Виктор Шустиков - Футбол на всю жизнь
Песня имела успех, она нам нравилась, поднимала настроение, и, отправляясь на очередной матч, мы обязательно горланили ее. Запевал Саша Медакин.
Часто случалось, он становился запевалой и на поле, показывая образец мужественной и активной игры. Воспитанник футбольной школы молодежи, он, как и подавляющее число ее выпускников, обладал хорошей техникой и довольно тонким тактическим чутьем, что помогало ему предугадывать многие ходы соперников.
Леонид Островский был одним из тех немногих торпедовцев той поры, что родились и выросли не в Москве: он к нам приехал из Риги и часто с увлечением рассказывал о городе на берегах Даугавы. Мы очень быстро подружились с ним. Иначе и не могло быть, потому что у Лени был покладистый, душевный характер, он был откровенным и бесхитростным. Он много читал и любил делиться прочитанным.
Как спортсмена его прежде всего отличала большая физическая сила и разносторонность. Он, например, вместе с Сашей Медакиным был чемпионом нашей команды в беге на 100 метров, лучше всех прыгал в высоту, хорошо, красиво выполнял упражнения на гимнастических снарядах…
Не меньшим достоинством было и его трудолюбие. После каждой тренировки он возвращался в раздевалку будто побывав под проливным дождем. Так много работать ему позволяла прежде всего его безупречная закалка, завидная выносливость.
Физическая сила, мощная фигура во многом способствовали тому, что Леня сложился как откровенный «силовик» и первое время несколько выпадал из нашего ансамбля. Однако, к чести его, следует сказать, что он быстро и весьма охотно стал перестраиваться. Во всяком случае, когда я пришел в команду, он уже учил меня технической, корректной игре.
Играть с Леней было спокойно и надежно. Высокий, резкий, хорошо видящий поле, он действовал одинаково четко и при зонном построении обороны, и в тех редких случаях, когда получал персональные задания. На это обратили внимание тренеры. В составе сборной СССР он выступал на чемпионатах мира в Чили и Англии. Последний раз мы с ним встретились на юге, в семидесятом. Лене было тогда 34 года, но он не сдавался и, став тренером пятигорской команды «Машук», продолжал выступать за нее.
— Не могу расстаться с зеленым полем. Уж очень люблю футбол! — объяснил Леня свое решение. И в этом признании весь он — человек, страстно влюбленный в спорт, преданный ему.
О наших полузащитниках я уже говорил и могу повторить, что это, с моей точки зрения, была лучшая в нашем футболе пара хавбеков, великолепная в своей «слетанности». Они и в самом деле были как два крыла проворного и легкого ястребка. Они то перелетали на свою сторону, встречая атакующие эшелоны противника на дальних подступах, то устремлялись вперед, включали «форсаж» и закручивали такую карусель, от которой начинала кружиться голова у самых стойких и опытных защитников.
Как известно, один улетел из родного гнезда, и спортивная судьба их в дальнейшем сложилась по–разному. Коля Маношин ничего не прибавил к своей былой игре, постепенно стал сникать и довольно скоро ушел из основного состава ЦСКА.
Спортивная же звезда Воронина всходила все выше и выше. Оставаясь в родном клубе, много и самоотверженно работая над техникой и физической выносливостью, Валерий неизменно и сильно прибавлял в мастерстве. С 1960 года он надолго вошел в состав сборной команды Советского Союза, несколько раз провозглашался у нас футболистом № 1 и был включен в состав символической команды, рожденной на основе опроса общественного мнения к пятидесятилетию Советского государства. Все его футбольные «чины», высокие звания, заслуги трудно было бы перечислить. Известно, например, что он неоднократно включался в состав сборной Европы и выступал под ее флагом в матчах против Скандинавии и Югославии, а после чемпионата 1962 года вошел в состав символической сборной мира, т. е. определен как лучший исполнитель своего амплуа.
В своей книге «Звезды большого футбола» Николай Петрович Старостин, охарактеризовав киевлянина Юрия Воинова как игрока–организатора, игрока, устремленного вперед, писал:
«После Воинова место правого хавбека (в сборной. — В. Ш.) прочно занял Валерий Воронин, полузащитник иного направления, которое возникло с переходом современного футбола к массированной обороне. Это не значит, что Валерий не умеет поддержать нападение и забить гол. Когда надо, он это делает превосходно. Но центр поля — не его стихия. Он не челнок, беспрерывно ткущий прочные связи для взятия чужих ворот своими нападающими».
Не могу согласиться с утверждением, что Валерий не был челноком, ткущим связи для взятия чужих ворот, оно неверно. Это можно доказать с помощью цифр. Юра Воинов провел в чемпионатах СССР 271 матч и забил 28 голов. Валерий сыграл 219 матчей и забил 27 голов. Выступая в составе сборной страны, каждый из них провел в ворота соперников по 5 мячей.
Можно доказать «наступательную мощь» Воронина, обратившись к высказываниям других. Так, отмечая успех московского «Торпедо» в 1960 году, другой Старостин — Андрей Петрович — писал: «Превосходными транзитными пунктами между защитой и нападением являются оба полузащитника — Н. Маношин и В. Воронин. Разные по внешнему рисунку игры, они, слившись воедино, составляют тот неиссякаемый источник, откуда команда черпает все новые и новые силы для атаки».
Я отыграл с Ворониным рядом многие–многие годы. И считаю: его стихия была — атака, и именно от него часто начинались самые интересные и победоносные комбинации, которые в дальнейшем «уточнял» и развивал находившийся впереди Валентин Иванов.
Пишу это не для того, чтобы «старое вспомянуть», а ради восстановления одной очень важной истины: Валерий как раз славен прежде всего тем, что — не знаюуж, сознательно или интуитивно — еще в те дни, когда мы по инерции продолжали исповедовать перечеркнутое шведским чемпионом мира «дубль ве», он одним из первых, а может быть, и самым первым уловил новый характер роли полузащитника, все чаще становясь игроком второго эшелона атаки.
К великому сожалению, этого не поняли прежде всего тренеры нашей сборной. Не раз возвращаясь из дальних вояжей, Валера делился со мной «горестями»:
— Понимаешь, требуют от меня то одного, то другого прикрывать и дальше чтоб ни с места. Я говорю, успею и прикрыть, но разрешите идти вперед, атаковать, помогать передней линии. Нет, боятся!
«Ожил» Воронин лишь тогда, когда на капитанский мостик главной команды страны взошел Константин Бесков. Тут агрессивные устремления торпедовца получили полную и безграничную поддержку. Недаром после знаменитого финала на Кубок Европы, состоявшегося 21 июня 1964 года в Мадриде, все испанские газеты писали о нем как об одном из самых великолепных и опасных игроков советской команды. Не случайно, вероятно, и то, что именно в бытность К. И. Бескова Воронин получил высокое общественное признание и был включен дважды в сборную УЕФА.
