним из важных итогов 1933 года было окончательное преодоление нечеткости в отношениях лагеря и производства. В отчете за тот год, направленном в ЦК партии, Берзин докладывал об этом так:
«В целях приближения лагерных подразделений к производству лагерные подразделения включены в состав управлений и предприятий, которые они обслуживают рабсилой. При этом Управлению СВИТЛа передано руководство всеми вопросами в области организации труда, планирования рабсилы, технического нормирования, регулирования зарплаты и подготовки кадров»55.
Надо отметить, что в этот период, в первой половине 30-х годов, нормы выработки заключенных и оплата их труда были весьма либеральными. Такого порядка требовал последний, девятый пункт уже названного здесь приказа Ягоды от 1 апреля 1932 года. Он гласил:
«Оплата рабочей силы из заключенных производится Дальстроем по ставкам, существующим для вольных рабочих этого района, за вычетом стоимости их содержания».
В течение 1933 года Берзин и Васьков издали целую серию совместных приказов, где реализовали это указание Ягоды в конкретные формы. В одном из приказов указывалось, что нормы выработки «для з/к устанавливаются на основе единых всесоюзных норм с соответствующими поправочными коэффициентами». Если заключенные недовыполняют или выполняют установленную норму выработки, то «получают на руки десять процентов от своей выработки». Если же они норму перевыполняют, то получают оплату «десять процентов от установленной нормы и девяносто процентов от своего приработка» (то есть, от превышения нормы).
Как ни странно это сегодня покажется, но еще меньшими в ту пору в Дальстрое были различия в продовольственном обеспечении вольнонаемных рабочих и заключенных. Тем и другим полагалось ежедневно 800 г хлеба. Месячная норма для заключенного: мяса 1,3 кг, рыбы 6,5 кг, а для вольнонаемного: мяса 1,4 кг, рыбы 7 кг. Крупы и сушеных овощей заключенный получал даже больше, чем вольнонаемный: 2,7 кг и 800 г в месяц (вольнонаемный: 2 кг и 600 г). Остальных продуктов (сахар, растительное масло, сухофрукты, мясные консервы) вольнонаемные получали примерно в два раза больше.
Понятно, что мы говорим лишь о том, что должны были получать содержащиеся в лагере люди. Если им выдавали эти продукты сухим пайком — так поступали обычно в тех случаях, когда заключенный получал разрешение проживать вне лагеря, — то паек доходил до человека полностью. Если же заключенный содержался в лагере и получал питание (как правило, три раза в день из лагерной кухни), то фактически до него доходила половина нормы, а в иных случаях и того меньше. Самые ценные продукты разворовывали прежде, чем они попадали в котел. Тащила лагерная администрация. Затем немалую часть забирали себе повара, хлебопеки, раздатчики и другие работники кухни, а также их дружки и прихлебатели. Как правило, это были уголовники. То есть именно они вместе с лагерным начальством обворовывали политических заключенных.
Если же заключенный, работавший на производстве, в течение месяца не выполнял нормы выработки, то он не мог рассчитывать даже на такое питание: его переводили на питание по «пониженным нормам для штрафника».
Подхлестывание заключенных путем изменения норм питания считалось обычным делом в практике руководства лагерем. Ведь лагеря недаром назывались «исправительно-трудовыми». Начальники лагерной системы считали: чем больше трудится заключенный, тем быстрее и надежнее он исправится.
На основе этой бесстыдной и циничной теории в лагерях с заключенными должны были проводить так называемую «культурно-воспитательную работу». Ее примитивные приемы сводились к стимулированию более напряженной работы, перевыполнению норм выработки с помощью повышенной нормы питания и других подобных поощрений.
Среди таких поощрений в конце 1932 года в системе лагерей ОГПУ была введена новинка: возможность заключенному перейти на положение колониста.
Идея так называемой колонизации труднодоступных северных территорий вынашивалась в правительстве еще с середины 20-х годов. Заместитель председателя ВСНХ СССР Г. Д. Пятаков 10 ноября 1925 года по этому вопросу направил специальную записку Ф. Дзержинскому. Он писал тогда:
«…Я пришел к заключению о необходимости организации в некоторых местах принудительных поселений создания мало-мальски элементарных культурных условий работы. Вероятно, с точки зрения разгрузки мест заключения, эти вопросы точно так же имеют некоторый интерес. Я просил бы поручить ГПУ заняться этими вопросами…»56.
И вот в начале 30-х годов пятаковская идея «принудительных поселений» была ОГПУ реализована в виде «Положения о колонизации». Это положение Берзин ввел в Дальстрое в декабре 1932 года.
