Сергей Филатов - Совершенно несекретно
Но и остальные съезды хорошо показывают динамику реформирования по всем направлениям — в государственном устройстве, в экономике и политике. Далеко не все намеченное удалось воплотить в жизнь. Но каждый съезд стал вехой в движении России к возрождению. Напомню вкратце о них.
Первый съезд. Впервые в истории Российской республики приняты Декларация о государственном суверенитете РСФСР и первый акт, реализующий принцип Декларации, — постановление «О разграничении функций управления организациями на территории РСФСР (Основы нового Союзного договора)». Съезд положил начало новому этапу в законодательном процессе и государственном строительстве в РСФСР, направленному на позитивные преобразования в политической и экономической жизни республики.
Второй съезд. Принята программа возрождения российской деревни, земельной реформы. Суть ее в том, чтобы создать условия для равноправного развития различных форм собственности, включая частную, и хозяйствования на земле. Съезд отменил монополию государства на землю и передал ее Советам народных депутатов.
Третий съезд. Созван под давлением группы «Коммунисты России», чтобы отстранить от работы Б.Н.Ельцина и И.С.Силаева, выразить недоверие Верховному Совете и Совету Министров РСФСР. Но депутаты не только отказались от этого замысла, но и проявили понимание: нам в наследство досталась неработоспособная структура власти. Как результат — назначена дата референдума о введении поста Президента РСФСР.
Второе важное значение съезда — в признании правильности концепции программы правительства РСФСР по стабилизации социально-экономического положения в республике. Принято постановление «О перераспределении полномочий между высшими государственными органами РСФСР для осуществления антикризисных мер».
Четвертый съезд. Прошел на мирной ноте и окончательно определился в вопросе выбора Президента РСФСР и изменения структуры исполнительной власти.
Пятый съезд. Инаугурация первого Президента России, избрание нового Председателя Верховного Совета.
Все остальные съезды — ожесточенная война левого большинства с президентом и правительством, оппозиция реформам Гайдара и преобразованиям общества.
Глава 3. ВЫБОР РОССИИ
ПЕРВЫЙ ПРЕЗИДЕНТ
Нет, если вы действительно полюбите Россию,
вы будете рваться служить ей…
Николай ГогольДовольно быстро, буквально в начале 1991 года, многие стали понимать, что пробиться через съезд народных депутатов РСФСР, Верховный Совет и союзный центр ни с реформами, ни с демократическими преобразованиями практически невозможно. А время идет, и ситуация в стране ухудшается. В союзном руководстве началась усиленная подготовка ко Всесоюзному референдуму с замысловатыми вопросами, подготовленными А.И.Лукьяновым и запакованными в одну фразу: «Считаете ли Вы необходимым сохранение Союза Советских Социалистических Республик как обновленной федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности?»
И как ни строй свой ответ — а он в этом контексте и не мог быть отрицательным, — но удовлетворения от голосования не было. Оставались тревога и недосказанность: «Какая будет в стране экономика? Будет ли государство демократическим или останется тоталитарным при монополии КПСС? Что будет с КГБ и как оценим прошлое — где гарантии того, что не повторится расправа над своим народом?»
Демагогический обман вскрылся, когда СССР начал разваливаться буквально в считанные дни. Одновременно пошло наступление на права республик и прежде всего на Россию. По сути, это уже было противостояние двух систем: старой — тоталитарной, союзной — и нарождающейся — демократической, российской. По отношению к России наиболее явственно проявлялись все эти «не пущать», «не давать», «прижать»… Сложилась парадоксальная ситуация, когда советский человек в Верховном Совете Союза должен был противостоять советскому человеку в Верховном Совете России.
Тогда это назвали войной законов. И если в российском парламенте удавалось принять прогрессивный закон, отвечающий духу Декларации о суверенитете Российской Федерации, то в ответ на это принимался консервативный закон в союзном парламенте. Мы не только не были в состоянии что-либо с этим сделать, но и вполне реально ощущали дыхание гражданской конфронтации. В самом худшем положении в конечном счете были избиратели, потому что одни депутаты — союзные — противостояли другим — российским, избранным в тех же округах, а значит, кто-то из них перед избирателями лукавил…
Мы видели, что коммунисты ведут игру по-крупному, дабы ничего не дать нам сделать, а потом свалить на нас же всю ту разруху, в которую неминуемо будет погружаться парализованная ими страна, и таким образом дискредитировать ненавистную им демократию, навсегда покончить с ней. Да заодно и людям показать, что это вовсе не демократы, а всего лишь какие-то оборванцы, для которых главное — разрушить государство, продать его иностранцам.
И когда на заседаниях Верховного Совета, на его президиумах премьер И.С.Силаев и министры все чаще начали ссылаться на то, что они не в состоянии по объективным причинам выполнять решения ни Верховного Совета, ни съезда, — вот только тогда многие из нас начали осознавать, что встал вопрос о создании президентской структуры власти и введении принципа разделения властей. К этому мы шли очень трудно, и не случайно в системе Советов Борис Николаевич неоднократно просил депутатов наделить его дополнительными полномочиями.
В то время мы понимали, что самая значительная личность во власти, самая ударная сила в обществе —
Ельцин, и поэтому именно его «Демократическая Россия» стала выводить с Председателя Верховного Совета на уровень Президента России. Борьба за претворение этого плана в жизнь оказалась жесткой, но короткой: от идеи иметь своего президента до ее реализации прошло всего несколько месяцев. В апреле 1991 года состоялся референдум, на котором избиратели одобрили введение поста президента, а уже 12 июня, в годовщину принятия «Декларации о государственном суверенитете Российской Федерации», состоялись президентские выборы.
Вначале была одна загвоздка: как быстро организовать голосование народных депутатов для принятия решения о проведении референдума. Такое решение — в компетенции только народных депутатов РСФСР. Собирать съезд едва ли позволила бы оппозиция. А референдум хотелось присовокупить к союзному — 17 марта 1991 года. Наш закон о референдуме давал возможность при наличии определенного количества голосов народных депутатов ставить вопрос на референдум. В тот период я работал секретарем президиума Верховного Совета и, посоветовавшись с Р.И.Хасбулатовым, разослал телеграммы народным депутатам РСФСР с проектом двух вопросов к избирателям, которые были сформулированы группой депутатов от «ДемРоссии» и звучали так:
